И плачут ангелы - Смит Уилбур - Страница 70

• Предыдущая
• 70/130
• Следующая

— Ральф, что ты собираешься делать?

— Соберу небольшой отряд из тех, кто знает обычаи и земли матабеле, кто умеет метко стрелять и говорит на исиндебеле достаточно хорошо, чтобы сойти за местного. Мы пойдем в холмы Матопо — или где там прячутся эти гады — и перебьем их.

Исази привел четырнадцать человек: все — зулусы с юга, погонщики и кучера из компании Зедербергов, раньше работавшие на транспортную компанию Ральфа, а теперь застрявшие в Булавайо после эпидемии скота.

— Я знаю, что вы прекрасно управляетесь с упряжкой из восемнадцати волов, — сказал Ральф, пуская по кругу красную жестянку с лучшим нюхательным табаком. — Я знаю, что любой из вас может съесть столько кукурузной каши, сколько весит сам, и залить ее таким количеством пива, что и носорог на ногах не устоит, а вот драться-то вы умеете?

Исази ответил за всех — терпеливо, словно объясняя туповатому ребенку:

— Мы — зулусы.

Других объяснений не требовалось.

Ян Черут привел шестерых: все из Кейптауна, готтентоты с примесью бушменской крови, как и сам Ян Черут.

— Это мой племянник Грутбум, Большое Дерево. — На взгляд Ральфа, парень был скорее похож на верблюжью колючку из пустыни Калахари: такой же темный, сухощавый и колючий. — Он служил капралом в Пятьдесят втором пехотном в форте Кейптауна.

— И что же заставило его уехать из Кейптауна?

— Случилось разногласие из-за одной леди, кое-кому вспороли брюхо — а обвинили в этом злодействе моего славного племянника, — огорченно ответил Ян Черут.

— Значит, убил не он?

— А кто же еще? Он лучше всех владеет ножом — не считая меня, конечно, — скромно заметил Ян Черут.

— Почему ты хочешь убивать матабеле? — спросил Ральф молодого человека на исиндебеле.

Тот свободно ответил на том же языке:

— Потому что я это умею и люблю.

Кивнув, Ральф повернулся к следующему.

— Возможно, он связан со мной еще более тесными родственными связями, — представил юношу Ян Черут. — Его зовут Таас, мать у него настоящая красавица. Она когда-то владела знаменитым подпольным кабачком у подножия Сигнальной горы, выше кейптаунских доков. Одно время мы с ней были очень близкими друзьями, но ведь дама имела много друзей.

Кандидат в новобранцы отличался плоским носом, высокими скулами, монгольскими глазами и такой же гладкой желтоватой кожей, как у Яна Черута. Если парень действительно приходился коротышке-готтентоту незаконнорожденным сыном да еще и вырос в заслужившем дурную славу портовом районе Кейптауна, то драться он явно умеет.

Ральф кивнул.

— Пять шиллингов в день, — сказал он. — И бесплатный гроб, если попадешься в руки матабеле.

Уходя на юг, Джеймсон забрал с собой сотни лошадей. Матабеле захватили всех коней на фермах. Сто шестьдесят всадников под командованием Мориса Гиффорда поехали по окрестным фермам и шахтам, чтобы привезти в Булавайо тех, кто сумел отбиться и теперь оказался отрезан. Большинство оставшихся лошадей забрал капитан Джордж Грей для своего конного отряда. Ральф привел с собой четырех прекрасных скакунов, потом ему удалось купить еще шесть по бешеной цене в сто фунтов: на рынке в Кимберли такому коню красная цена — пятнадцать фунтов, но выбора не было.

Далеко за полночь под фургоном, в котором спали Робин, Луиза, близнецы и мальчики, Ральф лежал без сна с закрытыми глазами. Рядом мерно дышал Гарри Меллоу. Погруженный в раздумья Ральф все же не утратил бдительности и почувствовал в темноте чье-то присутствие. Сначала появился запах: пахло дымком костра, дублеными шкурами и жиром, которым воины-матабеле смазывают тело.

Ральф сунул правую руку под седло, служившее подушкой, и пальцы стиснули шероховатую рукоять револьвера.

— Хеншо! — прошептал незнакомый голос.

Левой рукой Ральф схватил толстую жилистую шею, а правой воткнул дуло револьвера в тело незнакомца.

— А ну, живо! Говори, кто такой, пока я тебя не пристрелил! — шепотом велел он.

— Я слышал, что ты сильный и быстрый. — Мужчина тоже ответил шепотом, но на исиндебеле. — Теперь я в это верю.

— Ты кто?

— Я привел тебе славных бойцов и знаю, где раздобыть лошадей.

— Почему ты пришел тайком, как вор?

— Потому что я матабеле и белые убили бы меня, если бы обнаружили. Я отведу тебя туда, где ждут остальные.

— Ты понимаешь, что я убью тебя, если ты замыслил предательство?

— Понимаю, — ответил матабеле.

Ральф осторожно выпустил его и потянулся за сапогами.

Мужчины выскользнули из лагеря и пошли по безлюдному городу. Незнакомец был ростом с Ральфа и тяжелее. На правой щеке, под глазом, блеснул в свете луны шрам.

Во дворе дома на самой окраине Булавайо, почти на открытой местности, но под защитой стены, которой хозяйственный владелец огородил свой участок, ждали двенадцать амадода: одни одеты в меховые юбки, другие — в рваную европейскую одежду.

— Что это за люди? — требовательно спросил Ральф. — И ты сам кто такой?

— Меня зовут Эзра, я был сержантом у Сияющего Глаза, которого убили в холмах Ками. Все эти люди служат в туземной полиции.

— Полицию компании распустили, забрав оружие, — возразил Ральф.

— Верно, оружие у нас забрали. Сказали, что не доверяют нам, что мы можем перейти на сторону мятежников.

— И почему же вы не переходите? — поинтересовался Ральф. — Некоторые так и сделали. Говорят, сто полицейских ушли, прихватив с собой винтовки.

— Мы не можем, даже если бы захотели, — покачал головой Эзра. — Ты слышал про убийство двух женщин возле реки Иньяти? Двух девушек-матабеле по имени Руфь и Имбали, Маленький Цветок?

— Да, припоминаю что-то, — нахмурился Ральф.

— В их смерти виноваты эти люди, а я был их сержантом. Индуна Ганданг приказал захватить нас живыми. Он хочет собственными глазами увидеть, как мы умрем.

— Мне нужны люди, которые могут убивать женщин матабеле с такой же легкостью, с какой матабеле убивают наших, — кивнул Ральф. — А что ты говорил про лошадей?

— Я знаю место в горах, где матабеле держат лошадей, захваченных в Эссексвейле и Белингве.

Задолго до наступления комендантского часа члены отряда Ральфа незаметно, поодиночке и парами, выскользнули из лагеря. Ян Черут и его парни привели с собой лошадей. К тому времени, когда Ральф и Гарри Меллоу неспешно пошли по главной улице, делая вид, что прогуливаются Перед ужином, все остальные уже собрались в огороженном садике на окраине города.

Сержант Эзра принес меховые юбки, ассегаи и дубинки. Ян Черут приготовил густую пасту из говяжьего жира и сажи. Ральф, Гарри и готтентоты разделись догола и стали смазывать друг друга вонючей смесью, особо тщательно покрывая ею уши, колени и локти, а также кожу вокруг глаз, где ее белизна больше всего заметна. Все переоделись в меховые юбки амадода. Светлые волосы выдали бы Ральфа и Гарри, поэтому им пришлось надеть головные уборы из черных перьев. Исази и Ян Черут натянули на копыта лошадей чехлы из сыромятной кожи.

Зазвонил колокол англиканской церкви, возвещая наступление комендантского часа. Ральф отдал последние приказы, используя исиндебеле, — теперь до конца операции они будут говорить только на этом языке.

Из города отряд вышел в темноте: солнце уже село, а луна еще не взошла. Сыромятные чехлы заглушали стук лошадиных копыт, матабеле Эзры бежали рядом со всадниками, бесшумно ступая босыми ногами.

Через час Ральф негромко отдал короткий приказ, и пешие воины ухватились за стремена всадников — лошадей погнали галопом. Отряд шел на юго-восток. На горизонте, словно крепостные стены, показались освещенные луной вершины холмов Матопо.

Вскоре после полуночи Эзра пропыхтел:

— Здесь!

Ральф привстал в стременах и поднял правую руку — отряд собрался тесной группой, и всадники спешились. Таас взял поводья коней. Ян Черут лично проверил оружие своих бойцов.

— Я заставлю их встать спиной к костру, — прошептал Ральф Яну Черуту. — Жди моего сигнала.

Ральф улыбнулся Исази — белые зубы ослепительно блеснули на смазанном черной пастой лице.

• Предыдущая
• 70/130
• Следующая