Выбери любимый жанр

Восемь минут тревоги (сборник) - Пшеничников Виктор - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

Вскоре под окнами раздался знакомый топоток, но в канцелярию дочь не зашла, хотя в какую-то минуту Лагунцову и захотелось увидеть Ольгу рядом, просто увидеть и погладить ее по льняным волосам. Но Ольга выросла на границе и, несмотря на малый возраст, хорошо усвоила, что застава — не дом, что тут свои, взрослые порядки.

Ирочка тянула за собой пластмассовый кузовок на колесах, видимо, снятый с игрушечного грузовика, осторожно выбирала место, куда шагнуть, чтобы не оступиться. Оленька уже выгребала из карманов стреляные автоматные гильзы, ставила их донышками вниз на пятнистый асфальт и нетерпеливо оглядывалась на подругу.

Лагунцов еще немного понаблюдал за ними, но дело не ждало, и он вернулся к работе. Вновь поднял голову, когда услышал тонкий Олин голос:

— Застава, смирно! Шагом марш!

На асфальте желтели выстроенные наподобие солдатского строя автоматные гильзы, одна — немного впереди. Иришка тоже пыталась поставить рядом с первой гильзой свою, по Оля отводила руку, сердито выговаривала:

— Я начальник заставы, я командую, а ты песню пей строевую, чтобы погромче, и всем весело будет. Поняла?

Она так и сказала — «пей» вместо «пой», и Лагунцов от души рассмеялся.

Иришка не сдавалась, ей тоже хотелось покомандовать латунным строем, хотя бы недолго, но Оля неожиданно заупрямилась, не пустила, и пока она прикрывала ладонями свое металлическое подразделение, гильзы попадали, смешались. А обе девочки заплакали.

На шум из казармы вышел дежурный сержант, неумело хмурясь, спросил, в чем дело, быстро соорудил из гильз два одинаковых квадрата, и девочки сразу успокоились, как ни в чем не бывало продолжили игру.

«В город их свозить, что ли? — задумался Лагунцов. — В зоопарк. Зверей бы хоть посмотрели, мартышек там: разных да птиц. В городе зоопарк отличный. Некогда все, некогда…»

А рука уже потянулась к трубке, и дежурный немедленно соединил его с домом.

— Ленок, — сказал Лагунцов жене, — ты бы в город съездила, что ли? Ребятам бы зоопарк показала. А то они живут у нас, как в лесу. Да и сама бы прогулялась, купила что нужно. Как ты? После обеда Завьялов поедет в политотдел, заодно и подбросит. Вечером с ним же и вернетесь…

Вечером Ольга и за ужином, и в постели все рассказывала и не могла дорассказать, какая толстая шкура у бегемота, что зебра похожа на пограничный шлагбаум у КПП[1], а павлин подарил бы ей свое красивое перо, только оно ему самому нужно, жалко, а то бы отдал… И все перескакивала с одного на другое, торопилась, а глаза у нее горели как угольки…

Такой это был удивительный день.

А потом откуда ни возьмись навалились дожди, у пограничников даже не успевала высыхать одежда, хотя котельную затопили и батареи были огненными, и ни Олю, ни Иришку гулять не пускали, а когда дожди кончились, сменившись сырыми туманами, все вокруг стало серым и похолодало. И даже Миша Пресняк, которого Оля сразу полюбила, потому что он тогда отвозил их в зоопарк и рассказывал про разных зверей и животных, — даже он не мог вернуть лето, потому что оно кончилось, совсем кончилось. И травинок зеленых сейчас не должно быть, им давно пора спать, набирать силы к весне.

Оля положила стебелек обратно в ямку, перекатила в нее камень. Ей хотелось поговорить с Мишей о чем-нибудь еще, но Пресняк куда-то торопился. И тогда она открыла ему самую главную свою тайну. Прижав палец к губам, Оля сообщила тихонько:

— А меня папа обещал взять с собой на границу и увезти далеко-далеко. На стык.

Миша Пресняк не порадовался вместе с ней, как ожидала Оля, только сказал:

— На стык сейчас не проедешь. Там все водой залило и мостик накрыло. Будем делать дренаж.

Олю царапнуло по сердцу неведомое слово «дренаж» и она больше не захотела говорить с Пресняком. А он стоял, молча смотрел ей вслед и думал, что по многим участкам границы сейчас и впрямь не проедешь, хорошо хоть остаются тыловые дороги, а иначе нарядам добираться на службу хоть вплавь…

Его окликнул дежурный: вызывал начальник заставы.

— Машина готова? — спросил капитан Лагунцов шофера.

— Так точно. Работает как часы.

— Хорошо. Будьте готовы, с утра поедем в отряд. Заправьтесь в дорогу.

— Есть! — Пресняк козырнул и вышел.

А Лагунцов еще долго сидел в канцелярии, одну за одной курил едкие «беломорины» и все думал, думал о предстоящем разговоре с начальником отряда, — разговоре, в первую очередь нужного ему, Лагунцову… Спать он пошел, когда настенные часы в форме парусника показывали четверть первого…

ДОРОГА ДОМОЙ

Совещание начальников застав прошло оперативно, но у Лагунцова в отряде накопилось немало дел, так что домой, на заставу, он возвращался под вечер.

В низинах по обе стороны от дороги уже копился туман, воровато тек вдоль шоссе. В невидимую щель под брезент крытого газика со свистом втягивался воздух — холодный, остро пахнущий сыростью и болотом. Жидкий поток машин с противотуманными подслеповатыми фарами почти беззвучно скользил по шоссе навстречу, не отвлекая Лагунцова от мыслей.

Молчал и Пресняк, по-своему понимавший озабоченность капитана. Уже за городом, когда позади остались трамваи и померк непривычно яркий свет жилых домов и витрин, он, не глядя, протянул начальнику заставы два пирожка в промасленной бумаге. Как знал, что за всеми делами в отряде капитан наверняка забудет про обед, заранее купил пирожки в солдатской чайной.

Пирожки напоминали о заставе, о доме. И Лагунцов представил, как едва часовой откроет ворота, по городку заставы вспыхнет и пробежит стремительный импульс — сообщение о его приезде. Словно наяву увидел, как сержант Дремов, назначенный дежурным, поправит на рукаве повязку с желтыми привычными буквами, мельком взглянет, закрыты ли пирамиды с оружием, все ли в порядке, и поспешит навстречу с докладом. Еще представил себе, как ночной повар Медынцев появится в амбразуре раздаточной, держа наготове тяжелый подстаканник с горячим чаем, будто с минуты на минуту ждал возвращения капитана…

Когда скрытая от посторонних глаз картина жизни заставы предстала перед капитаном, полная цвета и звуков, он удивился: надо же, как успел соскучиться за день!

Он невольно покосился на спидометр — стрелка почти без колебаний держалась на цифре 60. Пресняк перехватил взгляд капитана, чуть прибавил газу, по-прежнему строго удерживая машину на дорожном полотне.

Наконец в свете фар блеснула рубином звезда на широких въездных воротах городка. Лагунцов выпрыгнул из машины, неловко присел: нога попала на камень. Издалека кто посмотрит — чего доброго за позднего гуляку примет.

«А перед начальником отряда я, должно быть, тоже выглядел нелепо, — некстати припомнилось Лагунцову. — Ладно, с ним еще потолкуем. Я тоже мужик упрямый…»

Начальник отряда полковник Суриков был спокойный, уравновешенный человек. Говорил он мягко и так тихо, что в просторном конференц-зале, где обычно проходили совещания, его голос мог потеряться, если бы не микрофоны… Но наивно было бы судить о характере Сурикова только по его голосу. Если требовалось решить вопрос принципиально, голос Сурикова наполнялся невесть откуда берущейся твердостью и силой. Попробуй такого переубедить…

В этот день, едва офицеры начали расходиться после совещания, начальник отряда сам попросил Лагунцова задержаться. Извлек из папки знакомый лист, ткнул пальцем в рапорт Лагунцова:

— А почему, собственно, вы против отъезда Завьялова на учебу? Есть принципиальные возражения?

Лагунцов совсем не по-военному пожал плечами: да как сказать?..

— Тогда в чем же все-таки дело, Анатолий Григорьевич? — спросил Суриков, глядя на капитана сердито и недоуменно.

Что ж, Лагунцов попробует ответить. Не спеша, сдерживая волнение, начал он делиться наболевшим.

Склонив голову набок, Суриков внимал словам Лагунцова о том, сколько сил и энергии затратил он, начальник заставы, чтобы в Завьялове — человеке по природе кротком, даже застенчивом, умевшем с восторгом говорить о том, что его волновало, — едва наметились задатки настоящего офицера-пограничника, политработника. У него, замполита, здесь только-только прорезался собственный голос в отношениях с подчиненными, в службе, немного приоткрылась душа, характер, и будет просто несправедливо, горячо убеждал Лагунцов, не дать сейчас всему этому вырасти и окрепнуть…

вернуться

1

КПП — контрольно-пропускной пункт.

8
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело