Король - Бартельми Дональд - Страница 6

• Предыдущая
• 6/22
• Следующая

– Хороший кроль, – сказал сэр Роже с набитым ртом.

– С укропчиком бы, – сказал Ланселот.

– А вы косулю едали?

– Не припоминаю.

– Жаркое из косули с ягодами канны, – сказал сэр Роже. – Всем блюдам блюдо.

– Полагаю, вы засыпаете его диковинными и необычными африканскими специями.

– Есть у нас свои маленькие секреты, – согласился Роже. – Например, такая штука, как муи-муи – это молотый корень муи, смешанный с мелко нарезанной древесной лягушкой, очень действенное…

– Мы всё для вас уже распланировали, каста воинов, – сказал Вальтер Безденежный. – Ваши функции в будущем станут преимущественно декоративными. Капельдинеры, регулировщики, парковщики, швейцары, лифтеры – вроде того. Вам достанутся маленькие ниши, где вы не сможете паскудничать. Не та, конечно, жизнь, какую вы ведете ныне, но в общем и целом не такая уж плохая.

– По-моему, этот парень красноват, – сказал сэр Роже.

– Ни одного не встречал, – сказал Ланселот. – Красноватый, надо же.

– В Африке красных сравнительно много, и все они говорят в точности, как этот парень.

– Я вам так скажу, – сказал Ланселот. – Я чертовски устал уже слушать про польскую кавалерию.

– У меня такое чувство, что мы попусту теряем время, – сказал сэр Роже. – Мы должны драконов убивать или что-то вроде.

– Не так часто с ними сталкиваешься, – сказал Ланселот. – И вообще очень немногие люди на свете в самом деле убили дракона. В каждом пиршественном зале обязательно отыщется десяток хвастунов, утверждающих, что они совершили этот подвиг, да и менестрели распевают о множестве подобных викторий, но всякий раз, как правило, жизни лишалась ящерица.

– Ящерица?

– Обычно это Глазастая, она же Самоцветная Ящерица, обитает в Испании, Италии, на юге Франции, водится и в нашей стране, достигает в длину двух футов. Ящерица крупноватая, но далеко не дракон.

– Понимаю.

– Ясно, что никому не хочется возвращаться под вечер домой, в замок и говорить даме сердца: «Бог свидетель, я сегодня дрался не на жизнь, а на смерть. Едва я успел взять копье наизготовку, как чудище ринулось на меня», – а дама ему в ответ: «Но добрый сэр Жиль» или «Но добрый сэр Эб», – и за этим следует ужасный вопрос: «Что же это было за чудище?» – и он вынужден отвечать: «Ящерица».

– Еще бы.

– Подлинные драконы – датчане, и говорят они по-датски, на языке, который сами жители этой страны считают скорее не языком, а болезнью горла. Чтобы привлечь внимание дракона, следует приковать к скале нагую деву. Дева должна быть прикована к скале цепями таким манером, чтобы все части ее тела были доступны взору дракона. Способ этот изображен на множестве знаменитых живописных полотен, например, у Энгра – «Руджеро спасает Анжелику». После того как дракон всласть налюбуется вашей девой, вы бросаете ему вызов в установленной форме, по-датски: «Jeg udfordre dig til ridderlig camp„2 – обычно выражается он именно таким образом. И тут начинается поединок.

– Невероятно.

– Если существо исторгает пламя и датские ругательства, а латы ваши опалены дочерна, вы понимаете, что сражаетесь не с ящерицей.

– Поразительно.

– Я погубил до тридцати аутентичных драконов, но просил „Таймc“ в интервью этой цифры не публиковать.

– Более того, – сказал Вальтер Безденежный, – вы обратили внимание, что в последнее время замышляет король? И ведет себя как-то странно этот Артур, не так ли? Вы, парни, вообще по сторонам хоть смотрите? Или он, по-вашему, слишком благороден и велик, чтобы отвечать за свои деяния, подобно прочим королям?

– Надавать ему по лысине или дать денег? – спросил сэр Роже.

– Сдается мне, последнее. Лишим его мотивировки. У меня два фунта шесть пенсов.

– У меня три фунта.

Рыцари осыпаючи Вальтера Безденежного монетами.

Гвиневера легким галопом – празднуючи май в лесах и лугах, вся в зеленом, измазана травой, мхами и цветочками, в великой радости и восторгах.

Появимшись Коричневый Рыцарь.

– Стоять, – сказал Коричневый Рыцарь.

Двое из свиты Гвиневеры – сэр Додинас Свирепый и сэр Железнобок, рыцарь Красного Поля, – набросимшись на Коричневого Рыцаря. Меч Коричневого Рыцаря сверкаючи.

– Ах, они повергнуты наземь с плачевными ранами, – сказала Гвиневера. – Кто этот рыцарь-злодей?

Сэр Грифлет по прозвищу Божий Сын и сэр Галерон Галовейский вступимши в бой с Коричневым Рыцарем, который наносит болезненный урон обоим.

– Моих рыцарей крошат в капусту, – сказала Гвиневера. – Ну где этот Ланселот? Как раз когда он мне так нужен, где-то шляется, дополнительных почестей взыскует. Да ему и так уже поклоняются больше, чем любому рыцарю под луной, а он все одно скитается – новых возможностей для расширения собственного культа ему подавай. Если б я не знала его так хорошо, я бы решила, что он просто не уверен в себе. С другой стороны, приятно делать то, что у тебя получается хорошо, – к примеру, наносить смертельный урон врагу. И все же…

Громкий клич раздамшись. На поле поспешаючи еще один рыцарь, облаченный в простые серые доспехи.

Коричневый Рыцарь отпрянумши.

– Вы, сэр, – сказал он, – тот ли вы, за кого я вас принимаю?

Новый рыцарь не ответил ничего.

– Опустите забрало, сэр, чтобы я видел ваше лицо. Ибо если вы – Ланселот Озерный, то я немедленно сдамся и размещу себя под вашим покровительством. Но если вы – обыкновенный рыцарь, я настучу вам по голове.

– Вы вперед, – сказал вновь прибывший рыцарь. – Снимите шлем свой, чтобы я видел, кто это так вольничает с королевской свитой, не причинившей вам ни грана зла и не имевшей в виду ничего, кроме празднования свежего майского денька.

Коричневый Рыцарь снямши шлем. Новый рыцарь пришпоримши коня и оделимши противника великим множеством могучих ударов плоскостью меча своего по физиономии.

– Это не Ланселот, – сказала королева, – не может такого быть, ибо тут явное вероломство, а Ланселот не одобряет вероломства ни в каком виде. Но я все равно довольна, что новый рыцарь поверг этого парня наземь и тот теперь корчится там от боли.

– Ланселот никогда бы не пошел на такой грязный трюк, – сказал сэр Бедивер обок королевы. – Даже с рыцарем бесстыжим до того, что носит коричневые латы с черным конем. Но и я рад, что этот парень повергнут, ибо сражался он так, будто его распалял сам диавол.

– Воистину, – сказала королева. – Но тот, в сером, ускакал, а с этим нам что теперь делать, во имя всего на свете?

– Я вижу две возможности, – сказал сэр Бедивер. – Мы можем его убить или же убедить его перейти к вам на службу.

– Тогда принесите его, – сказала Гвиневера, – и спросим, что он предпочтет.

Коричневый Рыцарь поднесен, его физиономия искрошена в капусту.

– Сэр рыцарь, – сказала королева, – к чему такой наскок на моих людей? Которые лишь праздновали май приятственным манером, наслаждались свежестью оного времени года, а вы налетели, искололи им всю плоть разнообразными выпадами, и так далее и тому подобное? Не выступи на ристалище новый воитель, облаченный в довольно незамысловатые доспехи, моя собственная особа что – оказалась бы под угрозой?

– Мадам, – сказал Коричневый Рыцарь, – я не ведал, что обратился к королевской свите, сочтя ее скорее неприятельской кумпанией, пробравшейся к нам за линию фронта и замаскировавшейся под добрых и достойных английских рыцарей, дабы смущать простой народ, более того, я и помыслить не мог, что в военное время кто-то станет праздновать май, не заботясь ни о чем на свете, – когда весь этот свет впутан в наичудовищнейшую из битв, чей исход определит, на беду или на радость…

– Распален диаволом, – заметил сэр Бедивер, – и в риторическом плане.

– Уж не хотите ли вы сказать, что я ветрена, сэр рыцарь? – сказала Гвиневера. – Я восприму это очень плохо, если поистине таково бремя речей ваших, ибо позвольте – лишь потому, что человек в мае отправляется праздновать весну, поскольку в крови у него беспокойство совершенно уместное, на мой взгляд, для такого сезона, это совершенно не означает…

• Предыдущая
• 6/22
• Следующая