Зона желаний - Шорников Павел - Страница 25

• Предыдущая
• 25/93
• Следующая

Виктор беспрекословно подчинился.

— Ого, — оценил ситуацию Михаил, — где ты откопала такого послушного молодца? Во как на тебя смотрит! Сейчас в любви начнет признаваться.

— Мой сосед… — коротко пояснила Злата. — И ты зря стараешься. Он твоих шуток не оценит.

Злата положила руку на плечо Виктора.

— Спасибо тебе. Ты успел как раз вовремя.

— Вон они! Вон! — раздался крик с дальнего конца чердака.

В свете, льющемся из комнаты, Злата увидела людей, которые пробирались к ним через завалы из отслужившей свой век мебели.

— Красавчик! Все-таки достали, гады, — ругнулся Михаил. — Быстро сюда — на крышу!

Он вытолкал Злату из помещения, в котором над ними проводил свои странные опыты незнакомец в шляпе, и подтолкнул к слуховому окну.

— Стреляй! — раздался чей-то крик, и вслед за этим прогремел выстрел.

Пуля расщепила оконную раму и выбила стекло. Михаил выстрелил в ответ — и попал. Тот, кто кричал «стреляй!», завизжал на весь чердак, как подвешенный за ноги поросенок.

— Прикажи своему рабу задержать их! Иначе можно прямо сейчас сигать вниз. Если схватят нас живыми — все! — выбравшись на крышу, сказал Михаил.

— Останови их, — быстро проговорила Злата, даже не взглянув на Виктора, — и найди нас потом!… Откуда здесь взялся Красавчик?

Ее вопрос остался без ответа.

Они опять бежали по крыше, но теперь в обратную сторону — к пожарной лестнице.

— Ты как? — на ходу спросил Хранитель. — В форме?

— Не знаю! — запыхавшись, ответила Злата. — Мне нужно пять минут.

— Нужно — значит, найдем.

Они начали спускаться по пожарной лестнице. В этот момент ночную тишину разорвал вой нескольких сирен одновременно, и прямо под ними остановились три милицейские машины.

— Вот теперь точно все в сборе, — произнес Михаил.

До окна квартиры Петруни Злата добралась, сделав всего два больших шага. Опасность напрочь лишила ее страха перед высотой.

Оказавшись в спальне, Михаил выглянул в окно.

— По лестнице уже лезут. Я их задержу, а ты готовься. Злата стала энергично растирать ладони.

— Еще шаг — и я взорву дом ко всем чертям! — крикнул Хранитель куда-то вниз и тут же исчез из проема. — Гарантирую тебе неограниченный лимит времени, — с гордостью сказал он.

Они несколько минут стояли у входной двери, прислушиваясь к звукам на лестничной площадке.

— Тоже мне спецы, — пренебрежительно прошептал Михаил, — даже не потрудились за ручку подергать. Дверь-то была открыта!

— Там девять человек, — сказала Злата, — можно спокойно выходить. Кажется, у меня все получилось.

— Подожди, — остановил ее Михаил, — ты что, собираешься вот в этом идти по улице?

Злата посмотрела на себя в зеркало, висевшее в прихожей. Вся перемазанная неизвестно чем, порванное платье, порезанный осколком стекла рукав блейзера… Вид у Михаила был не лучше.

В обширном гардеробе подпольного заводчика Зигфрида Петруни они нашли более или менее подходившую им по размерам одежду. Злата натянула на себя джинсы и тонкую красную майку.

— Очень сексуально. — Хранитель провел пальцем по бугоркам сосков под материей.

В последний момент Михаил вспомнил про медальон. Он нашел его там, где потерял, — на постели.

Они как ни в чем не бывало вышли на лестницу, аккуратно прикрыв за собой дверь.

За дверью, по обе стороны, не обращая на Злату и Михаила никакого внимания, стояли два омоновца из группы захвата — в масках, бронежилетах, с оружием на изготовку. Третий стоял на ступеньках. Он переговаривался по рации:

— Понял, первый! Штурм через пять минут, после выстрела гранатомета. Есть, живыми можно не брать!

Хранители стали спускаться по ступенькам. Этажом ниже собрались остальные шестеро омоновцев. Они курили, вяло обсуждая вчерашний футбольный матч. Никто из них даже не взглянул в сторону молодого человека и девушки, спускавшихся по лестнице.

На улице Злата и Михаил увидели еще несколько милицейских машин — плюс к тем трем, которые подъехали раньше, и еще две пожарных и одну машину «скорой помощи». Везде сновали люди в форме и штатские с кабинетной бледностью на лицах. Из противоположных окон выглядывали сонные, но любопытные обыватели. Несмотря на глубокую ночь, в стороне, сдерживаемые отрядом оцепления, волновались любопытные.

— Сейчас начнут! — радостно крикнул кто-то.

И точно. Прогремел выстрел из гранатомета, и в окно прекрасной четырехкомнатной квартиры, принадлежавшей производителю фальсифицированной водки господину Петруне, полетела граната со слезоточивым газом. Зазвенело разбитое стекло. Из глубины квартиры послышался еще один выстрел — группа захвата вышибала незапертую дверь.

— Мне кажется, Зигфриду все это не понравится, — сказал Михаил, наблюдая, как вторая группа захвата штурмует Петрунину спальню, воспользовавшись пожарной лестницей. — Ужасное зрелище. Пойдем отсюда, дорогая.

Они свернули за угол и не видели, как от толпы зевак отделился человек и последовал за ними.

За углом Михаил приостановился, решительно взял Злату за руку, подвел к краю тротуара.

— И куда ты меня хочешь отвезти? — с вызовом спросила девушка.

— На вокзал. В Москву!… Нет… ты права. На вокзал нельзя. Милиция уже, наверное, обложила нас, как волков. Хотя что я говорю. С тобой нам бояться нечего… кроме внезапности! Тогда к черту вокзал — в аэропорт.

Машин видно не было, они продолжали стоять на краю тротуара.

— Мне нужно домой.

— Это невозможно! Ты что, не поняла?! Там нас поджидает либо Красавчик, либо та же милиция, либо этот, в шляпе… если он еще жив. Я не знаю, кому ты еще понадобилась. Но очень может быть, что у тебя дома собралась сейчас превеселая компания.

— Мне нужно забрать перстень. Он дома, в тайнике.

Михаил выпустил руку Златы. В конце улицы появилась машина, но Хранитель забыл, что хотел «проголосовать».

— К черту перстень! — зло сказал он. — Все! Хватит! Я устал играть в этих Хранителей! Я хочу стать нормальным, обыкновенным человеком, не посвященным ни в какие тайны! Хочу тихой… Да-да! Тихой, сытой, обывательской жизни. Я серьезно.

Михаил обнял Злату, прижал к себе.

— Извини за банальность, — проговорил он, — но сегодня я мог потерять тебя уже несколько раз. А я не хочу потерять тебя. Уедем. Прошу тебя, уедем. Европа, Америка — мне все равно. Я устал. Честное слово, устал.

— Ты действительно устал, — подтвердила Злата его слова. — Вот заберем перстень… и отдохнем.

Михаил отстранился.

— Хорошо, — холодно сказал он. — Пусть будет по-твоему. Он тормознул проезжавший мимо «жигуленок».

— Друг, до Каменного острова?

Друг, взлохмаченный очкарик, заломил такую цену, что рисковал стать врагом Михаила на всю оставшуюся жизнь. Но торговаться Майкл не стал, просто хитро подмигнул Злате.

— Откуда ты знаешь мой адрес? — сев в машину, спросила она.

— От Красавчика, — коротко ответил Михаил.

— Вообще-то я никого не подвожу, — признался очкарик, тронувшись с места. — Всего три дня назад права получил. Вот езжу по ночам. — практикуюсь. Вы мои первые клиенты…

Они проехали совсем немного, когда Михаил заметил «хвост». Красный «порше» вынырнул из первого же переулка и пристроился за ними метрах в десяти. Михаил хотел попросить водителя ехать побыстрее, но это было невозможно. Очкарик и так на каждом повороте, даже на такой сравнительно маленькой скорости, закусывал себе до крови губу.

Просить остановиться было еще хуже. Они сразу попадали в руки тех, кто их преследовал. Хранитель нащупал рукоятку пистолета — и пистолет тоже не помощник: нет патронов.

При въезде на Дворцовый мост, который в этот час был сведен, «порше» на большой скорости вырвался вперед.

— Козел! — крикнул ему вслед очкарик.

В конце моста «порше» с ужасным визгом ловко развернулся на сто восемьдесят фадусов и помчался на «жигуленок», целясь ему прямо в лоб.

— Камикадзе, — сказал очкарик, еще не веря в то, что может произойти.

• Предыдущая
• 25/93
• Следующая