Современный Крез - Юрьев Юрий Ильич - Страница 11

Второй, не менее важный козырь — наличие многочисленной, квалифицированной и влиятельной когорты управляющих, менеджеров, нередко превращающихся в полноправных партнеров самих Ротшильдов. Даже при беглом ознакомлении с составом административных советов компаний, находящихся в сфере влияния Ротшильдов или хотя бы соприкасающихся с ней, бросается в глаза частое повторение одних и тех же имен: Пьер Жеттен, Пьер Дюпон-Ферье, Рене Фийон, Анри Пажези, Этьен де Кастель, Мишель Пасто, Робер Жаблон, Пьер Загманн и многих других. Каждый из этих людей верой и правдой служит семейству Ротшильдов, причем иногда на протяжении нескольких поколений, получая более чем щедрое вознаграждение. В 1954 году только общеизвестные представители дома Ротшильдов занимали в общей сложности 110 постов в правлениях различных компаний (только крупных), в том числе 11 постов председателей и 7 — вице-председателей. Присутствие этих людей у командных рычагов цементирует финансовую пирамиду дома Ротшильдов не менее надежно, чем система многоступенчатых участий в акционерном капитале, которая дает возможность владельцу нескольких процентов акций полностью контролировать чужие средства, в десятки раз превышающие его собственные. Недаром французская биржевая пословица гласит: «Дела — это чужие деньги»!

Наконец, третий, последний по счету, но не по важности традиционный козырь Ротшильдов состоит в их колоссальном влиянии на государственную политику ряда крупнейших капиталистических стран. Давно ушли в прошлое связи Ротшильдов с ландграфами, королями, императорами, закрепленные весьма круглыми суммами, которые получали в качестве тайной мзды ближайшие наперсники венценосцев или глав правительств — Будерус при ландграфе Гессене-Кассельском Вильгельме IX, Генц при Меттернихе и многие другие. Ныне времена изменились. Речь идет не столько о вульгарном подкупе, сколько о прямом выдвижении на руководящие государственные посты людей, тесно связанных с Ротшильдами своими экономическими и политическими интересами.

Одним из первых деятелей такой формации являлся в конце XIX века Леон Сэй, выходец из семьи крупнейших сахарозаводчиков и потомок видного буржуазного политэконома. Начав свою деятельность в качестве администратора «Компани дю шмен де фер дю Нор», а затем других ротшильдовских компаний с благословения барона Альфонса де Ротшильда, Леон Сэй стал впоследствии видной политической фигурой Третьей республики, не раз получая портфель министра финансов. Следует ли удивляться, что финансовые операции и предприятия Ротшильдов встречали на редкость теплый прием на улице Риволи, где находится французское министерство финансов?

В эпоху Четвертой республики место Леона Сэя заняли такие люди, как, например, Рене Мейер, Рауль Дотри или Морис Петш. Все они не раз являлись министрами финансов, а первый — даже председателем совета министров и главой верховного органа Европейского объединения угля и стали. Между тем карьера Рене Мейера началась там же, где и Сэя, — в кресле администратора «Компани дю шмен де фер дю Нор».

Стоит ли удивляться, что Пятая республика, созданная генералом де Голлем, охотно шла навстречу интересам Ротшильдов? Главой личной канцелярии генерала де Голля в бытность его председателем совета министров в 1944—1945 годы, а затем в 1958 году являлся Жорж Помпиду — генеральный директор банка «Ротшильд фрер». В мае 1962 года Помпиду стал премьер-министром Франции. А через государственные каналы во Франции проходит от четверти до трети всех капиталовложений. Вряд ли можно опасаться, что резиденция премьера «Отель Матиньон» останется в таких условиях равнодушной к нуждам атомных заводов или нефтяных компаний!

Если абсолютные размеры активов ротшильдовской империи (около 6 миллиардов долларов) немногим превышают активы провинциальной группы американских монополий города Сент-Луис, значительно уступая империям Морганов или Рокфеллеров, то по своему политическому влиянию семейство Ротшильдов уступает им не слишком многим.

Таковы некоторые секреты могущества одной из самых старых, богатых и влиятельных банкирских династий Европы и всего капиталистического мира.

***

Отпрысков Мейера-Амшеля, далеких и близких, насчитывается сейчас более 75. Среди них есть кто угодно: артисты, художники, спортсмены, путешественники, просто прожигатели жизни. Но не они делают погоду в ротшильдовской империи. Самым богатым из французских Ротшильдов считается 37-летний Эдмон: его личное состояние измеряется в 500 миллионов долларов. Эдмон не вмешивается в дела семейного банка — он «работает» сепаратно. Подлинным главой парижской ветви является 55-летний барон Ги, председатель банка «Ротшильд фрер». Возьмем его в качестве живого примера образа жизни сегодняшнего миллиардера.

Барон Ги не только финансист. Он заядлый спортсмен, любитель гольфа и лыж. Он живет близ Парижа со своей второй супругой — Мари-Элен во дворце XVIII века (где обитала некогда племянница Наполеона). Вокруг дворца — богатейшее поместье «Ферьер» площадью 9 тысяч акров, с парками, лесами для охоты на фазанов, водоемами, спортивными площадками, ипподромами. Ротшильды — владельцы одного из лучших в Европе конных заводов, где выращиваются призовые рысаки. Любимый рысак барона Ги — Эксбери выиграл как-то «При де л’арк» — высший приз в 197 тысяч долларов. Это равняется средней заработной плате французского рабочего... примерно за 100 лет. Виллы Ротшильдов есть, разумеется, и во всех известных курортах Европы.

Во время званых обедов или приемов на стол ставятся бутылки с этикеткой «Мутон Ротшильд» — банкиры могут позволить себе небольшую прихоть иметь собственные виноградники, причем рисунки на этикетках исполнены такими известными художниками, как Брак и Сальвадор Дали. Кстати, стены дворца «Ферьер» украшают подлинные полотна Гойи, Рубенса, Ватто, Фрагонара. Ведь Ротшильды так гордятся своей славой меценатов! Еще более тщательно они заботятся о своей репутации «благотворителей», жертвуя то на дома для инвалидов, то на научные экспедиции.

Однако все это — реклама, маскировка. Стены дворца «Ферьер» покоятся не на акциях и дивидендах, не на цветных металлах или нефти. Его подлинный фундамент — кровь, пот и слезы сотен тысяч людей, всю свою жизнь трудившихся и умиравших от ядовитых испарений в ртутных карьерах Испании, в никелевых рудниках Новой Каледонии, куда ссылали приговоренных к пожизненной каторге парижских коммунаров, сотни тысяч закованных в кандалы черных рабов алмазных приисков Южной Африки. От проданных на убой рекрутов Вильгельма IX до отравленных испытательными атомными взрывами оазисов Сахары или обитателей островов Тихого океана — таковы вехи пути, пройденного Ротшильдами за полтора столетия. Таков главный баланс дома Ротшильдов.