ВДВ. Как выжить и победить в Афгане - Скрынников Михаил Федорович - Страница 21

Выкурить оттуда душманов стрелковым оружием было трудным делом! Ротный приказал Ветчинову стрелять из гранатометов по залегшим в камнях мятежникам. Сергей выстрелил одну гранату – оказался небольшой перелет.

– Ну а теперь, гады, держись! – заорал боец и выпустил длинную очередь по камням, из-за которых отстреливались мятежники. Тотчас раздались крики и стоны раненых. Среди духов началась паника, а потом они и вовсе стали быстро скатываться вниз. Оставшиеся гранаты Сергей выпустил в одну очередь, и по всей видимости очень удачно, потому что разрывы накрыли практически всю площадь, на которой находились мятежники. На этот раз остатки банды навсегда удрали с поля боя, разбежались по ближайшим оврагам и больше не пытались атаковать и стрелять в сторону разведчиков.

Утро, несмотря на свою прохладу, оказалось для бойцов очень жарким. Солдаты вытирали пот со лба, а у многих, кто во время боя был без курток, через одежду проступил пот. Все же пришлось разведчикам свою миссию выполнить до конца. Держа оружие наготове, они медленно стали спускаться к тому месту, откуда стреляли по ним мятежники. То там, то здесь лежали бездыханные тела. Во время боя на горе воины Масуда потеряли 9 человек.

– Это хорошо, что мы не проспали и вовремя обнаружили «духов», – успокаивали себя разведчики.

– Скажите спасибо Ветчинову. Если бы не гранатометы, то нам пришлось бы туго, – сказал им ротный.

Спуск с горы по времени был значительно короче, чем подъем, – но все равно идти было нелегко. Ведь шли по территории военных действий и при движении соблюдали правила войны. Внизу разведчиков уже дожидался командир дивизии. Он похвалил их за успешно выполненную задачу и мельком взглянул на трофеи, как бы проверяя, не зря ли им была объявлена благодарность. Далее он продолжил:

– Задачу мы в этом ущелье выполнили, мятежники потеряли в общей сложности более сотни человек. К сожалению, нам тоже не удалось избежать потерь. Имеются погибшие и раненые, – генерал достал папиросу, закурил и, затянувшись дымом, сказал: – Давайте пока приводите себя в порядок и готовьтесь к маршу, – и ушел в сторону командного пункта.

Как только комдив отошел от разведчиков, начальник разведки подозвал к себе ротного и что-то стал ему объяснять. Тот молча кивал головой и лишь иногда возражал. Офицеры, посматривая в их сторону, понимали, что разговор идет по «пленному», которого захватили второй раз, – тогда ротный по радио нагрубил начальнику. Вот сейчас за этот разговор Евсюков по полной огребал от Климова. Евсюков вернулся от Климова какой-то взъерошенный, собрал офицеров и о чем-то долго с ними беседовал. Разведчики тем временем почистили оружие и привели в порядок свой внешний вид, который за время пребывания на горе подзапустили.

После обеда офицеров роты пригласили на командный пункт командира дивизии. Слюсарь отдельно поставил разведчикам задачу, которую предстояло выполнять при совершении марша по ущелью в пункт постоянной дислокации. В его словах было одно:

– Основное внимание обращаю на то, что недобитые банды шатаются вдоль всего ущелья, и поэтому не исключены нападения и обстрелы колонны. – Он сделал небольшую паузу и продолжил: – Не исключены и минирования дороги.

Весь остаток светлого времени разведчики отвели для подготовки техники к совершению марша. Рано утром по давно отработанной схеме первыми движение начали разведчики с саперами на борту. Часа через два мятежники начали обстрел тыловой походной заставы с ближайших от дороги невысоких гор. Десантники, не останавливая движение колонны, с ходу шандарахнули по вершинам гор из крупнокалиберных пулеметов, – и сразу наступила тишина. Главное со злостью и вовремя огрызнуться, – тем более когда возвращаешься домой и не хочется втягиваться в серьезную драку.

Ущелье стало сужаться, впереди показался знакомый небольшой мост. Снова для саперов есть работа. Осмотр моста на предмет минирования саперы проводили осторожно, под прикрытием разведки. Только съехали с моста, как сразу саперы обнаружили противотанковую мину советского производства. Ее зацепили кошкой, веревкой оттащили подальше от дороги и подорвали. Взрыв гулким эхом полетел в горы и где-то в ущелье затих. Округа от взрыва всполошилась. В ближайшем зачуханном кишлаке залаяли собаки, но колонна без остановки двигалась вперед. Через некоторое время впереди показался кишлак Руха, – а это, как было известно, самое беспокойное место. Неприятное соседство, когда совершается марш домой! Про этот кишлак ходили плохие слухи. Мотострелки ни разу не могли спокойно через него пройти: всегда мины, обстрелы. В ущелье угрозу представляли все кишлаки, и, самое главное, их неплановая застройка. Трудно быть командиром, когда в такой ситуации начинается бой. Обзора практически нет, о каком-нибудь маневре разговора вообще нет, управление боем затруднено. В такой ситуации как хочешь, так и воюй. А ведь и воевали, и неплохо.

По радио кто-то из офицеров предупредил, что рота где-то на подходе к Рухе и надо быть готовыми к самому худшему. Бойцы напряглись до предела и, как бы это ни показалось странным, опасный кишлак прошли без стрельбы и без подрыва. Парни даже немного удивились: они были готовы в кишлаке воевать, и не получилось. На командный пункт доложили, что Руху прошли. Внимательно осматривая дорогу и прилегающие к ней высоты, проехали еще километров десять. В этот момент разведчики услышали: что-то неладное начинает твориться с двигателем. Да и водитель занервничал. Так и есть, непредвиденная остановка. Последовала команда взводного: «Стой! Усилить наблюдение!» Водитель Львов тем временем быстро открыл силовое отделение и обнаружил в одном из двигателей обрыв патрубка. На устранение неисправности ушли считаные минуты. За время, которое ушло на ремонт, мимо бронетранспортера проехало всего несколько машин. Скорость в колонне была маленькая, и через пару минут, устранив неполадки, Львов, по огородам и виноградникам обгоняя впереди идущие машины, занял свое место в строю. О непредвиденной остановке докладывать на КП и ротному лейтенант не стал. Разведчики продолжали вести наблюдение, но подозрительного в округе ничего не было.

По радио передали, что тыловое охранение снова подверглось обстрелу. Завязался бой. Остановили всю колонну. Ближайшие роты развернулись в обратную сторону и поспешили на помощь: хорошо, что местность в этом месте позволяла совершить маневр. Бой продолжался около часа. Если бы не вертолеты огневой поддержки, бой продлиться мог бы и дольше. Затем прошли еще один кишлак, население словно вымерло, даже собаки не лают. «Дурной это знак!» – подумали разведчики и расслабляться не стали. Машины продолжали движение, и вдруг нате вам, – происходит подрыв фугаса под днищем БТР. Те, кто находился в следующем БТР, потом сказали ребятам, что машину взрывом приподняло и на скорости как тараном швырнуло в стену ближайшего дома. Экипаж словно по команде выскочил из машины и изготовился к бою. Впрочем, возможно, и была чья-то команда, – но оглушенные взрывом солдаты какое-то время ничего не слышали. Секунды неожиданности прошли, разведчики оглянулись, посмотрели друг на друга и как-то одновременно воскликнули: «Где командир?» – а его не было! Не было и водителя Львова, и старшего техника роты. На секунду солдаты как-то растерялись, а потом словно по команде бросились назад, вовнутрь БТРа. Там они увидели своих раненых, брошенных ими же после первых секунд взрыва. От этого бойцам стало стыдно, и они бережно помогли раненым выбраться из машины, положили их на носилки. Подоспевший врач оказал им первую медицинскую помощь. Доложили на КП о случившемся.

– Потери есть?

– Нет, только раненые.

– Сколько?

– Трое.

– Ладно, вызываем вертолеты. Подготовьте площадку!

Когда разведчики немного пришли в себя после взрыва, дело чуть было не дошло до разборки с саперами, – хотя разведчики с ними крепко дружили, вместе бывая на операциях. Все же в этой ситуации саперы наслушались в свой адрес много неласковых слов.