Рубикон - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 1

• 1/65
• Следующая

Грохот подвески, скрежет, испуганный крик, сильный удар, звук сминаемого металла… И тишина.

Нет, совсем тихо не было — вокруг слышались крики потревоженных птиц, какое-то животное ломанулось сквозь заросли, сопровождаемое треском веток. Но в общем и целом — никаких посторонних звуков. Дмитрий сумел удержаться, вцепившись мертвой хваткой в рулевое колесо, и даже не насадился на него грудью. Ценой этому были гудящие кисти и разом задеревеневшие от болезненной судороги руки и ноги, которыми он инстинктивно изо всех сил уперся в пол и педаль тормоза. Двигатель также молчал, над капотом УАЗа поднималось облако пара, сопровождаемое характерным шипением, — это либо какой патрубок лопнул, либо, что гораздо хуже, радиатору пришел абзац.

Впрочем, долго размышлять над вопросом технического состояния автомобиля он не стал. Все это отмечалось как-то краем сознания, потому что первая и единственная мысль, прострелившая мозг, была о Ларисе. Именно на нее в первую очередь был обращен его взор, остальное фиксировалось как-то само собой. Что с ней? Жива?!

Лариса сидела в неудобной позе, привалившись к боковому стеклу, по лбу стекала струйка крови. Мысленно безостановочно молясь и взывая к чуду, он с трудом разогнул пальцы и с не меньшими усилиями сумел распрямить руки, чтобы дотянуться до артерии на шее девушки. Отчего-то подумалось о том, что в нынешнем состоянии его пальцы мало что почувствуют, однако ничего подобного: сквозь покалывание в подушечках он явственно различил частые и уверенные пульсирующие толчки. Как там оно, бог весть, но девушка пока жива.

Выскочить из машины, обежать ее и вытащить Ларису на траву заняло не больше минуты. По мере того как он это проделывал, его сердце все больше и больше переполнялось надеждой и облегчением. Едва он распахнул пассажирскую дверь, как подруга тут же завалилась на его руки и испустила стон, а когда он устроил ее на траве, открыла глаза и повела вокруг замутненным взглядом. И в довершение — музыкой прозвучал ее голос, полный боли, но все же вполне осознанный:

— Что это было?

— Похоже, мы врезались в дерево, — сияя, как начищенная медяшка, произнес Дмитрий.

Подумаешь, машина разбита — главное, что с ней вроде все в порядке. А машина что? Кусок железа, который всегда можно починить, а УАЗ — так и вовсе при помощи молотка, зубила и такой-то матери. Кстати, все в комплекте имелось, а уж последнего в избытке.

— Дим, а как ты мог на такой скорости врезаться в дерево? — окончательно приходя в себя и делая первую попытку сесть, отчего на лице появилась болезненная гримаса, поинтересовалась она.

— А черт его знает, — искренне сокрушаясь, ответил Дмитрий.

Затем осмотрелся по сторонам, чтобы воссоздать картину произошедшего: все же было удивительно, как это он мог найти дерево на той просеке. Нет, деревьев вокруг хватало, да только они-то ехали по довольно накатанной и глубокой колее. Чтобы выскочить из нее, нужно было постараться, и уж на скорости в тридцать километров это точно не получилось бы, если не делать этого целенаправленно, а у него такой цели не было. Тем более что дорога была прямой. Ладно бы наскочили на какую корягу, камень или кочку, но тогда руль у него из рук должно было как минимум вырвать, а он точно помнил, что продолжал ехать прямо.

Это дерево появилось перед ним совершенно неожиданно, причем не раньше как метрах в трех, максимум четырех. Он еще успел нажать на тормоз, хотя это никак не помогло погасить скорость. В дерево они въехали на полном ходу. Бог с ним, с деревом.

— Лариса, ты как? — все еще осматриваясь по сторонам и ничего не понимая, поинтересовался он.

— Голова болит. Помню, что летела в лобовое стекло, а потом — все.

— Не кружится, не тошнит?

— Ну ты, рыбак, ты меня еще медицине поучи. Если бы было сотрясение, то я так и сказала бы. Так, немного в отключку ушла. А что случилось?

— Пока не знаю. Но если ты в порядке, то гляну.

Дмитрий поднялся на ноги и попытался обозреть пространство с высоты своего роста. Непонятного стало еще больше. Это было какое угодно место, только не то, по которому проходил проселок. Нет, деревья такие же и подлесок тот же, вот только самой дороги и близко не видно. Можно предположить, что они съехали под уклон, таковой имелся, хотя и небольшой, но опять неувязочка. Деревья с той стороны растут слишком плотно, а главное — следы… Следы от колес начинались всего в трех метрах от машины, а дальше… Дальше была ничем не тронутая трава. Не сказать что ее много, лес все же, но она присутствовала и не запечатлеть следа никак не могла. Что за…

— А где дорога? — Это Лариса, ухватившись за автоматически подставленную руку, поднялась и задала очень актуальный вопрос.

— Н-не знаю, — растерянно ответил он.

— Что значит «не знаю»?

— А то и значит.

— Ты куда меня завез?!

— Стоп! Ларчик, присядь. Присядь, говорю. Вот так. Отдышись, а я пока осмотрюсь.

Присесть Лариса присела, да только продолжала метать на него негодующие взгляды. Вот же, блин, навязалась на его голову. Ну и ехала бы со своим Семеном — нет, уселась в его машину, потом еще полдороги пеняла, что, мол, и машина не машина, и скорость не скорость, и жестко, и неудобно, вот у Семена… Достала, короче.

С другой стороны, он прекрасно понимал, что друг ехал с нужными ему людьми и по дороге должен был оговорить кое-какие дела. Вернее, начать процесс долгих и очень нужных ему переговоров с представителями городской администрации. В его машине места не было. Вернее, троим сесть на заднем сиденье джипа было вполне реально, но Лариса, никогда не влезавшая в дела мужа, предпочла поехать с Дмитрием. В УАЗе оставалось свободным только одно пассажирское сиденье, но им этого за глаза.

И какого Семен взял ее с собой — они что, не сумели бы приготовить уху и все остальное? Да на природе чем больше дикости, тем лучше. Романтика и все такое. Хотя, конечно, все должно быть по высшему разряду, очень нужные люди, а это по силам только женщине. Теперь гадай, что с этой красавицей делать. Тут еще и непонятки с дорогой…

Обход ближайших окрестностей никак не прояснил ситуации. Никаких следов дороги или цивилизации вообще. Нашлась только одна тропа, но, судя по тем следам, что он обнаружил на слегка влажной земле, а земля в лесу только в крайне засушливый период высыхает полностью, человеком и не пахло, только звери. Кстати, а ведь должно быть сухо: уже полтора месяца не было дождей и солнышко жарило так, словно середина лета, а не конец августа.

— Дима, на телефоне антенны нет. Я хотела позвонить Семе, а трубка молчит. Вообще ничего, даже вызова экстренной службы нет. Мы в яме?

«Мы в з…» — едва не выдал Дмитрий. Где, а главное, как они тут оказались, он понять не мог. Ладно бы он, как и Лариса, ушел в отключку, а за это время с ними кто-то что-то сделал, но ведь он ни на секунду не терял сознания. Опять же следы машины, которые появились словно ниоткуда.

Ох, недаром, наверное, молва об этом озере нелестно отзывается. Даже в советские, самые атеистические времена тут ни турбазы, ни рыбного хозяйства никто никогда не организовывал. А ведь вокруг места — загляденье. Вот один армянин и рассмотрел перспективу, устроил платную рыбалку, а рыбка тут была очень даже солидная, такие экземпляры попадались… Мечта рыбака. И гладь большая, есть куда снасть запулить, от всей широкой души. Два года уже он там обретается. Правда, никаких навесов или иных построек, кроме домика, в котором сам с помощником разместился, и близко нет, но зато оборудовал площадки для установки палаток.

Дмитрий там был только раз, Семен утащил, и, признаться, он остался довольным. Драли там нещадно, считай, вдвое против рыночной стоимости, но люди ездили. Друг так и вовсе пищал от восторга: как только возможность выдавалась — так сразу туда. Опять же место глухое, вокруг лес, так что можно было и пострелять в удовольствие, если вдруг придет такое желание.

• 1/65
• Следующая