Стая - Шетцинг Франк - Страница 17
- Предыдущая
- 17/268
- Следующая
— Что это было? — воскликнула Лунд.
— Возвращаемся к прежней позиции.
Робот повернул в обратную сторону.
— Оно исчезло.
— По кругу!
«Виктор» начал вращаться вокруг своей оси. Но ничего, кроме непроницаемой темноты и освещённого планктона, не появилось.
— Но там что-то было, — подтвердил координатор. — Может, рыба.
— Если рыба, то чертовски крупная, — прорычал пилот. — Она заполнила весь экран.
Лунд обернулась к Йохансону. Он отрицательно покачал головой:
— Понятия не имею, что это было.
— О’кей. Осмотримся пониже.
Робот направился к обрыву. Через несколько секунд в поле зрения показалась отвесная стена. Обломки осадочных пород торчали наружу, всё остальное было покрыто розовыми червями.
— Они повсюду, — сказала Лунд. Йохансон подошёл к ней ближе.
— У вас есть представление о здешних залежах гидрата?
Лунд постучала по клавишам своего терминала. На мониторе возникла карта морского дна.
— Вот, белые пятна. Мы нанесли эти залежи на карту.
— Ты могла бы показать мне теперешнее местоположение «Виктора»?
— Примерно здесь, — она указала на область с обширными линялыми пятнами.
— Хорошо. Направьте его туда, наискосок.
Лунд дала указание пилоту. Прожекторы снова выхватили морское дно, свободное от червей. Через некоторое время склон пошёл вверх, и тут же из тьмы показалась крутая стена.
— Выше, — сказала Лунд. — Только помедленней. Через несколько метров перед ними открылась прежняя картина. Змеевидные розовые тела с белыми кустиками щетины.
— Всё правильно, — сказал Йохансон.
— Что ты имеешь в виду?
— Если ваша карта верна, то именно здесь находятся большие площади гидрата. Иначе говоря, бактерии располагаются на льду, поглощают метан, а черви поедают бактерии.
— А то, что их сразу миллионы, тоже правильно?
Он отрицательно помотал головой. Лунд откинулась на спинку стула.
— Ну, хорошо, — сказала она человеку, который распоряжался манипулятором. — Сажайте «Виктора». Пусть нагребёт червей и ещё раз оглядит местность — тут уместно употребить такое слово.
Было уже 10 часов, когда в каюту Йохансона постучала Лунд.
— У меня уже глаза жжёт, — сказала она, опускаясь в кресло. — Альбан сменил меня на некоторое время.
Её взгляд упал на доску для сыра и на открытую бутылку бордо.
— О, я должна была это предвидеть, — она засмеялась. — Недаром ты сбежал.
Йохансон покинул пультовую полчаса назад, чтобы всё подготовить.
Он начал перечислять ей сыры, представленные на доске, закончив длинным багетом и маслом.
— Ты просто сумасшедший.
— Хочешь стаканчик?
— Разумеется, я хочу стаканчик.
— К сожалению, на «Торвальдсоне» плохо с хрусталём. Что ещё интересного вы там увидели?
Лунд взяла стакан и сразу отпила половину.
— Проклятые зверюги на гидрате повсюду.
Йохансон сел напротив неё и намазал маслом ломоть багета.
— Действительно странно.
Лунд принялась за сыр.
— Остальные тоже считают, что есть причины для беспокойства. Особенно Альбан.
— При вашем первом погружении их было не так много?
— Да. На мой вкус, правда, достаточно и того, что было, но мой вкус на них не влияет.
Йохансон улыбнулся ей.
— Ты же знаешь, люди со вкусом всегда в меньшинстве.
— Завтра утром «Виктор» поднимется и принесёт нам очередную порцию червей. Тогда ты сможешь поиграть с ними, если захочешь. — Жуя, она поднялась и выглянула в иллюминатор. Небо прояснилось. По воде тянулась лунная дорожка, волны дробили её на сверкающие кусочки. — Я уже раз сто просмотрела тот кусочек видео, со светлой штукой. Альбан тоже считает, что это была рыба, но тогда, значит, у неё гигантские размеры. И совсем неразличимая форма тела.
— Может, световой рефлекс, — предложил свой вариант Йохансон.
Она обернулась к нему.
— Нет. Это было на отдалении в несколько метров, как раз на границе света. Оно было большое и плоское и исчезло молниеносно, как будто не переносит света или боится быть обнаруженным.
— Это могло быть что угодно.
— Нет, не что угодно.
— Косяк рыбы тоже может отпрянуть. Если они плывут достаточно плотно, возникает впечатление единого целого…
— Это был не косяк рыб, Сигур! Это было что-то плоское. Что-то стекловидное. Как большая медуза.
— Большая медуза? Вот она и была.
— Нет. Нет! — Она сделала паузу и снова села. — Сам взгляни на неё. Это не медуза.
Они некоторое время молча ели.
— Ты обманула Йоренсена, — неожиданно сказал Йохансон. — Здесь не будет СВОПа. Не будет ничего, где нашлось бы место для рабочих-нефтяников.
Лунд подняла глаза. Отпила вина и задумчиво отставила стакан.
— Верно.
— Почему? Ты боялась разбить ему сердце?
— Может быть.
Йохансон покачал головой.
— Вы всё равно разобьёте ему сердце. Работы для нефтяников больше не будет, правильно?
— Послушай, Сигур, я не хотела его обманывать, но… Ты же знаешь, вся эта индустрия претерпевает сейчас большие изменения, и людская рабочая сила становится жертвой в борьбе за существование. Что же я могу сделать? Йоренсен и без меня знает, что это так. Он знает, что численность персонала на Гульфаксе-С сократится раз в десять. Дешевле переоборудовать всю платформу, чем занимать работой двести семьдесят человек. «Статойл» носится с идеей вообще убрать людей с Гульфакса-Б. Мы могли бы управлять им с другой платформы, и даже это делается скорее из сострадания.
— Ты хочешь мне внушить, что ваш бизнес больше не приносит выгоды?
— Прибрежная индустрия окупается только тогда, когда ОПЕК поднимает цены на нефть. Как в начале семидесятых. Но с середины восьмидесятых они снова падают. И соответственно приходится искать новые источники, бурить дальше в море, на глубинах, при помощи робота и АУВ.
АУВ было сокращение от Autonomous Underwater Vehicles , они действовали в принципе как «Виктор», только не были связаны с кораблём пуповиной проводов. Прибрежная индустрия с интересом наблюдала за развитием этих новых глубинных роботов, которые словно планетарные разведчики продвигались в неосвоенные районы. Очень подвижные и чувствительные, они в некоторых случаях способны были принимать самостоятельные решения. С помощью АУВ появлялась возможность внедрять и обслуживать нефтедобывающие станции даже на глубине пять-шесть тысяч метров.
- Предыдущая
- 17/268
- Следующая