После - долго и счастливо (ЛП) - Тодд Анна - Страница 45

• Предыдущая
• 45/99
• Следующая

- Что? - Глаза Лэндона начинают бегать.

Он что, не слышал, что я сказал? - Я не повторяю. Я знаю, что ты слышал меня.

- Почему теперь? Вы с Тессой не вместе и она…

- Мы будем; ей просто требуется немного времени, чтобы подумать, но она простит меня. Она всегда это делает. Вот увидишь.

Поскольку слова вырвались, я оглядываюсь, чтобы увидеть, что Тесса стоит в дверном проеме, с хмурым взглядом на ее красивом лице.

Красивое лицо, которое немедленно исчезает, поскольку она разворачивается на пятках и идет назад в кухню, без слов.

- Блять. - Я закрываю глаза и опускаю голову на диванные подушки, проклиная себя за ужасный выбор времени.

ТЕССА

- Нью-Йорк лучший город в мире, Тесса, он невероятный. Я живу тут в течение пяти лет, и я до сих пор многое не видела. Бьюсь об заклад, что даже за всю жизнь я не смогу этого сделать, - говорит София, в то время как чистит форму для пирога, который я сожгла.

Я даже не обратила внимание. Я была слишком потеряна в своих мыслях, услышав высокомерные, безразличные слова Хардина, что не заметила дым из духовки. Только тогда, когда София и Карен побежали на кухню из кладовки, я поняла, что сожгла пирог. Ни один из них не сказал мне ни слова, и София просто молча, сунула форму под холодную воду, чтобы охладить ее, а затем начала очи

- Сиэтл крупный город, но я не была к такому готова, Нью-Йорк огромен. Мне нужно идти, - говорю я им. Лицо Хардина стоит перед глазами, пока я произношу эти слова.

Карен улыбается мне, когда наливает всем нам по стакану молока.

- Ну, я живу близко к университету, так что я могу все показать тебе. Это всегда хорошо, когда у тебя есть друг в таком большом городе, - произносит София.

- Спасибо, - говорю я ей. Лэндон будет там, но для меня же будет лучше, если у меня будет там как можно больше друзей. Мысль о Нью-Йорке так устрашает, почти подавляет, но я уверена, что каждый чувствует себя так перед переездом в новый город. Если Хардин был бы рядом…

Я качаю головой, чтобы избавится от бесполезных мыслей. Я не могла убедить Хардина переехать со мной в Сиэтл, и он бы рассмеялся мне в лицо, попроси я его переехать со мной в Нью-Йорк...

- Ну, - Карен улыбается, подняв стакан молока. – За Нью-Йорк и новые приключения!

Она сияет. София поднимает свой стакан, и я не могу не проигрывать в мыслях слова Хардина, пока мы пьем за этот тост.

- Она простит меня, она всегда это делает. Ты увидишь, - сказал он Лэндону.

Страх перед поездкой через всю страну уменьшается с каждым его словом, повторяющимся в моих мыслях, каждый слог - это плевок в лицо остаткам моего достоинства.

ТЕССА

Сказать, что я избегала Хардина, значит, ничего не сказать. На протяжении нескольких дней – прошло всего два, но чувствовались они как сорок - я избегала его любой ценой. Я знаю, что он в этом доме, но не могу заставить себя увидеться с ним. Он несколько раз стучал в мою дверь, но я отделывалась вялым объяснением, почему я не отвечаю.

Я просто была не готова.

Как бы то ни было, я слишком долго откладывала то, что должна сказать ему, и Карен станет нервничать, я точно знаю. Она просто вне себя от счастья, и я знаю, что она не хочет долго скрывать пополнение в семье. Ей и не надо; она должна быть счастливой, гордой и взволнованной. Я не могу испортить ей это удовольствие из-за того, что я такая трусиха.

Поэтому когда я слышу тяжелые ботинки за дверью моей комнаты, я тихо жду, надеясь, что он постучит, и в то же время, желая, чтобы он ушёл. Я всё ещё жду того дня, когда ко мне вернётся ясность ума. Чем больше времени проходит, тем чаще я задаюсь вопросом, насколько неясно я мыслила всегда. Всегда ли я была такой сбитой с толку, неуверенной в себе и своих решениях?

Закрыв глаза и прикусив губу, я жду на кровати, пока он уйдёт, не постучав.  Я чувствую разочарование и в то же время облегчение от того, что его дверь распахивается.

Собираясь с силами и держа телефон в руке, я проверяю своё отражение в зеркале последний раз и пересекаю холл. Как только я поднимаю руку, чтобы постучать, дверь открывается, и там стоит Хардин без рубашки, глядя на меня сверху вниз.

- Что случилось? - мгновенно спрашивает он.

- Ничего, я... - я не обращаю внимание на узел в животе, когда он обеспокоенно нахмуривает брови. Он дотрагивается до меня руками, нажимая большими пальцами на щёки, а я просто стою в проходе, моргая, лишённая всех мыслей.

- Мне нужно кое-что обсудить с тобой, - наконец говорю я. Я глотаю слова, и он смотрит на меня, смущение туманит его зелёные глаза.

- Мне не нравится, как это звучит, - мрачно замечает он и отнимает ладони от моего лица.

Собираясь присесть на край кровати, он манит меня к себе. Я не доверяю тому, что мы сидим так тесно, даже спёртый воздух в комнате, кажется, насмехается надо мной.

- Итак, о чём ты хотела поговорить?

Хардин кладёт руки под голову и откидывается на них. Спортивные шорты плотно сидят на нём; они спущены так низко, что я могу точно сказать, что он не надел под них боксеры.

- Хардин, мне жаль, что я так отдалилась от тебя. Ты знаешь, мне нужно время, чтобы всё обдумать, - начинаю я… Это не то, о чём я планировала говорить с ним, но мой язык не желает слушаться разум.

- Всё нормально. Я рад, что ты пришла ко мне, потому что мы оба знаем, как я плох в том, чтобы давать тебе пространство, и это, чёрт возьми, сводит меня с ума. -

Он, кажется, чувствует облегчения от того, что произнёс это вслух. Он смотрит на меня, и я чувствую напряжение за его взглядом.

- Я знаю.

Не могу отрицать контроль, который он обрёл над собой в последнюю неделю. Мне нравится, что он становится чуть менее непредсказуемым, но щит, который я воздвигла, всё ещё не опущен, ожидая момента, когда он обернётся против меня, как обычно.

- Ты говорил с Кристианом? – спрашиваю я, потому что хочу перейти к теме, прежде чем я окончательно потону.

Хардин мгновенно напрягается и нахмуривает лоб.

- Нет, - искоса смотрит он на меня.

Это нехорошо.

- Извини, не хотела показаться нечувствительной. Просто хотела узнать, о чём ты сейчас думаешь.

Некоторое время он не отвечает, тишина разверзается между нами, как бездонная пропасть.

ХАРДИН

Взгляд Тессы направлен на меня. Беспокойство, которым наполнены её глаза, отражается в моих. Она через столько всего прошла, многое из этого с моей подачи, так что беспокоиться обо мне - это последняя вещь, которую она должна делать. Я хочу, чтобы она сосредоточилась на себе, снова стала собой и не волновалась за меня. Мне нравится то, как сострадание к другим, особенно ко мне, пересиливает её собственные проблемы.

- Ты не нечувствительная. Я счастлив уже одним тем, что ты разговариваешь со мной.

Это правда, но чем обернётся наш разговор, я не уверен.

Тесса медленно кивает. Она выдерживает паузу, прежде чем мягко поинтересоваться, задав вопрос, ради которого, думаю, и затевалась беседа:

- Так ты собираешься рассказывать Кену обо всём, что произошло в Лондоне?

Я ложусь на спину и размышляю над её вопросом. Я много думал об этом в последние дни, пытаясь решить, делать ли мне признание или, наоборот, держать информацию при себе. Нужно ли Кену знать? А если я расскажу ему, готов ли я принять изменения, которые за этим последуют? А произойдут ли эти изменения, или я просто накручиваю себя? Забавно, что когда я готов примириться и, возможно, простить его, выясняется, что он вовсе не мой отец, которого нужно прощать.

Я открываю глаза и сажусь прямо.

- Я пока не принял решения. По правде говоря, я хотел спросить твоё мнение.

Серо-голубые глаза моей девочки не сияют, как раньше, но в них больше жизни, чем в последний раз, когда я видел её. Находиться  с ней под одной крышей и не иметь возможности быть рядом с ней, в том смысле, который был мне нужен, было чистой пыткой.

• Предыдущая
• 45/99
• Следующая