Рассказы про «Катюшу» - Сонкин Михаил Евгеньевич - Страница 33
- Предыдущая
- 33/46
- Следующая
Находясь в секрете, они вдруг услышали в стороне осторожные шаги.
— Стой! Кто идет? — окликнул сержант.
— Свои, — ответили из темноты.
— Кто «свои»?
— Да ты что, браток, так грозно?.. Из полка Скирды я, с приказанием
иду.
Прянишников знал, что 312-й гвардейский минометный полк гвардии
подполковника Скирды действительно находится где-то рядом. Но все же счел
нужным остановить неизвестного:
— Стой! Показывай документы, иначе не пущу.
— Не пустишь? Ну и ладно, — ответили из темноты. — Я начальству так и
доложу.
Но в то же мгновенье у ног неизвестного что-то хрустнуло. Сам он
бросился в сторону, скрывшись между кустами.
Прянишникову это показалось подозрительным. Сержант снова окликнул:
— Стой! Стрелять буду!
Но ответа не последовало.
— Стой! — повторил сержант и дал в темноту длинную очередь из
автомата. — За мной! — скомандовал он Носову.
Вдвоем бросились догонять неизвестного. Тот не успел далеко уйти...
Был момент, когда Прянишников явственно различил темную фигуру,
мелькнувшую совсем близко. Сержант снова дал очередь из автомата. В ответ
последовали выстрелы из пистолета. Теперь сомнений не было: неизвестный
вовсе не связной соседнего полка.
Перестрелка повторилась. Впереди, в темноте, где был неизвестный,
раздался крик:
— Ой-ой...
Прянишников снова дал очередь и направился туда, откуда доносился
крик. Из темноты блеснул огонек... И в то же мгновенье сержант
почувствовал боль в ноге.
— Гад, форменный гад! — вырвалось у Прянишникова. Упав на землю, он
обхватил руками раненую ногу. Руки ощутили теплую влагу.
— Витя, гранатой! — крикнул сержант своему помощнику.
Тот метнул гранату и после взрыва осторожно пошел вперед. Неизвестный
притаился. Он лежал на земле, надеясь остаться незамеченным. Но Носов его
увидел. Охваченный яростью, он ударил неизвестного прикладом автомата. Тот
вскрикнул и выронил из рук пистолет.
— Ты кто? — набросился Носов на неизвестного.
— Отпустите, братцы, — взмолился «связной». — Недоразумение вышло...
Вот моя солдатская книжка. Петро Музыченко я, связист... При командире
полка состою...
На какое-то мгновенье Носов заколебался. Он взял солдатскую книжку,
осветил ее карманным фонариком, прочел... Да, Музыченко... Да, печать
312-го полка... Но все, что до сих пор произошло, убеждало Носова: нельзя
верить, и он приказал задержанному:
— А ну, поднимайся. Искалечил моего товарища, так и вези его. Не
повезешь — прикончу!
Так Прянишников «приехал» в штаб бригады.
* * *
Во время войны в руки наших разведчиков не раз попадали приказы по
гитлеровским войскам, в которых фашистское командование предписывало:
«солдат и офицеров советской реактивной артиллерии живыми в плен не
брать». Наши «катюши» вызывали у врага звериную ненависть, и гитлеровцы
использовали все средства, чтобы ослабить мощь советской реактивной
артиллерии. Фашистская авиация совершала по районам расположения «катюш»
массированные налеты, гитлеровская разведка специально готовила агентов,
которым поручалось проводить в отношении «катюш» самые широкие
шпионско-диверсионные акты.
Наши гвардейцы это знали и были начеку.
В августе 1943 года 17-я гвардейская минометная бригада полковника
Жежерука дислоцировалась в районе Карачева. Фронт тогда проходил по линии
Жиздра — Карачев — Севск. Западнее этой линии начинаются глухие брянские
леса. В глубине их, вдоль реки Десны, противник заранее подготовил
оборону. Но и прикрывшись лесным щитом, гитлеровцы чувствовали себя
неспокойно. Они понимали: русские попытаются начать новое наступление. Но
какие силы для этого развертываются? Откуда следует ожидать нового удара?
Чтобы получить ответы на эти вопросы, противник почти каждую ночь
забрасывал в наш тыл парашютистов. Особенно часто они появлялись вблизи
гвардейских минометных частей. Противник знал: где сосредоточиваются
«катюши», там жди нового советского наступления.
Все это позволяло предполагать, что задержанный в расположении 17-й
бригады подозрительный человек — тоже вражеский парашютист. Из штаба
бригады Музыченко доставили в разведывательный отдел штаба армии, и здесь,
на допросе, он был разоблачен. Музыченко признался, что он прошел в
Германии курс обучения по русским «катюшам», изучил материальную часть и
тактику их применения. Перед засылкой в тыл советских войск он получил
документы на имя Петра Музыченко — гвардии рядового 312-го гвардейского
минометного полка, недавно отправленного в госпиталь в связи с ранением.
Диверсант имел задание проникнуть в расположение гвардейских
минометных частей Брянского фронта и собирать о них сведения. Для
ориентировки ему сообщили фамилии ряда командиров полков и бригад
реактивной артиллерии, в том числе командира 312-го полка гвардии
подполковника Скирды.
Три дня назад разведчик был сброшен на парашюте в районе Карачева. Он
успел подойти к 17-й гвардейской минометной бригаде и сразу же попался.
— А каким образом вы должны были передавать свои донесения? —
допрашивали лазутчика (он сказал, что его настоящая фамилия Скрипников).
— Каждые семь дней мне приказано было являться в Орел и доставлять
шифрованные письма.
— Для кого?
— Не знаю.
— То есть как не знаете?
— Моя задача заключалась в том, чтобы в понедельник приезжать на
орловский вокзал и в разрушенном здании, под обвалившейся фермой оставлять
записку.
— Для кого?
— Этого мне не сказали. Объяснили, что больше я ничего не должен
знать. Через два месяца за мной прилетит самолет, и я получу крупную сумму
денег.
Показания пленного казались правдоподобными. Армейские разведчики
передали Скрипникова органам государственной безопасности, чтобы те
провели операцию по захвату второго агента, действовавшего в Орле...
* * *
Два дня спустя на Брянском фронте началась крупная перегруппировка
наших войск. Около полудня в штаб Оперативной группы гвардейских
минометных частей позвонили из разведывательного отдела штаба фронта:
— Кто у вас сейчас на марше?
— Триста двенадцатый...
— Примите меры. Только что получен радиоперехват. Немецкий
самолет-разведчик передавал в свой штаб: «Русские «катюши» идут тремя
колоннами из Карачева на север». Имейте в виду, возможен налет
бомбардировщиков.
Да, в эти самые часы 312-й полк тремя колоннами шел по проселку из
Карачева на север. Нужно было срочно предупредить командира полка, чтобы
он рассредоточил дивизионы, замаскировал боевые машины и до ночи оставался
в лесу. В полк помчался офицер связи.
Но немецкие бомбардировщики опередили. Наведенные на цель своим
самолетом-разведчиком, они уже прошли вдоль колонн «катюш» и сбросили
бомбы. За первой группой самолетов появилась вторая. Они бомбили яростно,
пикируя и вновь заходя на цель... Почти одновременно вражеские самолеты
атаковали 17-ю бригаду полковника Жежерука. Той же ночью фашистская
авиация совершила налет и на другие гвардейские минометные полки и бригады
Брянского фронта.
Вновь вспомнили о задержанном парашютисте. Его снова допрашивали. Но
он повторял одно и то же: «Да, был заброшен для сбора сведений о
«катюшах», но сделать ничего не успел».
Однако можно было предположить, что вражеский разведчик имел с собой
радиостанцию. Передав собранные сведения гитлеровцам, он перед задержанием
- Предыдущая
- 33/46
- Следующая