Избранное - Григорьев Николай Федорович - Страница 82

- Вот это и есть ваша дистанция, - сказал Теслер, вынимая спичку

из коробки. - Измерьте-ка дистанцию. В спичке два дюйма, а в масштабе

вашей карты она обозначает две версты.

Я стал укладывать спичку вдоль карандашной линии. Оказалось, что

до деревни что-то около шести верст с небольшим.

- Могу вам сказать точно, - вмешался комбриг, - у меня это

измерено циркулем: до деревни шесть верст и двести саженей.

"Шесть верст двести... разделить на двадцать, - тотчас прикинул я

в уме. - Так: дистанция сто шестьдесят делений".

Я записал цифру на полях карты и взглянул на Теслера.

- Готовьте данные, готовьте, - нетерпеливо сказал Теслер, вставая

с борта. - Теперь карту совмещайте с местностью.

Припоминая, как это делается, я составил вместе каблуки, выровнял

перед собой карту горизонтально, как столик, и положил на нее компас -

так, чтобы линия N - S компаса в точности совпадала с левым краем

карты. Руки у меня от напряжения дрожали, а легкая стрелка компаса

плясала под стеклом и выделывала черт знает что!

Я дал стрелке успокоиться и начал осторожно поворачиваться, не

сходя с места. Стрелка стала заходить своим черным носиком на линию N

- S. Вот совпала с линией... Готово! Удерживая карту неподвижно в

воздухе, я присел и скользнул взглядом по карандашной черте от "будки"

к "деревне". Черта указала прямо на куст. "Спичка определила

дистанцию, компас - направление, стрелять можно" - и я доложил

комбригу, что данные для стрельбы по селу готовы.

Теслер смотрел удивленно, приподняв густые брови:

- Не ошиблись?

- Никак нет, - ответил я смело. - Дважды проверил.

Лицо комбрига стало скучным.

Я настаивал:

- Разрешите открыть огонь?

Вместо ответа Теслер отвернулся от меня и заговорил с бойцами:

- Хороший у вас вагон, товарищи, прочный...

- Да уж прочнее и не бывает, - похвалил железнодорожник-замковый.

- Камень в нем возили, уголь... Борта-то железные... Под гаубицу самый

подходящий вагон!

- И сколько же в нем, интересно, железа? - полюбопытствовал

комбриг. - Всего, на круг?

- А тысяча двести пудов! Вот сколько.

Я был занят проверкой данных, и до моего слуха лишь урывками

доходил этот разговор. В третий и четвертый раз клал я спичку на

карту, заново прочитывал показания компаса... "Все правильно... -

твердил я, досадуя на комбрига. - Что он придирается? Тут вымокнешь

весь!.."

Ребята вдруг дружно захохотали.

- Что он сказал? - шепнул я матросу. - Над чем смеются?..

Оказывается, комбриг сказал, что под нами и вокруг нас столько

железа - и вагон, и гаубица, и паровоз, - что живем мы как бы в

железных горах. Это сравнение и развеселило ребят.

Пока матрос все это быстренько пересказывал, комбриг, выглянув из

своего капюшона, обратился ко мне:

- Товарищ командир бронепоезда, попрошу дополнить меня.

Расскажите красноармейцам, что в железных горах бывают магнитные бури

и на компас там не полагаются.

Если бы магнитная буря занесла меня на самую высокую гору и

оттуда опрокинула в пропасть, я не был бы так обескуражен.

Пользоваться компасом, стоя на тысячепудовой массе железа, - да где

мои руки, где моя голова?..

- Огорчаться нечего, - сказал Теслер, подойдя ко мне. - Без

ошибок никто не учится. Объясните бойцам, в чем ваша ошибка, и

действуйте дальше.

А у меня рот будто мочалой набит, и никак я от нее не могу

освободиться. Все же пробормотал что-то бойцам - совестно было

признаться, что дал маху!

Но бойцы, и даже Малюга, выслушали меня очень серьезно, без тени

усмешки. И это сразу придало мне бодрости.

Однако я не знал, как действовать дальше.

Тогда комбриг подозвал бойцов и задал всем нам задачу: "На каком

расстоянии от железных масс бронепоезда компас даст безошибочное

показание?"

Тут каждый начал показывать свое остроумие; мудрили, мудрили, но

решения не нашли. Мне подумалось, что ответить на вопрос возможно

только путем высших математических расчетов, недоступных нам, а

дело-то решилось шутя! Ну что за Август наш Иванович! Позавидуешь

светлой голове!.. Даже племянник, не приученный крутым своим дядей

думать самостоятельно, и тот уловил суть дела.

А задачу решили так. Заготовили две длинные тонкие жердины. Одну

воткнули в землю у вагона, а другую я поволок в поле. Отойдя шагов на

сто, я поставил и эту, затем вынул компас, заметил показание стрелки

и, держа компас перед глазами, отправился обратно.

Я шел от одной жерди к другой, или, как говорят, в створе двух

вех. Чуть только я уклонялся от створа, меня поправляли голосом с

бронепоезда: "Правее!" или "Левее!", потом: "Так держать!" Матрос

распоряжался; ему, сигнальщику, это дело с руки.

Я шел по прямой линии, и стрелка компаса, понятно, не меняла

показания.

Но вдруг стрелка ожила под стеклом и начала поворачиваться, будто

желая черным своим носиком нацелиться на бронепоезд.

Я остановился. До бронепоезда оставалось шагов двадцать. Подошел

Теслер и объявил, что я уже в магнитном поле.

Я пошел назад, все так же не выходя из створа, и вернул стрелку к

нормальному показанию. Это было шагах в сорока от бронепоезда.

- Вот где вы вправе пользоваться компасом, - сказал Теслер. -

Понятно? Ориентируйте заново карту.

Никогда еще меня так не кидало в жар. Подумать только, какую я

совершил ошибку!.. По подсчетам, сделанным в вагоне, орудие глядело бы

на северо-запад. А настоящая цель-то - на юго-западе!

- Товарищ комбриг! - вскричал я. - В первый раз в жизни увидел,

что земля вертится!

Теслер посмотрел на меня и улыбнулся моей шутке.

- Командуйте!

Впрыгнув в полувагон, я спрятал карту и компас от дождя.

Прокашлялся:

- Орудие к бою!

Все приготовились. К правилу, в помощь матросу, встал один из

пулеметчиков.

- По невидимой цели...

Я дал направление, и ребята схватились поворачивать орудие. Хвост

лафета легко пошел по намокшему бревну.

- Дождь-то... Он понимает морячка... - забалагурил матрос. - Ишь,

у правила нам помогает...

Малюга доложил о готовности к бою.

- Сто шестьдесят делений! - крикнул я. - Огонь!

Прогрохотало орудие. Тысячепудовый вагон вздрогнул от выстрела и

несколько секунд ходил взад и вперед, словно десятичные весы, на

которые бросили груз.

Заложили другой снаряд. Третий.

Дождь усиливался. Малюга то и дело протирал стеклышки прицела.

Странно было стрелять сквозь сплошную завесу дождя. Казалось, что

снаряды, вылетая из ствола, куда-то сразу без толку проваливаются.

Комбриг прохаживался по вагону, считая вслух выстрелы. Он велел

то убавлять, то прибавлять деления, то рассеивать огонь в стороны.

- Довольно, отбой! - сказал комбриг на сорок пятом выстреле и

наклонился над своей картой - так, чтобы на нее не попадал дождь.

Свободной рукой он вытянул из кармана карандаш и перечеркнул деревню

красным крестом. - Ну, вот и все!

- Товарищ командир бригады, но что же такое мы все-таки

обстреливали? - спросил я.

- За что, как говорится, работали? - поддакнул матрос, вытирая

мокрый лоб.

Комбриг усмехнулся.

- Этой ночью, - сказал он, - бригада галичан сосредоточила в

деревне свои артиллерийские парки. А нам это мешает. Вот мы с вами и

распорядились парками по-своему. Только и всего.

Он протянул мне и Малюге руку и кивнул остальным.

- Ну, товарищи, сегодня вы мне больше не понадобитесь. Можете

отдыхать. Советую вам использовать будку, она ведь годится не только