Лев зимой - Голдмен Джеймс - Страница 2
- Предыдущая
- 2/17
- Следующая
ЭЛИС. Да как угодно.
ГЕНРИ. Вот это как раз то, что мне нужно — еще одна голова. Прислушайся, и ты сквозь стены
услышишь их мысли. Вот Джеффри жужжит о предательстве; вот Ричард, алкающий крови. А вот —
Элинор со своими тяжкими мыслями, подобными свинцу или мраморным плитам. Мой дом гудит от
умственных забот.
ЭЛИС. Добавь к ним и мои мысли.
ГЕНРИ. Ах, Элис, Элис, — я не собираюсь отказываться от тебя. Я не хочу ни от чего отказываться. Я
заключаю союзы и сделки, угрожаю и умоляю, разбиваю и головы и сердца, но я сделаю наследником
Джона, заштатным принцем Ричарда и. . сохраню тебя.
ЭЛИС. Когда я могу верить тебе, Генри?
ГЕНРИ. Всегда, даже когда я лгу.
ЭЛИС. А на что можно надеяться?
ГЕНРИ. На все.
ЭЛИС. Но так много врагов. .
ГЕНРИ (снимает корону со стены, протягивает ее ЭЛИС). Я знаю, причем некоторые из них и похитрее
меня, и беспощаднее, и бесчестнее. Но этих качеств сразу нет ни в одном из них. И монахи, которые
пишут историю наших времен, в своих летописях воздадут мне должное. Генри, скажут они, был королем
и среди мошенников. (Берет ее за руку). Пошли. Спустимся вниз и повидаемся с семьей.
Г Е Н Р И и ЭЛ И С в ы ход я т . С в ет м ед л е н н о г а с н ет .
Картина вторая
П р и ем н ы й з ал . С р а зу п о с л е з а т емн е н и я .
Я р ко о с в е щ е н н о е и обш и р н о е п оме щ е н и е . П р и с в ет е м ы в и д и м м ол о д ы х П л а н т а г е н ето в —
Р И Ч А РДА , Д Ж Е Ф Ф Р И , Д ЖОН А , ко т о р ы е с п о к л о н ом п р ед о с т а в л я ю т д руг д руг у п р а во п е р в ы м
п р о й т и в з а л ч е р ез ш и р о к и е д в е р и . Р И Ч А РД- Л ь в и н о е С е рд ц е , д вад ц а т и ш ест и л е т , оче н ь
п охож н а Г Е Н Р И в этом возр а с т е и о к ружен о р еол ом л е г е н д ы . О д н а ко р о с т ом о н н есколь ко
в ы ш е о т ц а , к р е п о к , м ужест в е н , од н о в р ем е н н о эл е г а н т е н , к р а с и в и и м п оза н т е н , и с к л ю ч и т ель н о хор о ш о од е т . О н с ю н ы х л е т в боях з а вое в ал с л а в у х р а б р е й ш е г о вои н а , и ем у
од и н аково уд а ю т с я и в л а с т ь и п оли т и к а. Д Ж Е Ф Ф Р И , г р а ф Б р ето н с к и й , д вад ц а т и п я т и л е т , в ы сок и й , х у д о щ а в ы й , б ы с т р о г о вор ят и д в и г а етс я . О н са м ы й умн ы й в сем ь е . Д ЖОН , ш ес т н а д ц а т и л е т , д е й с т в и т ел ь н о п ры щ а в . Мен ь ш е р о с т ом, ч ем е г о б р а т ь я , и м е ш ков ат , н о
н е т ол с т , с к ругл ы м о т к р ы т ы м л и ц ом и п р и я т н о й улы б кой .
ДЖОН. Я войду после вас. .
ДЖЕФФРИ. Нет, мы после тебя. .
РИЧАРД. Нет, вслед за тобой.
ДЖОН (в восторге от самого себя проскальзывает в зал). О, пусть будет по-вашему — все после меня.
РИЧАРД (входя вместе с ДЖЕФФРИ). А ты продолжаешь расти, Джонни.
ДЖОН (весело соглашаясь). Да, во все стороны, но не в высоту. Смотрите — остролист. (Подходит к
набросанным ветвям и берет две). Я люблю Рождество.
ДЖЕФФРИ. Теплое, приятное время. Горячее вино парит, святочные поленья трещат в очаге, а мы. . Мы и
есть те самые кусочки сала, которые попали в огонь. Вы знаете, она здесь.
ДЖОН. Кто?
РИЧАРД. Мать.
3
ДЖЕФФРИ. С утра.
РИЧАРД. Видел ее?
ДЖЕФФРИ. А ты?
РИЧАРД. Мы не так дружны, как прежде.
ДЖЕФФРИ. Она еще благоволит к тебе?
РИЧАРД. Еще или уже?
ДЖОН (кладет ветви остролиста на две колонны). Если от меня ждут, что я позабавлю всех, подойду к ней
и поцелую ее пушистую щечку, то я. . не собираюсь это делать!
РИЧАРД. Что и где ты целуешь, малыш, это твое личное дело.
ДЖОН (берет еще несколько ветвей остролиста). Я папин любимец, а это главное.
РИЧАРД. Ты меня плохо знаешь, Джонни, поэтому прошу тебя верить моей репутации. Я всегда солдат и
лишь иногда поэт, и я буду королем.
ДЖОН. Прошу запомнить — папа больше всех любит меня.
Вход и т ЭЛ И Н О Р А К В И ТАН С К А Я , с ш ум ом о т б р а с ы в ая р е ш и т ел ь н ы м и ш а г а м и ш л е й ф с вое г о
п л а т ь я . О н а и с т и н н о к р а с и в ая жен щ и н а , с о г р омн ы м т ем п е р а м е н т ом, а в т о р и т е том и
п р и су т с т в и ем д уха. О н а д ол г и е г од ы б ы л а кор ол е в ой м ежд ун а р од н о г о з н а ч ен и я , и в ы это
ч у вст в у е те . И , н а кон е ц , о н а я в л я ет собой с т ол ь н еобы ч н о е сочет а н и е — н а с т оя щую
жен с т в е н н о с т ь жен щ и н ы и в ел и кол е п н о е ум е н и е п о с т оят ь з а себя в этом м и р о м ужч и н .
ЭЛИНОР. Вы так перессорились и изолгались, что вообще удивительно, как он может любить кого-нибудь
из вас.
ДЖЕФФРИ (с радостью). Мамочка!
ЭЛИНОР (целуя ДЖЕФФРИ). Джеффри. . О, какие вы у меня красивые дети. Джон. . Ты такой чистый и
аккуратный. (Целует ДЖОНА). Генри хорошо за вами смотрит. И Ричард. . Не гляди таким букой,
дорогой. . (Целует РИЧАРДА). Иначе у тебя становятся такие маленькие свинячьи глазки, а подбородок
отвисает. Где Генри?
РИЧАРД. Наверху, с нашей семейной потаскухой.
ЭЛИНОР. Это нехорошо, неприлично так говорить о своей невесте.
ДЖОН (кладет остролист на колонну). Моей невесте.
ЭЛИНОР. Чья бы они ни была невеста, я ее вырастила, и она дорога и близка мне. Вы уже встречались с
королем Франции?
ДЖЕФФРИ. Еще нет.
ЭЛИНОР. Будем надеяться, что он пошел в отца — чистосердечного и простодушного. Хороший, добрый
Людовик. Если бы мне удалось осчастливить его сыновьями вместо всех этих маленьких девчонок, я бы до
сих пор застряла в королевах Франции, и мы бы с вами никогда не знали друг друга. Вот, мои ангелы,
какую роль в истории играет секс. Как чувствует себя ваш батюшка?
ДЖОН. А тебя это заботит?
ЭЛИНОР. Значительно больше, мой ягненочек, чем ты можешь себе представить. Моя прическа в
порядке? Я не держу зеркал. Они ведут себя бестактно.
РИЧАРД. Он все еще хочет сделать Джона королем.
ЭЛИНОР. Конечно, хочет. Подумать только, какая вы жадная маленькая троица: король, король, король.
Двоим из вас придется привыкнуть жить в разочаровании.
Вход и т Г Е Н Р И в соп р о вожд е н и и ЭЛ И С .
ГЕНРИ. Да, но кто эти двое?
ЭЛИНОР (поклоном приветствуя ГЕНРИ). Давай откажи им всем, и живи вечно.
Мол о д ы е л ю д и к л а н я ю т с я о т цу.
ГЕНРИ. Клык в клык и через вечность. Ну, как морское путешествие, Ла-Манш не расступился для тебя?
ЭЛИНОР (целуя руку короля). По моей команде он смирнехонько лежал у нас под ногами. А большего я и
не просила. Как это любезно о твоей стороны — выпустить меня из тюрьмы.
ГЕНРИ. Только на праздники.
ЭЛИНОР. Прямо как каникулы в школе. Ты не даешь мне стареть. А вот и наша благородная Элис.
ЭЛ И С н ач и н а ет п р и д вор н ы й п о к л о н .
Нет, нет, поздоровайся со мной, как прежде. (Слегка обнимает ЭЛИС). Я не так хрупка, и тяжесть нежных
чувств я вынесу легко.
4
ГЕНРИ. Я послал за французским королем. У нас будет серьезная беседа. Мы изложим наши позиции, и я
сделаю первое из множества предложений. Он, естественно, откажется. Тогда я сделаю новое
предложение, получше, и так далее в течение всех праздников, пока я не выиграю. На протяжении всего
этого веселого ритуала вы окажете мне, родителю, поддержку.
РИЧАРД. А почему я должен это делать?
ЭЛИНОР. Из чувства долга, дорогой. (К ГЕНРИ). Скажи мне, как он выглядит, этот Филипп? Я слышала,
что он весьма внушителен для своих лет. .
Вход и т Ф И Л И П П . О н д е й с т в и т ел ь н о в ел и кол е п е н . В ы сок и й , п р о п о р ц и он а л ь н о с л ожен н ы й , к р а с и в ы й , н е буд уч и хор о ш е н ь к и м . Д ержи т себя о т к р ы т о , н е п о с р ед с т в е н н о и п р о с т о .
- Предыдущая
- 2/17
- Следующая