Лейтенант милиции Вязов. Книга 2 - Волгин Сергей - Страница 26

— Ох-хо-хо! — с добродушной улыбкой вздохнул Копытов. И это было всего удивительнее: он не раскричался, как обычно, не пригрозил. — Ох, молодость, молодость! — опять вздохнул он и засмеялся. — И я был таким, ей-богу, таким!

Чувствуя, что сдерживаться больше невозможно, Михаил с дрожью в голосе попросил разрешения идти. Тем более, что пора было отправляться выполнять задание подполковника.

Пришлось взять такси. Покачиваясь на мягком сиденье, Михаил старался успокоить себя мыслью: «Разговор один на один ни к чему не приведет, надо рассказать обо всем на партийном собрании». Но и эта мысль не успокаивала, а надо было успокоиться во что бы то ни стало. Задание было необычное: Михаил ехал на свидание с Валей по указанию подполковника Урманова.

Утром, когда они вернулись в управление после поисков старухи, подполковник пригласил Михаила к себе в кабинет, усадил на диван, рядом поставил пепельницу и положил коробку папирос, которую достал из ящика стола. Потом сам сел, закурил и спросил:

— Скажи, Миша, какие у тебя намерения по отношению к этой девушке Вале? На свадьбе шашлык будем жарить?

— Никаких намерений, Латып Урманович, у меня нет.

— Почему?

— Встреча была одна — и случайная.

— Очень хорошо, — обрадовался Урманов. Михаил не понял, чему радуется подполковник, и в свою очередь задал вопрос:

— Почему?

— Придется тебе с Валей еще разок встретиться и немного поухаживать.

— Латып Урманович — это мука! — воскликнул Михаил.

Урманов улыбнулся.

— Для молодого человека нет ничего страшного. В общем, есть подозрение, что девушка каким-то образом связана со старухой. Тебе надо только узнать имена близких подруг девушки. Сама она, пожалуй, ни в каких делах не замешана, а о старухе определенно кое-что знает.

— Необычное задание, — проговорил Михаил, — но если надо…

— Вот, вот. Конечно, надо. Очень долго мы ищем старуху. Сам понимаешь, старуха, несомненно, имеет отношение к неучтенной могиле. А теперь иди и до вечера можешь спать. — Урманов поднялся, а когда встал и Михаил, неожиданно спросил:- Когда же я погуляю на твоей свадьбе?

Михаил стряхнул с папиросы пепел и признался:

— Не получается у меня, Латып Урманович. Объяснился девушке в любви, а она говорит, надо обождать…

— Не любит. Видно, мы с тобой — два несчастных человека.

— У вас тоже? — соболезнующе поинтересовался Михаил.

— Нет, по-другому. — Урманов помял в руках папиросу, с грустной улыбкой рассматривая огонек. — Жена разводиться хочет. Говорит, зачем мне не спать ночами, волноваться, каждую минуту ждать тебя с дыркой в боку… Живем мы напротив поликлиники. Каждую ночь, если меня нет, жена стоит у окна и ждет, когда привезут меня в поликлинику. Мученье… — Урманов вздохнул. — Соберешься пожениться, Миша, подумай как следует. Нам нужны жены с твердым характером, терпеливые… И детей у меня нет. Эх, а как хочется иметь сынишку!..

Урманов вдруг засмеялся и похлопал Михаила по плечу:

— Знаешь, чьи это стихи?

— Знаю, Есенина, — улыбнулся Михаил.

— Очень хорошо. Со стихами жить легче. Ладно, иди спи. Спокойного дня!

Так Михаил получил это необычное задание. Днем он позвонил Вале и назначил свидание в том же парке.

Михаил покачивался на сиденье, безвольно склоняясь то в ту, то в другую сторону, когда машина делала повороты, тупо смотрел в лохматый затылок шоферу. Мысли его переменили направление. «Плохо придумал подполковник. Ведь я должен лицемерить, — размышлял Михаил, досадливо морщась. — Неужели других методов не нашлось? А в общем-то наш брат ко всему должен привыкать, хочешь не хочешь, артистом должен быть… Артистом!? Эх, черт возьми! А ведь верно. Каждый день мы разыгрываем какую-нибудь драму. Такова жизнь… И все-таки плохо придумал подполковник…»

Михаил не терзался бы так, если бы знал, что произошло между Валей и старухой. Встретились они в глухом переулке, через который девушка изредка ходила домой. Старуха ее поджидала. Несмотря на жару, она была повязана теплым большим платком, закрывавшим половину лица.

— Давно я не была у тебя, племянница, — сказала старуха хриплым, приглушенным голосом. Валя знала ее крикливой и звонкоголосой, поэтому сочувственно спросила:

— Заболели, бабушка?

— Ноги, милая, не ходят. А после, как похоронила старика, совсем было отнялись.

— Дедушка умер?

— Ты не знала? Недавно отправила, царство ему небесное. Теперь вот и живу по людям, самой-то не управиться. С хлеба на воду перебиваюсь. Где взять-то?

— Пойдемте ко мне, бабушка, — пригласила Валя.

— Нет уж, благодарствую, милая, ноги не шагают. Тут я поблизости живу сейчас. Увидела тебя и порешила обратиться с просьбой. Не откажешь старухе?

— Пожалуйста.

— Есть у меня ценная вещичка, с девичьих лет берегу. Показывать кому попало боюсь, еще, думаю, ограбят, а в магазин самой идти — силенок нет. Продать бы ее, на два года за глаза мне на житье хватит. И на базар-то шататься не надо, прямо в этот самый ювелирный магазин предложить, с руками оторвут. Вот и хочу попросить тебя. В выходной, поди, время найдется. Ублаготворишь старуху-то?

— Давайте, бабушка, чего тут особенного.

— Вот спасибочко тебе, милая, знала — твое сердце отзывчивое.

Старуха залезла сморщенной рукой за пазуху и вынула узелок. Когда она развернула грязную тряпку, Валя увидела в почерневшей изрубцованной ладони старухи золотой браслет старинной чеканной работы, сразу жарко заблестевший на ярком солнце. Металл, казалось, жег, рука вздрагивала- Старуха снова быстро завернула браслет в тряпочку и протянула узелок девушке.

— Он дорогой, наверное, бабушка? — испугалась Валя.

— Не дороже нас с тобой. На! Когда жрать нечего, и руку дашь отрубить, чтобы брюхо набить. В понедельник утром на работу здесь иди, я тебя встречу. Не беспокойся, на платьице подарю.

Валя взяла узелок и положила в сумочку. От подарка не отказалась. Новое платье пригодится. Правда, старуха никогда не отличалась щедростью, даже чаем не угощала, если Валя заходила к ней.

— Ты только осторожнее с деньгами-то, не ровен час, позарится какой мерзавец, жизни лишит, — предупредила старуха.

— Не беспокойтесь, бабушка, — успокоила Валя тетку.

— Ухажерам своим не рассказывай, — как послышалось Вале, встревоженно предупредила старуха, но тревога в ее голосе тут же пропала, и она продолжала по-прежнему строго:- Смотри, и среди ухажеров есть всякие шарамыжники.

Собираясь на свиданье, Валя долго смотрела на себя в зеркало, то и дело вскидывая руку, на которую надела браслет. «Снять или так пойти?»- много раз мысленно задавала она себе вопрос и опять смотрела на свои грустные большие глаза, на порозовевшие от жары и волнения щеки.

Валя уже стояла у курантов, когда Михаил, выскочив из машины, побежал вверх по ступенькам. Он согнал со своего лица озабоченность и подошел к девушке улыбающийся, будто невесть как тосковал целые сутки и рад до смерти этой встрече. Валя подала руку; зардевшись, опустила голову; а Михаил, увидев ее смущение, опять с тревогой подумал: «Еще влюбится, будет страдать. И как это влезла в голову подполковнику глупая мысль?»

Они, как и вчера, пошли в парк. Михаил предупредил, что долго сегодня гулять не может, должен идти на дежурство, и сразу, в шутливом тоне, приступил к выполнению задания.

— Что-то с вами ни одна девушка, Валечка, не здоровается. Или у вас нет подруг?

— Почему нет? Есть.