Три загадки Арктики - Шумилов Александр Васильевич - Страница 18
- Предыдущая
- 18/42
- Следующая
К сожалению, фотография, которая попала к нам в руки, для этой цели не годилась.
Однажды, после выступления участников полярной экспедиции «Комсомольской правды» в «Клубе кинопутешествий» Центрального телевидения, в редакцию кинопрограмм пришло очень заинтересованное письмо из поселка Дефановка Туапсинского района Краснодарского края от пенсионера Михаила Алексеевича Начинкина.
В 1933–1936 годах Михаил Алексеевич работал старшим топографом в Сибирском гидрографическом управлении и принимал участие в гидрографических работах на Енисее, в районе Диксона и в шхерах Минина. Мы задали топографу несколько вопросов. Второе письмо пришло скоро.
Сообщая интересные данные, которые, возможно, помогут нам в поисках следов экспедиции В. А. Русанова, М. А. Начинкин, в частности, написал: «При СГУ нами в 1933 году был организован кружок фотолюбителей, организована под лестницей фотолаборатория, среди архивов было много стеклянных негативов, которые использовались нами для печати. В 1934 году я много печатал, но, к сожалению, у меня осталась только сотня фотографий, отображающих работу в СГУ. От «Тессема» осталась только одна – вот эта: ящик с останками, которую и посылаю Вам».
На пожелтевшей фотографии, присланной Начинкиным, – ящик, точнее, небольшой гроб без верхней крышки. Скелет чем-то укрыт, череп же не (закрыт, хорошо видна крупная лобная кость глазницы… Выходит, это очень ценная фотография, потому что теперь-то сравнительный анализ возможен.
По просьбе нашей экспедиции и газеты «Комсомольская правда» в научных учреждениях было произведено исследование фотографий. Вот ответ заведующей лабораторией пластической реконструкции Института этнографии АН СССР, кандидата биологических наук Г. В. Лебединской и начальника отдела биологических и специальных исследований ВНИИ МВД СССР, доктора медицинских наук М. В. Кисина. Приводим его полностью:
«По вашей просьбе мы проанализировали переданные нам фотографии скелета и черепа погибшего, который был захоронен в пос. Диксон, а также фотоснимки исчезнувших моряков Тессема и Кнутсена.
Представленные фотографии скелета и черепа не дают достаточной информации о признаках лица погибшего, однако позволяют ориентировочно судить об общей характеристике лба, скул и некоторых пропорций лицевого отдела.
Фотографии Тессема и Кнутсена представляют собой репродукции с типографского издания. Они мало информативны и дают лишь представление об общих чертах внешности.
Сопоставление признаков лица погибшего, которые могут быть определены по имеющимся фотоснимкам черепа, с признаками, отображенными на фотографиях Тессема и Кнутсена, позволяет высказать следующее предположение: погибший вряд ли мог быть Кнутсеном; не исключено, что им является Тессем. Судя по черепу, у погибшего, как и у Тессема, высокий покатый лоб со слабо выраженными лобными буграми и надбровьем, тогда как у Кнутсена лоб более низкий и скорее прямой.
Более определенное решение вопроса о личности погибшего может быть достигнуто лишь непосредственным исследованием черепа и подлинников прижизненных фотоснимков Кнутсена и Тессема. Особенно существенные данные для идентификации личности погибшего могут быть почерпнуты из материалов, характеризующих стоматологический статус».
Ответ этот надо понимать так: вероятно, в поселке Диксон захоронен Питер Тессем. Если так, то наши рассуждения неверны. Но пока уверенности в этом нет. А для более точного заключения нужны хорошие прижизненные фотографии погибших, нужна эксгумация останков. Может быть, установить окончательную истину поможет и следующая строчка из дневника Н. Н. Урванцева 1922 года: «У трупа на нижней челюсти левый крайний коренной пломбирован цементом». В любом случае дальнейшие поиски должны опираться на норвежские материалы.
Где же погиб второй моряк? Дважды – в 1974 и 1975 годах – отряды экспедиции «Комсомольской правды» прошли участок от реки Зеледеева до острова Диксон. Находок не было. Летом 1976 года тут работала научно-спортивная экспедиция рязанских туристов, снаряженная при поддержке Рязанского обкома ВЛКСМ. Было теплое лето, берега открылись от снега и льда. Ребята внимательно осматривали берег. Осенью сообщение начальника экспедиции Валерия Зубарева о путешествии на Таймыр заслушала Полярная комиссия Московского филиала Географического общества Союза ССР. Работа рязанцев была одобрена, они сделали ряд интересных наблюдений, находок. Но к сожалению, никаких следов норвежских моряков не нашли.
Девяносто километров от реки Зеледеева до Диксона… Расстояние большое, к тому же прошло более полувека. Но главное, что затрудняет поиски, – это не величина участка побережья, где надо искать, и не давность событий. Главная трудность в том, что очень много людей побывало тут за минувшее время. Всюду следы современной человеческой деятельности. Всевозможные экспедиции: гидрографы, биологи, охотники и рыбаки отправляются ежегодно из Диксона на восток. Это не означает, впрочем, что невозможны самые сенсационные находки. Нашли же мы знак Н. А. Бегичева, поставленный в 1921 году. Скорее это означает, что находки даются с большим трудом.
Но вот какой «резерв» есть в поисках – коллективное знание людей. Возможно, кто-то когда-то находил тут, на берегах Таймыра, что-то важное, существенное. Особого значения находкам, если только специально не ищешь, обычно не придаешь. Примеров тому десятки. Теперь, когда проблема поисков следов Тессема и Кнутсена во всей сложности поднята, когда собраны воедино разные мелкие детали, относящиеся к ней, не поможет ли нам кто-нибудь из старых полярников своими воспоминаниями?
Вот две совсем конкретные проблемы.
Первая такая. В устье реки Зеледеева Н. П. Урванцев оставил часть вещей, принадлежащих морякам из экспедиции Амундсена. На этом месте мы были дважды и ничего не нашли. Судя по всему, берег тут активно разрушается и отступает. Не исключено, что море поглотило остатки склада. Но возможно, вещи норвежцев нашли охотники? Совсем рядом ведь стоит большое зимовье…
И вторая проблема. Впрочем, вначале мы должны привести рассказ полярника Григория Григорьевича Колобаева.
По его словам, начальник метеостанции на острове Диксон II. В. Ломакин в конце 20-х годов обнаружил на материке, неподалеку от Диксона, останки человека и большое количество иностранных вещей. Читатель, который внимательно следит за нашим повествованием, понимает, сколь важно сообщение Г. Г. Колобаева, сколь желательно убедиться в истинности его сведений и, если они верны, детализировать их. Вдруг это и есть последняя страница повести о Тессеме и Кнутсене?
Николай Васильевич Ломакин умер, умерла и его жена Ираида Ивановна Ломакина, также полярница, работавшая в то время на Диксоне. Нам не удалось найти никого из зимовщиков тех далеких лет. И только один удивительный факт косвенно подтверждает воспоминания Колобаева.
Читатель помнит, что Руал Амундсен не поверил заключениям Н. А. Бегичева и Л. Якобсена. В подтверждение этого мы приводили цитату из первого издания его книги «Моя жизнь»: «…один из наших товарищей был найден мертвым у острова Диксона. А о втором до сих пор никто ничего не слышал».
Переводчик книги на русский язык М. А. Дьяконов сделал к последней фразе Амундсена примечание: «Труп другого был найден в 1928 году в тундре»!
Что это – ошибка? Надо сказать, что М. А. Дьяконов был широко эрудированным и знающим человеком. Он работал торгпредом СССР в Норвегии около 10 лет, перевел на русский язык многие книги Амундсена и был тесно связан с Р. Л. Самойловичем – директором Института по изучению Севера. Создается впечатление, что примечание переводчика не ошибка.
Может быть, действительно еще в 1928 году останки второго спутника Руала Амундсена были найдены? Может быть, Самойлович сообщил об этом Дьяконову? Может быть, эти сведения затерялись где-то в наших архивах?
Хочется надеяться, что дальнейшие поиски – ив таймырской тундре, и в тихих залах отечественных архивов, и в Норвегии – окончательно прояснят историю героического путешествия Питера Тессема и Пауля Кнутсена. Героического путешествия и трагической смерти.
- Предыдущая
- 18/42
- Следующая
