Страсть (ЛП) - Уэтерфорд Лэйси - Страница 21

• Предыдущая
• 21/47
• Следующая

— Привет, ребятки. Чем занимаетесь? — Он вошел и поцеловал меня в щеку, а Хантеру пожал руку.

— Английским и Управлением, — ответила я, когда он сел в кресло. — Ну, знаешь… веселье.

Он расслабился и улыбнулся, что понизило напряжение в комнате.

— И как? — спросила мама с улыбкой, выходя из кухни с двумя стаканами воды, один из которых она дала папе.

— Если честно, то это утомительно. Мы планировали наше будущее свидание, вообще-то. Хантер собирается посетить концерт в среду.

— Правда? Ты любишь музыку? — обратился к Хантеру папа.

— Я люблю музыку. Я не знаю, что-нибудь лучше.

— Что ж, музыка была жизнью Кэми с детства. Мы обычно шутили, что она появилась из чрева пения. Она говорила тебе, что хочет поехать в колледж? Она надеется поступить в университет Аризоны в Тусоне.

— Говорила, и я думаю, что это будет хорошим опытом для неё. Плюс, Тусон — это замечательно. Я оттуда приехал. Я собираюсь отправиться назад, когда окончу школу.

Я пыталась не улыбаться, когда смотрела, как план моего отца рушится.

Он пытался намекнуть Хантеру, чтобы тот отвалил, потому что я поступаю в колледж. Он был взволнованным, представляя, что мы будем жить в одном городе.

— Разве это не весело? — сказала мама, не обращая внимания на папино выражение лица «держись-подальше-от-моей-дочери». — Если ситуация работает на вас, вы можете продолжать встречаться. — Она улыбнулась, и чувство романтики пробежалось по её лицу.

— Честно, я не знаю ничего лучшего, чем это, — проговорил Хантер, глядя в моём направлении. — Мне очень нравится Кэми.

Я так хотела поцеловать его. Меня не заботило, что здесь были родители. Пора бы им уже привыкнуть. Я открыла блокнот, где неделю назад оставила его записку. Взяв красную ручку, я написала «да», перед тем как наклонилась и вложила это в его переплёт.

— Ты выиграл, — сказала я, — ты нравишься мне.

Хантер широко улыбнулся и схватил меня за руку, сжимая её, и все мы пытались не обращать внимания на рык моего отца. 

Хантер 

Я был заворожен. Если быть полностью честным, то её пение заставило меня посмотреть фильмы — чего я не хотел раньше. Я не мог оторвать от неё взгляд, когда она захватила меня звуком своего голоса и историей, которую рассказывала. Кэми вошла в образ, и я полностью поверил, что она была молодой девушкой, которая тоскует на могиле своего отца.

Она не просто хороша, она — одаренная. И уверен, что я не единственный так думаю. Мимолётным взглядом я заметил, что все пристально смотрели на неё, некоторые даже прослезились, и это было невероятно. Я встал и начал аплодировать, когда выступление закончилось, не заботясь о том, правильно это или нет. Она была удивительна и заслуживала оваций от меня. К счастью, ещё несколько человек сделали то же, так что я не выглядел идиотом.

Румянец пробежался по её великолепному лицу, и она быстро поклонилась, прежде чем присоединиться к остальной части хора. Я откинулся в кресле и наблюдал за каждым её движением всю оставшуюся часть концерта. Она была звездой; кем-то, кто ожил на сцене, и я словно увидел ее впервые. И вдруг я почувствовал, что недостаточно быть просто с ней.

«Кто я такой, чтобы претендовать на эту девочку?», задумался я. «Ворваться в её жизнь и перевернуть всё с ног на голову — имеешь ли ты право на это?», начала меня грызть совесть.

У неё были мечты, цели, мысли, что не включали меня. Я ворвался к ней, не задумываясь о том, что у неё было до меня. Я позволил своему притяжению к ней взять контроль надо мной.

Почему так плохо для меня хотеть её? Правда? Если быть точным, то через три недели ей будет всего лишь восемнадцать. Вообще-то я обозначил этот день в моём календаре, это означало освобождение от чувства вины. Ненавижу все тайны, которыми занимаюсь. Я хотел быть открытым и честным с ней, рассказать, кем я являюсь на самом деле. Я хотел, чтобы она влюбилась в меня — в настоящего меня, не в какую-то поддельную личность, которую она считала, что знает. Когда всё будет сказано и сделано, я надеялся, что при виде меня она будет чувствовать достаточно доверия в наших отношениях.

Я вздохнул, опускаясь всё ниже в кресле. Я определённо сделал много плохих вещей. Но сейчас я ничего не мог исправить, помимо попытки делать только лучшее и надеяться добраться до финиша.

Я посмотрел на людей в зале. Помещение было заполнено примерно наполовину. Я выбрал место позади толпы, поэтому мог видеть всех, но был полностью поглощён Кэми, чтобы что-либо заметить.

Они начали последний номер, когда я заметил сидящего в зале Клэя. Он пялился на Кэми. Я почувствовал себя неудобно в кресле оттого, что он здесь. Кэми до сих пор не разговаривала с ним. Он перестал названивать, но продолжал посылать сообщения, умоляя поговорить с ним. Она захотела решить это сама, поэтому я отступил, не предлагая своих услуг. Она знала мою точку зрения на всё это.

Внезапно он повернулся и посмотрел прямо на меня. Я не отвёл взгляда, как и он. Я мог видеть, что он зол, и знал, он пытается запугать меня. Он даже не представлял, с кем связывается, если думал, что я испугаюсь. Я был полностью настроен на победу в этих делах с несовершеннолетними. Мы оба были взрослыми, так пусть покажет мне, какой он «мужик».

Никто из нас не отводил взгляда, пока не послышались аплодисменты после финального выступления. Хор и учитель поклонились, и студенты спустились в зал поприветствовать своих родных и друзей.

Я ждал, пока Кэми остановилась обнять своих родителей, и увидел, как Клэй направился в их сторону. Она не видела его, поэтому я поспешил преградить ему путь. Клэй остановился, глядя на меня, прежде чем уйти.

Я стоял, и она подошла и обняла меня, гигантская улыбка появилась у неё на лице.

— Ну? Что ты думаешь?

— Ты была замечательна! — сказал я, обнимая её сзади.

— Правда? Тебе понравилось?

Я обошел спереди, чтобы видеть её лицо.

— Нельзя описать то, что я чувствовал. Люди говорили мне, что ты хороша, но я даже не представлял, что настолько. Ты была феноменальна. Я чувствовал, что должен был стоять со знаком «это моя девушка» или что-то такое.

Она улыбнулась и шлёпнула меня по плечу.

— Ты просто издеваешься надо мной.

Я засмеялся и притянул её ближе.

— Нет. Это было фантастично. Я точно вижу, как ты занимаешься этим в будущем.

Она покраснела и пробежалась пальцами по воротнику моей кожаной куртки.

—Правда? — Её глаза увлажнились.

— Ты в порядке? — поинтересовался я.

— Да. Для меня многое значит услышать такое от тебя. Я знаю, это не твоё.

Я наклонил лицо к её волосам.

— Кэми…ты — моё. И точка.

Мы сидели в самом дальнем углу возле стенда в «У Франчески», где освещение было мягким, и мы могли смотреть в гигантское окно и наблюдать за движением. Я наслаждался, наблюдая, как она, потягивая из соломки свой шейк, облизнула губы и повторила это несколько раз своим языком. Это сводило меня с ума… в хорошем смысле.

— Я не нравлюсь твоему отцу, — заявил я.

Она покачала головой.

— Думаю, ты прав. Но ты не давал ему ещё никаких причин преследовать тебя.

— О, я предоставил ему причины, просто он не был их свидетелем. Я уверен, что есть места на тебе, куда я клал свою руку, которые не входят в его список дозволенного.

Она фыркнула.

— Нет никакого списка, когда дело доходит до того, можешь ты меня коснуться или нет. Ласкающая рука пересекает линию, по его мнению.

— Тогда я точно попал, — улыбнулся я, взяв свой шейк.

— Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне.

Я подавился.

— Мне тоже, — удалось мне выдавить, глядя на её великолепное тело.

Она прикусила свою губу, будто бы ожидая чего-то от меня.

— Что? — спросил я.

— Почему ты сидишь там?

Я засмеялся и выгнул бровь.

— Ты бы хотела, чтобы я сел к тебе на колени? Не думаю, что мы можем стать ближе, чем сейчас.

• Предыдущая
• 21/47
• Следующая