Господин барон - Дулепа Михаил "Книжный Червь" - Страница 18
- Предыдущая
- 18/73
- Следующая
— Сэр Ульфрик, я, как ваш сюзерен, требую исполнения службы — вы возьмете под свою руку полицию и будете хранить порядок в баронстве.
— Благодарю вас, барон, и клянусь приложить все силы.
— Сэр Эррайн, я, как ваш сюзерен, требую исполнения службы — вам поручено управление городом Гравштайн.
— Благодарю, и клянусь…
Толпа, уловив, что церемония закончена, радостно заорала, за воротами что-то блямцнуло и сразу два оркестра заиграли сразу две мелодии, явно соревнуясь. Сэры, странно косясь по сторонам, привыкали к тому, что они теперь рыцари, их подчиненные гордо глядели на тех, у кого не было таких замечательных начальников. То, что по сути ничто не изменилось, замечал только я.
Вот она какова, печать власти…
Вассалы, рыцари, бароны… Дикое средневековье!
Словно отвечая моим словам свистнули, фоня, динамики в замковом дворе и тут же из них понеслась какая-то лихая местная мелодия, мгновенно заглушив оркестры: я сразу начал зевать, очень уж напоминало колыбельную. Но здесь это считалось маршем.
Полицейские привели своему шефу настоящего коня, на которого сэр Ульрих молодцевато вскочил, не используя стремян, магистратские, как и положено, подошли к делу солидно — сэр Эррайн был водружен на декорированную платформу, получил в руки знамя и тут же начал им размахивать под музыку. В общем гулянка начиналась весело — с учетом того, что по совету управляющего мы подгадали посвящение к выходному дню, здоровье горожан сегодня подвергнется серьезному испытанию.
Спустя десять минут замковый двор опустел, все дружно кинулись в зал городской ратуши, где намечалась совместная гулянка, точнее — ее официальная часть.
Мне на память оставили только кучку навоза от «рыцарского скакуна».
Впрочем, от хлева уже спешил с тележкой молодой парень…
Эх, вот так стараешься, придумываешь им впечатляющую церемонию. Чего только стоило выбить из Эгельберта «настоящий румынский костюм» — старик почти кричал и пытался выброситься из окна, когда я показал ему примерного боярина — в кафтане с золотой вышивкой и высокой меховой шапке.
И зачем было так нервничать? Эгги решил все за десять минут, сделав заказ в магазине театрального реквизита. Вместо сюрко — нормальный кафтан на меху. Шапка — натуральная волчья. Осталось от съемок исторической драмы в шесятьдесят втором году, тогда носители мехов еще не истреблялись безжалостными фанатиками матушки-природы, так что наряд выглядел вполне достойно.
Странное ощущение легкой не обиды, а скорее — досады на верных подданных. Не то чтобы я сильно хотел сидеть в тесном, как ни крути, зале ратуши и слушать разговоры о местных событиях, интересных лишь самим гравштайнцам, но могли бы и пригласить…
— Господин барон? Завтрак готов, прикажете подавать?
С другой стороны пусть сами там сидят! Видел я смету этих посиделок, пакетик сухариков и банка пива, вот максимум, что достанется при такой бережливости каждому гостю! А у меня будет нормальный…
— Туристы уже ждут, прикажете запускать?
Мда. Первый «платный завтрак туристов». Забыл.
— Запускайте, Эгельберт.
Черт, сходить переодеться я уже не успевал. Ладно, будем делать вид, что так и нужно.
Странное дело, казалось бы, я давно потерял все остатки смущения или неуверенности, но сейчас, идя к стулу с высокой резной спинкой во главе стола у меня вдруг что-то екнуло в животе. Вдруг не справлюсь… хотя что тут справляться, бери да ешь. Подавив панику я доброжелательно покивал на приветствия, широко повел дланью, призывая всех занять места, мол — хозяин последним усаживается, и наконец плюхнулся на свой стул.
Стол был накрыт по-эгельбертовски. То есть рядом с каждым блюдом виднелась аккуратная табличка: «Соус традиционный», «Эскенландская маммалыха» и прочее поясняющее. Я, правда, пригрозил отречением и бегством, поэтому сягдимирля не было, его станут продавать только тем, кто приезжает на личном транспорте, а то провоняют автобусы, и к нам больше никого не затащишь.
А так было все. Рыба, пироги, картошка, подносы с нарезанной «маммалыхой», высокие кувшины с морсом. Тот еще завтрак, если честно, но пожрать было чего. Мандраж наконец прошел, и я кинулся насыщаться, поглядывая на сотрапезников.
Большинство делало вид, что им завтракать в присутствии всяких там баронов приходится так часто, что уже и поднадоело как-то. И лишь из-за своих хороших манер они согласились проделать это еще раз, уже в моей компании. Человек пять неуверенно косились по сторонам, пытаясь понять, все ли они правильно делают, и лишь двое-трое приветливо поздоровались со мной и сели просто позавтракать. Опыт великое дело, именно двоих таких управляющий и посадил рядом со мной, сделав этот странный аттракцион похожим на нормальное принятие пищи.
Наложив на тарелку всего и побольше я взял кусочек вилкой, сунул в рот и застонал. Еще бы я не закатывал глаза! Чесночный соус — вершина моих кулинарных талантов, да и то лишь потому, что там трудно что-то сделать не так. Поэтому последние пять лет я питаюсь или в столовых, или полуфабрикатами, что совершенно не улучшает характера. А тут — настоящая вкусная еда! Следующие минут пять прошли в чавканьи и примечании следующего кусочка, который обязательно надо успеть схватить первым, потому что он самый вкусный. Наконец насытившись, я смог рассмотреть сидящих за столом как следует.
Каждого можно узнать по поведению.
Вот англичане — вилка в левой, ножик в правой и зыркают на остальных, убеждаясь, все ли поняли, что им не впервой завтракать в присутствии аристократов?
Это — американцы. Им точно пофиг на все, они заняты в основном собой, от чего англичане то и дело нервно закусывают длинными зубами вилки: скрежет слышно через весь зал.
Японцы, две пары. Сухонькие старички и старушки, непрерывно извиняясь и кланяясь, запугали своими улыбками окружающих, подгребли к себе все, до чего можно было дотянуться и методично поедают, не забывая восторгаться экзотическим вкусом мамалыги.
Итальянцы. Так жестикулируют, что сквозняком салфетки колышет, и не замечают ни англичан, которые от этого еще больше желтеют, ни американцев, ни проходящей мимо официантки… Зато как пламенно извиняются за опрокинутый поднос!
Семья из Южной Америки. Точно разобрать откуда не возьмусь, но судя по тому, что они даже сладкие сухарики едят с чесночным соусом — латиносы, однозначно.
Индиец, одна штука, молодой. Этот чеснок не мажет, просто поставил соусницу перед собой и ест как суп, гипнотизируя англичанку. Англичанка этого, конечно, не замечает, но старается не замечать так, чтобы ее можно было рассмотреть со всех выгодных сторон.
Непонятная девушка, в количестве трех экземпляров. Сидят вместе, почти не едят, смотрят на меня. Особенно одна уставилась, за каждым кусочком пищи следит! От пристального напряженного взгляда я поперхнулся, подхватил стакан морса, быстро отпил, проливая. Несколько капель покатились по подбородку, упали на салфетку.
Девушка прерывисто вздохнула, расширенными глазами глядя мне на грудь, и…
— Эгельберт! Тут гостье плохо!
Черт, может аллергия? Подскочив я кивнул одному из американцев, мы быстро подняли девицу, вторая, странно на меня смотря, протиснулась к двери и оттуда, прижавшись спиной к каменной кладке, наблюдала, как я… черт, тоже обморочная. Я же просто проверил пульс у первой?
Третья сидела тихо смотря перед собой и только вздрогнула, когда я ее окликнул.
— У вашей подруги со здоровьем все хорошо? Она ничем не больна? — Девушка затрясла головой, почему-то с ужасом на меня глядя. Черт, странные какие-то.
Прибежал Эгги с официанткой, я отошел. Завтрак неожиданно закончился, туристы тянулись к выходу. Не желая привлекать еще внимания, и так рубашку под кафтаном выжимать можно, я спустился вниз.
Фон Шнитце стоял у лестницы, лично прощаясь с каждым гостем. Увидев меня он подошел, мечтательно улыбаясь, взял меня за отворот боярского кафтана:
— Я думаю, Александэр, что вам, молодому и полному сил мужчине, следует больше и чаще питаться. Второй завтрак, ланч, обед, пятичасовой чай, ужин… и каждый с туристами! — старик окончательно оторвался от реальности, пресловутый бриллиантовый дым переливался в его глазах.
- Предыдущая
- 18/73
- Следующая
