Я выбрал путь смерти - Шитов Владимир Кузьмич - Страница 14

• Предыдущая
• 14/107
• Следующая

— Они вроде бы все предусмотрели, но им не повезло… — ответил Волчий Ветер.

— Если бы, Александр Георгиевич, вы оказались такой же размазнёй, как мои телохранители, то нам всем была бы уготована смерть. И тогда все у налётчиков получилось бы так, как они хотели.

Волчий Ветер похвалу Транквиллинова воспринял молча, не считая нужным отвечать.

— Интересно знать, как бандиты проведали о нашем выезде из Адлера? — продолжал Транквиллинов торпедировать Волчьего Ветра вопросами, которые уже стали повторяться. Может быть, Транквиллинов их потому и повторял, что хотел наконец получить исчерпывающий ответ.

— О времени вашего отъезда из Адлера, как я понимаю, знали и провожающие, и отъезжающие, и встретивший вас сегодня водитель. Вот в этом кругу вам и следователю нужно искать источник утечки информации.

— Мне кажется, что следователь его не найдёт.

— Почему вы так считаете?

— По его поведению и словам я понял, что он никого искать не собирается, — заметил Транквиллинов, добравшись до «вольво». Остановившись рядом с машиной, он неожиданно для Волчьего Ветра поинтересовался: — А вы, Александр Георгиевич, смогли бы установить, кто нас предал и кому я стал неугоден?

— Думаю, что нашёл бы ответы на эти и на многие другие вопросы. Но пока следователь официально занят решением вашей проблемы, я мешать ему не собираюсь и частным сыском заниматься не буду. Тем более что я прибыл в Питер в отпуск и хочу решить собственные проблемы. Пока свои дела не улажу, ничем другим заниматься не стану.

— Жаль! Ну что ж, давайте я отвезу вас домой. Возражений нет?

— Если такая услуга не составит для вас труда, то я не возражаю.

— Ну вот и договорились.

Когда Финогенов довёз Волчьего Ветра до его дома и остановил автомобиль около нужного подъезда, Транквиллинов попросил водителя:

— Игорь Николаевич, будьте любезны, погуляйте минут десять. Мне надо с Александром Георгиевичем посекретничать.

Оставшись вдвоём с Волчьим Ветром в салоне автомобиля, Транквиллинов сказал:

— Александр Георгиевич, я отлично понимаю, что если бы не ваше активное участие в моей судьбе, то бандиты убили бы и телохранителей и меня, так как именно я был их главной целью. За то, что вы спасли мне жизнь, я хочу вас отблагодарить. Кроме того, после вашего ухода в запас, если вы посчитаете для себя нужным, я готов предоставить вам работу в моем банке, соответствующую вашим способностям.

В подтверждение сказанного он положил на колени Волчьему Ветру солидную пачку долларов и свою визитную карточку.

Визитную карточку Транквиллинова Волчий Ветер опустил в нагрудный карман рубашки, а деньги возвратил банкиру.

— Я защищал вас, вступив в драку с бандитами, не из-за денег. Мои принципы не позволяют мне поступать иначе, поэтому возьмите свои деньги назад. А вот за обещание в будущем помочь с работой и за визитку — большое спасибо.

Транквиллинов отвёл в сторону руку, в которой Волчий Ветер держал деньги, и промолвил:

— Александр Георгиевич, я богатый человек. То, что я вам сейчас предлагаю принять в знак благодарности, для меня мелочь, на которую вам не стоит обращать внимания. Я это делаю от души и чистого сердца, а поэтому не обижайте меня своим отказом. Помните, вам нужно устроить личную жизнь, жениться, завести детей, поэтому моя помощь вам не помешает. Отказавшись принять эти деньги, вы меня сильно обидите.

Волчий Ветер отказывался взять предлагаемые ему деньги, тогда как они ему очень пригодились бы на восстановление здоровья. Да и гражданскую одежду следовало приобрести. Убедившись, что Транквиллинов искренне хочет его отблагодарить и сумма для этого человека незначительная, Волчий Ветер предложенные деньги положил в карман.

— Мне неудобно принимать от вас такой подарок, но, надеюсь, он сделан от души и чистого сердца.

— Именно так, Александр Георгиевич.

Они стали прощаться. Транквиллинов, пожимая руку Волчьему Ветру, сказал:

— Если у тебя тут, в Питере, возникнут проблемы, которые сам не сможешь решить, обращайся ко мне за помощью. Все сделаю, что будет в моих силах, всегда помогу.

Смотря вслед Волчьему Ветру, Транквиллинов оптимистично подумал: «Если в нашей армии служат такие классные специалисты, то мы не столь уж беззащитны».

Впервые за всю жизнь он не жалел, что добровольно расстался с десятью тысячами долларов, считая свой поступок верным и необходимым. Не поступив таким образом, он потом долго бы казнился, считал бы себя негодяем. Теперь же его душа находилась в приятном покое. Он считал, что благородный жест больше всего был необходим ему самому для душевного успокоения, чем эти деньги Волчьему Ветру. Возможно, так оно и было.

Георгий Николаевич и Зинаида Константиновна Махновские прожили вместе тридцать три года. Георгию Николаевичу было пятьдесят пять лет, а его жене Зинаиде Константиновне — на три года меньше. У них было двое детей — старший сын Александр и двадцатишестилетняя дочь Валентина, которая с мужем и двумя малолетними детьми жила в Твери.

По случаю приезда брата домой из армии, в отпуск, о чем тот заблаговременно уведомил телеграммой, Валентина вместе с детьми, трехлетней Светой и шестилетним Игорем, приехала в гости к родителям, чтобы повидаться с Александром. С годами любовь Валентины к брату становилась все крепче. Он был частью её далёкого безоблачного и чистого детства.

Предстоящая встреча родственников была омрачена одним неприятным обстоятельством. На старости лет отец, Георгий Николаевич, завёл себе сорокалетнюю любовницу и этого увлечения от жены не скрывал. Когда Зинаида Константиновна, обманутая в лучших своих чувствах, начинала его ругать, осуждать за легкомыслие, то Георгий Николаевич, не считая нужным оправдываться, заявлял, что у них с любовницей очень серьёзные отношения и он, по-видимому, будет вынужден с женой развестись и навсегда перейти жить к любовнице.

Зинаида Константиновна не желала оставаться одна. Более трех десятков лет прожив с мужем, вырастив детей, она привыкла к нему, знала все его слабости, положительные стороны. О другом мужчине она не мечтала и не хотела терять то, что имела.

Хотела она того или нет, но с каждым днём её отношения с мужем становились все холоднее, натянутее. Все говорило о близости неизбежной развязки. Своим горем Зинаида Константиновна поделилась с дочкой. Та вместе с матерью поплакала, но ничего дельного, чтобы родители смогли сохранить супружеский союз, посоветовать не сумела. Валентине жалко было и мать, и отца, запутавшегося в своих чувствах к женщинам. Конечно, отец был не прав, обижая мать, и Валентина его про себя осуждала. Но кроме как морально она мать ничем не могла поддержать.

Вот в такое напряжённое для семьи время Александр приехал домой к своим родителям. По случаю этого события Георгий Николаевич отлучаться из дома не стал, а поэтому, когда Александр вошёл в квартиру, все его родственники оказались в сборе. Слезы радости, улыбки были на лицах присутствующих. Обнимая и целуя родных людей, Александр забыл на время о том грузе, который постоянно давил на его душу и сердце. Он за долгие годы впервые позволил себе расслабиться и искренне улыбался.

Обнимая отца и нежно его похлопывая ладонью по спине, Александр ласково пошутил:

— Ты у меня, папа, прямо гвардеец.

— Стараюсь, сынок, перед годами позиций не сдавать, — довольный его похвалой, ответил отец. Он явно любовался сыном.

Нежно обняв мать за плечи, внимательно оглядев её, Александр сочувственно заметил:

— А ты, мама, что-то сильно сдала, поседела.

— Боялась, что тебя в Афганистане или в Чечне убьют. Почти каждую ночь молилась за тебя и, как видишь, не зря.

— Нельзя, мама, так себя изводить.

— Когда, Саша, у тебя будет такой неугомонный сын, как ты у меня, тогда поймёшь, почему вы с женой начнёте седеть.

— Мне, мама, некогда жениться, может, я вообще никогда не буду иметь времени для такого мероприятия.

• Предыдущая
• 14/107
• Следующая