Заткнись и поцелуй меня (ЛП) - Крейг Кристи - Страница 69

• Предыдущая
• 69/71
• Следующая

В его глазах сверкнуло понимание.

– Да, думаю, примерно так. – Мэтт вздохнул. – Ты потому меня оттолкнула?

Она сглотнула ком страха:

– Нет. Ты сказал, что хочешь еще детей. И несправедливо…

Он ущипнул себя за переносицу:

– Твою мать, Мария. Хочу ли я нашего совместного малыша? Да. Но если по каким-то причинам не получится… ну и что, блин? Есть программы усыновления. Взгляни на себя, на то, как сильно ты любишь Рэдфута. Мы можем точно так же помочь другому ребенку. Черт, может, даже двум.

Мария не понимала, что плачет, пока Мэтт не смахнул слезинку с ее щеки. Глядя ему в глаза, она озвучила еще один свой страх:

– А что, если я не понравлюсь твоей дочери?

Мэтт усмехнулся:

– Она полюбит тебя. Я забираю ее на следующие выходные, и хочу, чтобы вы встретились. – Он наклонился вперед. – Поэтому, прошу, скажи это.

– Что сказать?

– Что любишь меня. Я, кажется, уже трижды признался, а ты так и не ответила.

Мария улыбнулась и подтянула его лицо к своему.

– Я люблю тебя, Мэтт Гудсон. Полюбила уже на втором свидании, а сегодня, увидев, как ты на арене…

– Выставляю себя на посмешище?

– Да, полным дураком, – рассмеялась она. – Увидев тебя там, я поняла, что влюбляюсь снова. И снова…

– Полагаю, это все-таки правда.

– Что? Что белые не умеют танцевать?

Мэтт расхохотался, запрокинув голову.

– Нет, что любовь всех превращает в глупцов.

– Кажется, я не возражаю побыть такой вот дурочкой, – заметила Мария и поцеловала его.

Хосе наблюдал за продолжением пау-вау, чертовски гордый тем, что успешно выполнил задание и порадовал отца. Кажется, впервые в жизни. Внезапно отец очутился рядом.

– Думаю, мы справились, сынок. – Он положил руку на плечо Хосе.

– Да, справились, – согласился тот, не отрывая взгляда от женщин, шагающих к центру арены. – Когда следующий пау-вау?

– В октябре. Может, у тебя получится приехать.

– Да-а, может, получится.

Хосе вытер вспотевший лоб. Температура будто подскочила градусов на десять, барабаны сменили ритм. Хосе задрал голову. Солнце висело низко над горизонтом, окрашивая небо в розовые и фиолетовые оттенки. Затем вновь посмотрел на танцоров, которые как раз выстроились в линию – высокие и гордые.

Темп барабанов увеличился, и женщины, повинуясь звуку, начали двигаться. Сверху лился солнечный свет, отчего они словно светились, но одна выделялась. Хосе узнал ее: Понча Риверс. Девушка, с которой он ходил на выпускной, и официантка, что была так рада видеть его в закусочной.

Точно загипнотизированный, он следил за ее изящным танцем, за легким покачиванием груди и круговыми движениями бедер. Дыхание перехватило, и Хосе попытался вспомнить, добрались ли они с Пончей дальше второй базы. Черт, кажется, он был пьяный и голый, а дальше – пустота.

– Сын?

Хосе попытался отвести взгляд от арены, но не мог.

– Что?

– Ничего. – Рэдфут усмехнулся.

И ушел, оставив сына смотреть, как Понча заканчивает танец.

В нескольких шагах от себя Рэдфут обнаружил игрока в «Скрэбл» и направился к нему.

– Прошу, скажи, что бульдог арестован.

– Бульдог? – не понял Лукас.

– Сенатор.

– Он и его люди на допросе. Мы взяли их за задницы.

Рэдфут кинул:

– Прекрасно.

Лукас покачнулся на пятках.

– Как вы узнали, что Скай и Шала полюбят друг друга?

– Духи сказали мне во сне.

– Правда что ли?

– Правда. А в другую ночь вакои поведало мне о тебе.

– Вакои? – засмеялся Лукас. – Священное слово?

– Точно. И, может, когда-нибудь ты позволишь мне его озвучить.

– Как-то сомневаюсь. Что это вообще за вакои? Или все так священно, что объяснять нельзя?

Рэдфут похлопал его по плечу:

– Как и Скай, ты тоже найдешь свой путь.

– Эт как? – спросил Лукас. – Черт, нет, погодите. Если вы узрели мою вторую половинку в каком-то дурацком видении, то я могу точно сказать, что вы на всю голову тронулись.

Рэдфут только рассмеялся. А затем увидел Веронику и оставил игрока в «Скрэбл» наедине с собственной глупостью. Очень скоро этот мужчина, как только что Хосе, столкнется со своей судьбой.

– Куда мы идем? – спросила Шала, когда Скай наконец закончил телефонный разговор с мэром.

– В единственное место с кондиционером. В билетную кассу.

По его лбу струился пот.

– Тебе точно можно здесь находиться после случившегося?

– Я в норме, – буркнул Скай.

– Готова поспорить, что тебе велели идти домой и лечь спать.

– Возможно.

– Ну все! Я везу тебя домой. Где твой грузовик?

– Я не сам приехал, Филлип подбросил. – Он открыл дверь в кабинку кассира и жестом пригласил Шалу внутрь.

Она нахмурилась:

– Я найду Лукаса.

– Шала, пожалуйста, зайди и давай поговорим.

В глазах Ская горела решимость, и Шала подчинилась. Места здесь было не больше, чем в торговой палатке, зато в углу жужжал кондиционер, обдавая прохладой.

– Вот. – Шала выдвинула стул и взмахом руки велела Скаю сесть.

Он плюхнулся на сиденье и похлопал по соседнему стулу:

– Ты тоже садись.

– Зачем? У тебя плохие новости? На меня охотится еще один убийца?

– Нет. Это касается нас.

Шала вздохнула:

– Может, обсудим все, когда тебе станет лучше?

То, что Скай приперся сюда сразу из больницы, уже всерьез ее тревожило.

– Нет. Сядь, – приказал он.

– Ладно. Но затевать это сейчас нечестно, знаешь ли.

– С чего бы?

– С того, что я испытываю к тебе жалость и благодарность за спасение моей жизни в стиле голливудского копа, а потому не могу быть объективной.

– Тогда тем более сейчас самое подходящее время, – заметил Скай. – Мне понадобится любой доступный арсенал. А теперь сядь, пожалуйста, пока я не встал.

Шала опустилась на стул. Их взгляды встретились, и она увидела в глазах Ская Гомеса то, чего прежде там никогда не было. Страх.

– Знаю, Шала, я накосячил. Обвинил тебя в болтливости и ляпнул, будто не верю…

– Я болтлива, – перебила она.

– Да, но с моей стороны подло было так говорить. И еще… Я думал, что не верю в любовь, даже не предполагал, что найду кого-то, кто заставит меня чувствовать себя… цельным, настоящим, наполненным. Я…

Шала подняла руку:

– Ты на болеутоляющих?

– Да, а что? – Скай казался раздраженным, что его прервали.

– Тогда нам, наверное, лучше подождать, пока твой разум прояснится…

Он покачал головой:

– Мой разум чист, я прекрасно понимаю, что хочу сказать. Просто слушай. – Дождавшись кивка, он продолжил: – Я… не знаю, может, это потому, что твои родители тоже погибли, или… черт, может, дело во всей этой фигне с родственными душами. Кажется, я запал, едва увидев твое фото. Потом, когда ты приехала в Совершенство, начал следить и влюблялся все сильнее. А когда мы поцеловались, занялись любовь… ну, я погружался все глубже и глубже. Знаю, я уверил тебя, будто не думаю, что это долго продлится, но я лгал. И тебе, и себе. Блин, я лгал даже Бучу и Сандэнсу, которые, кстати, безумно по тебе скучают.

– Скай…

– Нет, дай мне закончить. Да, ты живешь в Хьюстоне. И я не в восторге от идеи переехать, но если тебе не нравится Совершенство, то я готов. Я последую за тобой куда угодно, потому что без тебя Совершенство совсем не совершенно. Я люблю тебя и…

– Скай…

– Еще не все, – проворчал он. – Мне нужно…

Шала наклонилась и прижала палец к его губам.

– Скай, я люблю Совершенство. Я люблю тебя. А теперь, пожалуйста… просто заткнись и поцелуй меня.

Два месяца спустя…

В среду утром в начале одиннадцатого Шала вошла в закусочную Совершенства. Рэдфут и Вероника приветственно замахали, и она направилась к их столику.

• Предыдущая
• 69/71
• Следующая