Выбери любимый жанр

Повесть о страннике российском - Штильмарк Роберт Александрович - Страница 32


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

32

На самых первых порах новый забит свирепо требовал от старосты имена недоимщиков и не желал слушать никаких объяснений. Потом Панайоту Зуриди как будто удалось умилостивить чиновника подарками и приношениями от населения и этим спасти нескольких сограждан от долгового рабства. Вместе с тем Али-Магомет убедился, что скромная должность забита отнюдь не бесприбыльна. Это обстоятельство несколько смягчило его суровость, и, хотя поборы стали потяжелее, а порядки построже, чем при предыдущем начальнике, все-таки новый забит своевольничал над беззащитными греками в поселке не так уж рьяно, как в самом начале своего правления.

В конце рамазана, за несколько дней до мусульманского праздника, начальник велел кликнуть к нему Панайота Зуриди. Тот поплелся, полный недобрых предчувствий.

Однако, к удивлению Панайота Зуриди, Али-Магомет принял его весьма ласково и, мимоходом упомянув о недоимщиках, сразу же дал беседе другое направление. Он рассказал, что не доволен своими женами, скучает в их обществе, хочет половину прогнать назад, в родительские семьи, и освободить свое ложе для лучшей спутницы, более достойной делить с ним часы отдохновения от государственных забот.

— До меня дошли о тебе благие слухи! — говорил он вкрадчиво. — Ты, как я узнал, добрый отец семейства. Это отрадно слышать тому, кто готов доверить свое нежное, хоть и немолодое сердце, ласковым девическим рукам.

Слова старого распутника усилили беспокойство Панайота. Он понял, что какой-то тайный недруг семьи распалил любопытство старого турка россказнями о Зое.

Помолчав, Али-Магомет недвусмысленно выразил намерение посетить в дни байрама жилище старосты.

— Хочу сам увидеть всю твою добрую семью, Панайот. Разрешаю тебе не делать слишком больших приготовлений к этой встрече. Я приду к тебе с малой свитой…

…Погруженный в тяжелую думу, Панайот Зуриди сидел в своей садовой беседке, ежечасно ожидая появления гонца с известием о высоком госте. Из беседки, густо заплетенной побегами винограда, Панайот видел пристань, ботик с гаремом забита и самого Али-Магомета на белой лошади.

«Он отправляет своих женщин в Эюб, — раздумывал староста. — Вот они отчалили, а сам хозяин направился к кофейне. Там отдохнет и покурит до полудня, а тогда, по жаре, ему вряд ли захочется подниматься сюда, на горку. Вечером же, даст бог, его отвлекут вернувшиеся жены от мыслей о Зое. О господи! Хоть бы пронесло эту беду!»

Увы, беду не пронесло! Но человек, который в тот миг постучал в заднюю калитку сада Зуриди, не был вестником сардара. Служанка привела незнакомца к беседке, где, погруженный в невеселое раздумье, сидел Панайот. Пришелец низко поклонился стефанскому старосте. Как только служанка ушла, гость произнес:

— Во имя отца и сына и святого духа — мир дому твоему, брат Панайот. Тебе шлет привет грек Спиридон из Скурати. Прошу твоей помощи, добрый человек.

— Кто ты?

— Твой гонимый собрат.

— Но ты не грек. Скажи свое имя.

— Я русский, по имени Василий. Бегу из турецкой неволи.

— Русский? Будь благословен твой приход! — И Панайот Зуриди бросился обнимать нежданного гостя. — Твой народ, Василий, — наша надежда на свободу! С того дня, как российский флот был в греческих водах, ожила наша вера в будущее. Мы видели своими глазами, как поработители бежали от вас и тонули в море.[24] Мой дом — твой дом, брат, но не в добрый час ты оказался под мои кровом. Я жду плохого гостя — новый забит, Али-Магомет-ага, зарится на мою дочь Зою и должен нынче или завтра прийти сюда.

Панайот Зуриди не успел досказать Василию Баранщикову о своем разговоре с турком, как в беседку весело вбежала из сада синеглазая девушка-подросток с двумя длинными каштановыми косами. Она никак не ожидала встретить чужого и удивленно остановилась посреди увитого виноградом шестигранника. Пока отец что-то шептал ей на ухо, она бросала на пришельца сочувственные взгляды через отцовское плечо.

А Василий так и застыл на месте, не в силах отвести глаз от юной красавицы. Такой она и запомнилась ему на всю жизнь, какой предстала перед ним в первый раз здесь, в затененной беседке: под черными крыльями бровей — темно-синие очи, что горные озера весной, задорные ямочки у смеющихся губ, формой напоминающих четко изогнутый лук, пестрая шаль, обернутая вокруг стана вместо пояса, и серебряная пряжка, перехватывающая складки платья на узеньком полудетском плече. По безмятежному выражению ее лица каждый догадался бы, что Зоя и не подозревает ни о какой опасности. Василий же сразу понял, что семья не напрасно тревожится за свою любимицу: о «нежном сердце» Али-Магомета слишком живо напоминали беглецу… его ступни!

В доме Зуриди прислуги было мало, и Панайот доверял своим домочадцам. Он повел российского странника в дом и усадил в гостиной как дорогого гостя. Василий рассказал греку, что некогда сам был захвачен в плен головорезами Али-Магомета и что нынешний забит — в прошлом не офицер адмиралтейства, а морской разбойник, командир пиратской галеры. Василий припомнил, что там, на Леванте, Али-Магомет враждовал с султанским пашой в Хайфе. Вероятно, эта вражда побудила Али-Магомета покинуть Хайфу и переселиться в Стамбул, где он нашел покровительство у капудана-паши.

— Значит, и тебе, друг Василий, нельзя попадаться на глаза этому разбойнику, — сказал хозяин дома. — Если он явится сюда — ступай на кухню, там обедают батраки. Их пятеро, среди них ты будешь незаметен. Потом посоветуемся с отцом Иоанном, священником здешней часовни, как тебе быть дальше. Есть у меня на примете и еще один надежный человек, тоже земляк твой, купец из России. Нужно бы и с ним совет держать, да редкий он у нас гость, всегда в дальних разъездах. Скоро обещался быть.

— Небось из стамбульских гостинодворцев? — осведомился Василий с беспокойством.

— Сего не ведаю. Знаешь, брат Василий, — вздохнул грек, — может быть, придется тебе уйти отсюда не одному: коли иного выхода не найдется, переоденем дочь и отправим с тобой тайком до Силиврии. Там живет жених ее, Константин Варгас, моряк, сын старосты рыбачьей артели… Эх, друг, никак на дороге всадник? Ну, Василий, поторопись к батракам, а мы с женой встретим желанного гостя!

— Селям алейкум, Панайот Зуриди! — заорал конный гонец, добравшись по извилистой дороге до середины холма с домом Зуриди. — Ожидай через час прибытия к тебе самого сардара! Иншаллах! За такую добрую весть гонцу полагается награда! Отвори окно, хозяин, и покажи, насколько ты обрадован!

Панайот швырнул гонцу монету прямо из окна. Она описала дугу над изгородью и придорожными кустиками и упала к ногам лошади. Гонец ухитрился поднять ее, не слезая с седла, гикнул и поскакал вниз, безжалостно шпоря коня.

Хозяину пришлось теперь посвятить жену в свои дела с сардаром. Анастасия Зуриди молча перекрестилась и пошла на кухню позаботиться об угощении. На кухне она поклонилась русскому страннику — дочь уже предупредила ее о присутствии в доме Василия.

* * *

Тем временем в кофейне Али-Магомет предавался кейфу на узорчатом ковре, в тени широколиственного платана, среди таких же важных пожилых османов, как и он сам. Услужливый «каведжи», хозяин кофейни, знал, как угодить своим почтенным гостям, не нарушая их сладкой истомы. Прикрыв глаза, Али-Магомет с наслаждением курил длинную трубку, отгоняя сон редкими глотками горячего черного кофе. Дуновение морского ветра касалось его чела. Ровный шорох прибоя ласкал слух. Выкуренные трубки и пустые чашечки бесшумно заменялись полными. Он размышлял, часы текли… на востоке не любят спешить!

Мысли Али-Магомета были дальновидны, отрадны и благовонны, как аромат розового сада. Он пускал дым колечками и мечтал о сладости мести… В каждом колечке дыма ему грезилась отрубленная голова недруга, левантинского паши, того, что отнял у Али-Магомета часть имущества и дом-дворец в Хайфе. Чтобы отомстить сильному врагу, нужна дружба с «господином морей», капуданом-пашой, а эту дружбу надо подогревать подарками. Одному из самых влиятельных адмиралтейских вельмож Али-Магомет недавно подарил изумительную девушку-рабыню, француженку с марсельского судна, последнего приза Али-Магомета. Капудан-паша узнал об этом подарке. Значит, нужно быстро найти еще лучшую красавицу для самого капудана-паши, а то еще позавидует и обидится! Он, Али-Магомет, уже поручил одному хитрому гяуру за любые деньги найти, купить, украсть подходящую рабыню… Кстати, надо не забыть взглянуть и на дочку этого здешнего старосты. О ней шепнул тот же гяур… Староста не продаст своей дочери, значит, если девчонка на что-нибудь годна, нужно отнять ее под видом женитьбы, а там видно будет… И если все произойдет так, как предначертано, и подарок будет принят милостиво, капудан-паша облечет своего друга полномочиями, может быть тайными… Снаряжена экспедиция — три, четыре корабля… Недруг низложен, схвачен, вот он — в руках Али-Магомета! И Али-Магомет живьем сдирает с него кожу…

вернуться

24

Имеется в виду битва при Чесме в 1770 году, под командованием А. Орлова.

32
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело