Американский ниндзя 1-2 - Холланд Майк - Страница 14

Оставив всех телохранителей, кроме двоих, Ортега повел гостя к бассейну.

Этот искусственный водоем мало подходил для купания и являлся частью декоративного убранства имения Ортеги. Ярко-зеленую воду бороздили белые и алые спины рыбок, листья кувшинок и лотосов покрывали воду обрывками причудливого ковра. В кажущемся беспорядке среди них высовывались венчики цветов, удивляющие разнообразием форм и оттенков.

Замечательным было и то, что разные сорта лотосов не смешивались между собой, а располагались на отдельных лиственных островках, позволяя оценить каждую разновидность в отдельности. Вскоре перед гостем предстал и садовник. Стоя по колено в воде, над ярко-розовым лотосом склонился лысый японец с густыми усами, кончики которых грустно обвисали возле уголков губ. Японец был уже немолод, его кожа потемнела от солнца, мелкие морщинки украшали лоб, из-за практически полного отсутствия волос кажущийся особо высоким. Грубоватые натруженные руки нежно прикасались к лепесткам лотоса, взгляд замер на цветке, словно в его венчике сосредоточивался весь смысл жизни этого человека. Лишь на миг его веки приподнялись, чтобы разглядеть гостя и хозяина; коротко поклонившись, японец вновь сосредоточил свое внимание на распускающемся бутоне.

— Да, все это производит впечатление, — проговорил гость, наблюдая за движениями садовника.

— Этот старик — Суюки, — поспешил представить японца Ортега, воодушевленный тем, что ему наконец удалось пробудить интерес гостя. — Он отвечает за красоту пейзажа. Я нарочно привез его сюда с собой. Его нашли в джунглях. Он — бывший японский солдат, который многие годы даже не знал, что кончилась война… — при этих словах Суюки снова приподнял голову, но тут же опустил, так что было спорно, слышал он слова хозяина или нет. — Он еще ни разу не сказал ни слова. Быть может, он вообще разучился говорить..

— Это хорошо…

Ортега с удовольствием отметил легкий оттенок зависти в тоне гостя и не без намека (понятного, правда, только ему самому) продолжал расхваливать Суюки:

— Да, этот человек — настоящий художник. — Он мог бы этого и не говорить — пейзаж свидетельствовал сам за себя. — Так… А теперь я покажу вам нечто еще более интересное. — Ортега свернул на тропинку, ведущую под гору.

За деревьями открывался пейзаж совсем иного рода. Он тоже был красив, но это уже являлось чем-то второстепенным — функция его была совсем иной.

Перед ними находилась тренировочная площадка.

Кусты и низкорослые деревца разделяли ее на более мелкие секции, почти на каждой из которых виднелись постоянно движущиеся фигуры, вопреки жаре одетые в закрытые комбинезоны разных цветов с заметным преобладанием черного.

В нескольких местах люди в черном стояли, выстроившись прямоугольниками, которые, в свою очередь, жили какой-то своей жизнью: то смещаясь в сторону, то поднимаясь, то опускаясь в зависимости от того, какую стойку принимали составлявшие их ниндзя. Их движения были настолько синхронны, что каждый отдельный человек переставал быть собой и превращался в деталь одного целого.

Выкрик-команда — к небу поднимается дружный лес рук, новый приказ — маски поворачиваются в сторону… Выпады и повороты, скользящие перемещения-перетекания с одного места на другое, блоки, выставленные перед несуществующим противником, — все доводилось до автоматизма. На одних площадках отрабатывали лишь стойки, на других повторяли удары, на третьих кипел диковинный танец-сражение, который только опытный взгляд мог бы отличить от настоящего боя.

Гармония всегда прекрасна, совершенство всегда заметно — вне зависимости от того, о чем идет речь: о картине или мелодии, пейзаже или человеческой ловкости. Кто определит, какое искусство стоит выше других?..

Возле стены, украшенной кругами со вставками росписи на восточный манер, сверху опустилось несколько канатов. Перебирая одними руками, по ним заскользили вверх черные фигуры…

Один из живых прямоугольников ощетинился мечами и затанцевал, поблескивая сталью.

Ортега и гость спускались по извилистой дорожке. Под выкрики и шумные выдохи тренирующихся они шли в сторону площадки со спортивными снарядами.

Деревянная лестница, круто уходя вверх, переходила к бревну. По нему, быстро перебирая ногами, бегали черные «демоны», доходили до края и, оттолкнувшись, взмывали в воздух, чтобы опуститься вниз готовыми тут же начать или продолжить сражение. Высокий плакат с человеческим скелетом подпирал деревянное сооружение сбоку; на кости и череп нацеливались кончиками стрелки с пояснениями, отмечающие наиболее уязвимые участки.

Скелет приветливо улыбался.

Внимательный наблюдатель мог бы рассмотреть любопытную деталь: у ног скелета начиналась полоса врытых в землю колышков, она огибала поднятое ввысь бревно со всех сторон, грозя всякими неприятностями тому, кто случайно оступится и сорвется вниз.

А тренировки продолжались…

Ниндзя бегали по поднятым вверх лестницам. Ниндзя делали в воздухе кульбиты. Ниндзя ласточками перелетали через преграды, шариками перекати-поле катались по ровным площадкам, перескакивали через рвы… Черные, белые, красные, зеленые комбинезоны и маски мелькали со всех сторон. Казалось, это искусство старого садовника вдохнуло жизнь в странные цветы — древние, смертельно опасные цветы…

— Это производит впечатление, — совсем иным тоном проговорил гость, и Ортега возликовал: тот был потрясен и ошарашен масштабами развернувшегося перед его глазами действа.

Утыканные заостренными выступами чурбаны, привязанные цепями к перекладинам, медленно покачивались в воздухе. Между ними сновали фигуры в черном, непостижимым образом — если учесть, что их глаза были закрыты повязками, — уворачиваясь от опасного соприкосновения.

Интересней всего в зрелище было то, что, помимо согласованности внутри отдельных групп, все до единого подчинялись общему темпу, задаваемому барабаном причудливой формы; полуголый человек дубасил по нему в ритме, близком к ритму ударов сердца.

Еще одна «прямоугольная» группа предстала перед глазами гостя и хозяина, и первому почудилось, что перед ним выступает коллектив фокусников: после нескольких предварительных движений ниндзя словно из ниоткуда выхватили странного вида оружие и продолжили упражнения уже с ним.

— Вот так здесь тренируется моя армия, — проговорил Ортега, самодовольно улыбаясь.

Он был сейчас на высоте и сознавал это.

— Армия? — ошарашенно переспросил гость.

— Каждый из этих людей получает специальную подготовку, чтобы в случае надобности избавить меня от неприятностей. — Хозяин акцентировал последнее слово. — Они умеют действовать эффективно и… не оставляя следов.

Оттолкнувшись от батута, очередной ниндзя буквально просвистел в воздухе в нескольких шагах от них и закувыркался дальше.

Ортега подвел гостя к деревянному сооружению из поднятых вверх лестниц. Тотчас им навстречу шагнули несколько ниндзя во главе с Черной Звездой. Только у последнего лицо было открыто, вместо рабочей «спецодежды» он носил своеобразный костюм в национальном стиле, но заметно отличающийся от тех, в которых любят изображать японцев режиссеры фильмов.

Черная Звезда остановился напротив хозяина, его тело по привычке приняло боевую стойку. Легкий кивок головы заменил приветствие.

— Ниндзя Черная Звезда, — представил его Ортега. — Единственный ниндзя такого уровня за пределами Японии…

Черная Звезда снова поклонился и дал знак стоявшим у него за спиной начать тренировочный бой.

Трое в масках, отделившись от общей группы резерва, вышли вперед, на ходу становясь в боевые стойки.

Через мгновение сделавший выпад правый ниндзя отлетел в сторону от удара ноги, а левый получил удар кулаком в подбородок. Тот, который стоял посредине, тоже покачнулся и медленно осел на землю, но со стороны сложно было разглядеть, почему именно, — Черная Звезда работал слишком быстро.

Новая атака с небольшими вариациями повторила первую. На смену выбывшим ниндзя шагнули новые, и тут же водоворот боя захлестнул их. Трудно было сказать, где блок, где удар, где кончается атака, где начинается защита. Когда в мелькании черного вихря стали различимы отдельные детали — Черная Звезда стоял уже перед новыми тремя противниками, пока предыдущие тяжело отползали в сторону.