Когда осенние печали. Часть 2 (СИ) - Пиженко Эвелина Николаевна - Страница 41
- Предыдущая
- 41/92
- Следующая
«А не рано ли ты о таких вещах заговорил?! - изумление сменилось возмущением, - И вообще, иди, разбирай свою сумку!»
Самого Виталия при этом разговоре не было: встретив жену, сына и тёщу, тот сразу же уехал по своим делам, поэтому у собеседников не было причин говорить шёпотом.
«Я уже всё понимаю, - Миша смотрел на мать с непривычным упрямством. – У тебя был любовник, и поэтому сейчас нечестно продолжать жить с отцом».
«Смотри-ка ты! – Александра подбоченилась, - Рассуждает он… Мал ещё, понял?! Не дорос! Иди, сумку разбирай! У нас служанки нет, как у твоего деда Ивана!»
«У дедушки Вани тоже нет служанки», - парень всё-таки взял свою сумку и шагнул к двери, ведущей в его комнату.
«Как это – нет? А Фаина, по-твоему, кто?!»
«Она уже давно не служанка, - не оборачиваясь, угрюмо ответил сын, - она его жена».
«Служанка она, а ещё – проститутка!»
Аля впервые так грубо разговаривала с Мишей. Её разозлило его предложение о разводе с Виталием. Каким-то десятым чувством она уловила в тоне сына не простой ребячий максимализм, а настоящую жизненную установку… Установку на честность, справедливость, нравственность – все те качества, которые никогда и никому ещё не приносили пользы… Во всяком случае, она не знает таких примеров. Да, её отец, Семён Ильич Дзюба всегда жил по законам морали. Но, видит Бог, сколько пришлось вытерпеть родным и близким из-за этих его дурацких принципов… Да не бойся этих принципов мать, она в своё время устроила бы ей, Альке, аборт… И судьба её не была бы такой несчастной. Неужели и Миша унаследовал от деда всю эту морально-нравственную шелуху?!
А, если не только от деда?.. За все эти годы Александра ни разу не задумывалась о том, какой он – настоящий отец её ребёнка? Пожалуй, сейчас это случилось впервые. И, судя по тому, что выдала память, Саша Морозов вовсе не был похож на мерзавца. Пожалуй, не прогони она его тогда из бани, он прямо там сделал бы ей предложение… просто из чувства долга сделал бы.
«Может, это и была судьба?»
Хотя, нет, пожалуй. Ведь он больше её не искал. Да, она заболела тогда, на следующий день… и за ней приехала машина. Но он мог найти её потом, уже в городе.
«Если бы захотел, то нашёл бы…»
Войдя в свою комнату, Аля прилегла на постель. Мысли об отце её ребёнка не оставляли. Она впервые в жизни примеряла на себя ситуацию, в которой курсант Морозов появился бы в её судьбе во второй раз. По всему выходило, что ни шикарной квартиры, ни обеспеченной жизни у неё сейчас бы не было. А, значит, надо выбросить эти мысли из головы и никогда к ним не возвращаться.
«А любящий муж?..»
Вот это у неё было бы точно.
Неожиданно отворилась дверь и на пороге появился Миша – он как будто прочёл мысли матери. Присев на кресло, он поднял на неё полный раскаяния взгляд.
«Мама… - голос парня был слегка виноватым, - Ты меня прости, ладно? Я всё понимаю… это не моё дело…»
«Да ладно… - Аля усмехнулась и, подложив под голову руку, устремила глаза в потолок, - Я не обижаюсь. Ты вырос… и тоже осуждаешь меня».
«Я не осуждаю…»
«А меня все осуждают. И бабушка… и дед… и отец. Вот и ты теперь…»
«Мама… - Миша быстро пересел на край кровати и взял в руку материнскую ладонь, - Я тебя очень люблю. И совсем не осуждаю».
«Осужда-а-а-ешь… - протяжно проговорила Александра, не сводя взгляда с дорогой хрустальной люстры, - Только вы никто… понимаешь?.. никто не знаете, как мне на самом деле живётся… Я тоже хочу быть счастливой, Миша. Твой отец хочет быть счастливым, и делает для этого всё возможное и невозможное. Выходит, ему – можно, а мне – нельзя?..»
…Она ещё что-то говорила… она уже и не припомнила бы сейчас, спустя три месяца всего, что сказала тогда сыну… Он молчал, а она всё говорила и говорила, оправдывая себя и свои поступки, обвиняя во всём Виталия и собственную судьбу. Она всё ещё говорила, когда на полуслове её неожиданно перебил сын.
«Мама, а кто мой настоящий отец?»
Миша и раньше пытался узнать, правда ли, что Виталий ему не родной отец… Но такой прямой вопрос он задавал впервые, и Александра в первый момент растерялась. Вопрос сына был в тон её сегодняшним мыслям, но она была совершенно не готова на него отвечать. Да и нужно ли это? Ведь тогда ей придётся объяснять, почему его воспитывает не родной отец, а чужой по крови мужчина. Не может же она признаться Мише, что зачала его при довольно пикантных обстоятельствах, от совершенно незнакомого парня, вследствие собственной непростительной глупости! И, если уж когда-нибудь придётся сказать ему правду, то версия должна быть вполне объяснимой с точки зрения её, Александры, морали.
Придётся что-то придумать… Но вот именно сейчас она не готова ответить на его вопрос.
«К сожалению, ты его знаешь», - она собрала в кулак всю свою невозмутимость.
«Знаю? – сын искренне удивился её ответу. – Кто?!»
«Виталий Иванович Мясников, кто же ещё… - непринуждённо пожав плечами, Александра прикрыла глаза. – Миш, не задавай мне больше этот глупый вопрос, ладно? И разбери, наконец, свою сумку».
***
Это было в конце августа. А в середине сентября Александра почувствовала уже знакомые симптомы… Вечер четырнадцатого числа прошёл в воспоминаниях… Именно в этот день, шестнадцать лет назад она совершила свою самую главную в жизни ошибку… Впрочем, от этой ошибки у неё родился сын – самый любимый на свете человечек… к тому же, единственный… Но, несмотря на материнскую любовь, Аля испытывала двойственные чувства. С одной стороны – Миша… Но, с другой стороны – вся её жизнь, с неудавшейся любовью, несбывшимися мечтами, неясным, очень туманным будущим. Эта раздвоенность мучила её, вызывая чувства и вины, и досады, и стыда – одновременно. Настроение резко пошло вниз… Жизнь казалась неудавшейся и загубленной. Ужасно захотелось выпить хотя бы глоток вина… Так было всегда перед очередным запоем.
…В тот раз ей удалось справиться с алкогольным влечением… Помогли успокоительные таблетки, которые достала для неё Вероника Григорьевна ещё весной у знакомого нарколога, и которые Александра тогда так и не решилась принимать, хотя мать настаивала категорически. Теперь же Аля добросовестно пропила их целых три недели, пребывая в состоянии полусна. Это состояние напоминало ей опьянение – такая же сухость во рту, такое же тяжёлое пробуждение, такое же сомнамбулическое существование, когда ложка идёт мимо рта, а при ходьбе пошатывает. Единственное отличие – отсутствие в крови алкоголя и признаков интоксикации. Пропив курс, Александра ещё почти неделю возвращалась в нормальное состояние. Ей даже стало казаться, что её жизнь не такая уж и серая. Вон сколько у неё нарядов! Правда, на дворе уже глубокая осень, и все платья скрыты за полами тёплого кожаного пальто… Но ведь она может просто зайти в кафе, раздеться и посидеть за чашкой кофе. И не обязательно делать это днём, когда там мало народу… Можно ведь сходить туда и вечером… послушать музыку, посидеть с загадочным видом… Глядишь, и найдётся желающий познакомиться с миловидной молодой женщиной… Ведь жизнь на самом деле замечательная штука! После приёма таблеток прошёл уже целый месяц, и с каждым днём она убеждается в этом всё больше и больше.
…В этот небольшой ресторанчик Аля пришла уже в третий раз. Она была здесь и на прошлой неделе, и позавчера. Ей очень понравилась здешняя атмосфера. То ли это, действительно, действие тех «волшебных» таблеток никак не закончится, то ли жизнь и вправду прекрасна, несмотря на все её заморочки… Так или иначе, настроение было приподнятым, и, заказав себе лёгкий ужин, Александра исподтишка разглядывала посетителей. Зал был небольшим, он вмещал около пятнадцати столиков, и половина их была пока не занята. Аля нарочно пришла в самом начале вечера: музыка ещё негромкая, а посетители не так пьяны. Ей нравилось ощущать себя загадочной и независимой. Деньги у неё есть, и она вполне может позволить себе такие вот «выходы в свет». Это очень удачная замена её прошлым запоям… Действительно, как хорошо смотреть на всё трезвыми глазами, слушать музыку, купаться в неярком свете настенных бра… и ждать, что кто-нибудь пригласит на танец…
- Предыдущая
- 41/92
- Следующая
