Скоморох - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 5

• Предыдущая
• 5/66
• Следующая

В России с мужиками сейчас проблема – обмельчали. Взять, к примеру, кавказцев. Встанут друг напротив друга – и давай мериться, кто больше поднимет, кто дальше прыгнет, кто кого поборет. А славяне, в смысле россияне, они тоже очень даже помериться любят: кто больше выпьет. Вот ведь показатель! Выпил литр – красавец, настоящий мужик, выпил пол-литра – слабак. И ведь гибнет нация, но люди, словно слепые, идут к пропасти. Были бы лидеры, так нет их. Заняв картинную позу перед камерой, многие могут часами рассуждать о том, что необходимо сделать, вот только делать никто не будет.

Но не всем плевать на происходящее. Есть энтузиасты, которые хватаются за ребят и стараются научить их быть просто людьми. Виктор знал одного такого. Это был сослуживец по армии, не сказать что друг, но и не посторонний, война сближает. Если попытаешься остаться полностью посторонним, просто не выживешь. Рассуждать можно по-разному, вот политики и рассуждают, а парням, попавшим в переплет, не до рассуждений: не за Родину они воюют и не за интересы страны, а друг за друга. Оказавшись в пекле, ты будешь драться не за кого-то далекого и незнакомого, а за товарища, что сейчас рядом, и он будет биться за тебя, иначе обоим не выжить. Вот таким энтузиастом, не безразличным к судьбам наших мальчишек, и был Андрей. В последние месяцы он и Виктора стал привлекать к этому делу, благо график у таксиста свободный.

Собрал Андрей ребят в возрасте от десяти до восемнадцати лет и организовал детско-юношеский военно-спортивный клуб: без всяких разрешений, без документального оформления, чистой воды партизанщина. Все свое время изводит на ребят. Когда с работой полная запарка – просто беда: он к ребятам рвется, а работа не пускает. Родители мальчишек платят, но это сущие копейки, которых едва хватает, чтобы хоть какое-то снаряжение купить. Живет Андрей в частном доме, под склад выделил сарай, а занятия проводит на свежем воздухе и в дождь, и в слякоть, и в метель. Удивительно, но ни один из учеников еще ни разу не заболел. Андрей вздохнул с облегчением, когда неожиданно Виктор Волков предложил ему свою помощь. Вот и стало их двое дикарей. Правда, Виктор не так фанатично подходил к этому вопросу, но учить ребят ему нравилось: и имеющиеся навыки поддерживаются, и дальше помаленьку развиваешься.

Есть те, кому не плевать, вот только мало их. Да и невозможно самостоятельно эту задачу потянуть, что там двое – капля в море. Вот если это будет политикой государства и станет финансироваться из федерального бюджета, тогда совсем другое дело. Ведь все родители хотят, чтобы их чада занимались спортом или еще чем-нибудь, мечтают оградить их от тлетворного влияния улицы, а вернее, от безделья, но далеко не всем это по карману, не все могут достать и отдать на сторону тысячу рублей ежемесячно. А если детей двое или трое? Вот то-то и оно. Но молодежь занимать нужно. Как говорил ротный старшина: «Все беды солдата – от дурных мыслей, а мысли те – от безделья. Поэтому, сынки, вот вам лопаты – и копайте отсюда и до обеда».

– Остановите, пожалуйста, возле рынка.

– Хорошо.

– Вы меня подождете? Я только фрукты куплю.

– Я вас умоляю. Сколько нужно, столько и ходите, только встать тут негде, я во-о-он там встану, чуть дальше.

– Я вас найду, не переживайте.

– А я и не переживаю.

Виктор и впрямь не переживал. За пару лет работы в такси он успел поднатореть в выявлении благонадежности пассажиров, так что кидалу разгадывал на раз. Бывали осечки, не без того, но нечасто. Если возникали сомнения, он всегда брал предоплату, но эта девушка сомнений не вызывала.

Рынок – такое место, где сроду нормально не припаркуешься, если только за пару кварталов. Но какой пассажир захочет тащиться пешком такое расстояние, да и вообще никто не захочет, потому-то здесь вечное столпотворение, только после четырех вечера народ немного рассасывается. Ага, вот тут можно приткнуться, места совсем немного, но вполне достаточно. Слегка перекроет въезд во двор дома, но это не беда, ведь он останется в машине, так что при необходимости подвинется.

Спокойно припарковаться не получилось, так как в свободном промежутке встали две бабушки и, не замечая ничего вокруг, принялись трещать как пулеметы. Ну что ты будешь делать! Виктор включил поворотник, дал перегазовку. Нет, не замечают. Посигналил. Одна вроде посмотрела в его сторону, он через лобовое стекло показывает, мол, мне туда надо. Поняла, взяла под локоток подружку, и они посторонились. Виктор быстро притер машину на свободное место и тут же вооружился книгой. А что прикажете делать, если подолгу приходится ждать пассажира? Большинство таксистов не тяготились ожиданием и могли сидеть в салоне хоть два часа кряду, но у Виктора терпения не хватало, да и любил он почитать.

– Это ты тут сигналишь?

Виктор бросил непонимающий взгляд в сторону мужчины. Тот, пригнувшись, заглядывал в салон через окно пассажирской двери. Был у Виктора недостаток: если читал, то увлекался настолько, что невольно выпадал из реальности.

– Что, простите?

– Я говорю – ты тут рассигналился?

Мужик явно заведен, впрочем, оно и понятно: жить возле рынка – то еще удовольствие. Постоянно забитая машинами улица, звуки работающих двигателей, сигналы, крики… У кого настроение будет в порядке?

– Я просто попросил бабушек подвинуться, чтобы припарковаться.

– А какого сигналишь? Не мог выйти и по-людски попросить?

– Мужик, ты болеешь? Как ты себе это представляешь? Я выйду посреди дороги, а на остальных водителей плевать?

Виктор уже начинал заводиться. Он не любил хамства и сам не любил хамить людям, а уж тем более незнакомым. Интересно, а если бы он на «мерсе» навороченном припарковался, а не на «семерке», да еще и с таксистской шашкой, этот пень также вышел бы права качать?

– А бабушки тебе мешают, значит?

– Так, все. Вали давай.

– Нет это ты вали. Загородил проезд. Сейчас сюда машина с грузом приедет.

– Приедет – отъеду. – Виктор попытался снова уткнуться в книгу, да не тут-то было.

– А ну отъезжай, кому говорю! Тварь таксистская!

Нет, понятно, что допек мужика рынок, но зачем так себя вести? Виктор и сам не понял, как оказался перед жильцом, кипевшим праведным гневом. Ничего так, крепкий, хотя и на полголовы ниже. Волков четко чувствовал, что тот ему на один зуб, ну, может, на два. Парню всего-то двадцать семь, а сопернику – никак не меньше сорока. Хоть он и крепок, но уступит и по силе.

– Слушай, мужик, ты за языком-то следи. Не ровен час, беда приключится.

– А ты ударь. Ударь, чего стоишь?!

Ага, ударь такого. Рынок ведь, тут несколько нарядов ментов постоянно дежурят. Даже если не спеленают сразу, то вот она машина, а на ней номера, долго искать не придется. Ну почему этому уроду неймется? Подумаешь, посигналил, ведь не матом же обложил. Волков точно тут ни при чем, просто достали мужика. Хорошо, ну а он-то что же, мальчик для битья?

– Можно и ударить, да только нет охоты разбираться с ментами.

– А ты не с ментами будешь разбираться. Сейчас свистну, и двое моих сыновей выйдут, так накостыляют, что рад не будешь.

– А давай, – вдруг воодушевился Виктор.

– Что «давай»? – опешил мужик.

– Свисти, падла. Тебя бить как-то зазорно, а твоим охламонам настучать – самое то. Чего замер? Свисти, говорю. А раз нет, тогда вали от греха подальше.

– Ты, тварь, не указывай мне, что делать! Отъезжай, кому говорю! – вновь оседлал свою лошадку недовольный житель.

Вот так вот. Уверился, стало быть, что никто его трогать не будет. Сыны там не сыны, но с ментами этот таксист явно связываться не будет. А он и не связывался бы. Вот если бы этот тип чуть сбавил обороты, ей-ей не связывался бы, а так… Хрясь! Мужик только пятками сверкнул. Но крепок. С ног свалился, головой мотает, но в отключку не ушел.

– Ну ты как? Живой?

– Ой, а что это у вас тут?

А вот и девушка появилась. Правильно он ее просчитал, такая не кинет.

– Ничего особенного, просто небольшой урок вежливости. Садитесь, пожалуйста. А ты, мужик, запомни: таксист деньги берет за проезд, за хамство идет отдельная такса.

• Предыдущая
• 5/66
• Следующая