Женить нельзя помиловать - Шторм Вячеслав - Страница 15

• Предыдущая
• 15/72
• Следующая

— Сын Юриста нынче явно в ударе, — покачал головой сержант.

— Он в этом ударе пребывает с младенчества, — хмыкнул один из его подчиненных.

— Ага. Как тогда ударили… — начал было второй, но сержант тут же прикрикнул:

— Разговорчики! Вы на службе, а стража — вне политики!

Кое-как пробившись сквозь толпу поклонников Сына Юриста, мы свернули, минут пять пропетляли по почти безлюдным (один человек на два квадратных метра) закоулкам и наконец остановились у дома с бронзовой прорезной вывеской в виде попугая, сидящего на жердочке, раскинув крылья.

— Ну вот, — махнул рукой сержант. — Лучший постоялый двор в городе «Под крылышком Спикера». Цены умеренные, народ мирный даже в эти сумасшедшие деньки, к тому же до нашего участка рукой подать. Если что потребуется — обращайтесь.

Сердечно распрощавшись с любезными блюстителями закона, мы поручили драконозавров заботам расторопного конюха и направились к двери. Оную дверь, кстати, украшали сразу два плаката. Первый гласил, что «Хримтурсы Демополиса против расовой дискриминации!», а ниже от руки было подписано: «И хрен с ними!» Со второго лучезарно скалился холеный мужчина, а подпись тем же почерком гласила: «Он — друг гномов!» Мне тут же стало интересно, хотел ли ее автор обидеть мужчину или превознести. Впрочем, скорее второе: недоброжелатели уже успели подрисовать «другу гномов» углем кошачьи усы, редкую бороду, фингал под левым глазом и большую бородавку на щеке… прошу прощения, бородавка у него была своя.

Едва переступив порог, мы тут же услышали:

— Добр-ро пожаловать, электор-рат!

— Спасибо, — машинально ответил Бон.

— Левые? Пр-равые? Центр-ристы?

— Пр-роездом, — ухмыльнулась Глори. — Тр-ребу-ется запр-равка.

— Пр-рисаживайтесь спр-рава.

Так и не поняв, кто с нами разговаривает, мы послушно направились в указанную сторону.

— Спикер, заткнись! — послышался женский голос — Совсем сдурел, петух тропический?

— Попр-рошу без оскор-рблений! Спикер-р не дур-рак! Спикер-р — умница! Спикер-р — хор-роший, хор-роший!

— Спикер-р — пустобр-рех! — не согласилась с неведомым голосом женщина средних лет, выходя из-за стойки. — Спр-рава… тьфу ты, зараза! С тобой разучишься нормально разговаривать! Справа нет ни одного свободного места. Не позорь меня перед гостями! Добрый день, уважаемые! Вон там свободный столик, располагайтесь.

— Спр-рава будут места, если Кор-ри пр-рогонит мазур-риков! — возмутился неведомый Спикер. — Они жр-рут уже тр-ри часа, а потом опять попр-росят кр-редит! Дар-рмоеды!

«Мазурики» — трое мужиков, чьи носы сразу выдавали своим цветом выпивох со стажем, — скромно потупились.

— У тебя забыла спросить! — фыркнула Корри, обернувшись к стойке.

— Ой! — тихонько сказал Римбольд, проследив за ее взглядом.

И вправду — ой! Над стойкой на цепи, другой конец которой терялся в полумраке где-то на потолке, висела здоровенная клетка. Наш гном в такой вполне мог жить. Правда, в данный момент она была пуста, поскольку ее обитатель — желто-красно-синий попугай — деловито прохаживался взад-вперед по стойке, волоча за собой роскошный хвост.

— Спр-росить Спикер-ра — не гр-рех! — глубокомысленно произнес он. — Спикер-р пр-ротив анар-рхии!

— Если Спикер не прикроет клюв, он отправится в клетку и останется без крекера!

Попугай тут же замер, склонив голову, и тихонько заявил:

— Пр-рессинг!

— Что-что? — приподняла брови хозяйка, вручая нам меню.

— Умолкаю! Умолкаю! Кор-ри хор-рошая! Спикер-р хор-роший! Кр-рекер-р хор-роший! Дайте кр-рекер-р Спикер-ру!

— Всем салат с креветками, — перечисляла тем временем Глори, — мясное ассорти, тушеную свинину с картошкой, мальчикам — пиво, мне — апельсиновый сок…

— А груши? — тут же заныл Римбольд.

— …две груши…

— Три!

— …три груши, большую гроздь винограда, корзиночки с заварным кремом… — Моя принцесса улыбнулась и закончила: — …и крекеры господину на стойке.

— Ох, сударыня! — с улыбкой покачала головой хозяйка. И, обернувшись к стойке: — Слышал? Скажи спасибо, обжора!

Попугай важно шаркнул лапой, поклонился и изрек:

— Пр-ремного благодар-рен, очар-ровательная бар-рышня!

Глори со смехом вернула поклон и погрозила нам пальцем:

— Все слышали? Чтоб вот так впредь и было, иначе — никакой добавки!

— Пр-рессинг! Пр-рессинг! — тут же отозвался Бон. — Дискр-риминация!

Обед подоспел минут через пять и был настолько недурен, что мы почти не разговаривали и лишь шустро работали вилками и ножами. Корри принимала наши заслуженные восторги со снисходительной улыбкой, попугай вовсю хрустел вожделенными крекерами.

Когда наконец убрали посуду и подали десерт, хозяйка подсела к нам.

— Как вам в Демополисе? — поинтересовалась она.

— Забавно, — отозвалась Глори. — Хотя и немного шумновато.

— Да уж… Выборы…

— Выбор-ры — дешевый кич! Дешевый кич! — тут же завопил Спикер, позабыв о лакомстве. — Пар-рла-мент пр-родажен! Пр-роклятые олигар-рхи маскир-руются под демокр-ратов! Интер-ресы нар-рода лоб-бир-руются! Пр-роцветает чер-рный пиар-р! Кр-ругом кор-ррупция! Экстр-ремизм! Кошмар-р!!! Позор-р!!!

— Спикер! Договоришься! — пообещала Корри.

— Пр-равда дор-роже кр-рекер-ров! — оскорбленно нахохлился попугай. — Пр-равду не бр-росишь за р-решетку!

— Что, неужели так плохо? — сочувственно спросил я хозяйку.

— Кто бы ни заседал в парламенте, кушать хотят все, — пожала плечами та. — И деньги тоже у всех одинаковы. Конечно, мне пару раз в день обещают погром за то, что я терпима к членам всех партий без исключения, но близость полицейского участка остужает самые горячие головы. К. тому же через пару деньков этот кавардак закончится, все пойдет по-старому. До следующих выборов.

— Скажите, почтенная Корри, — включился в разговор Бон, — а толк-то хоть от них есть? Ну, допустим, большинство в парламенте захватят сторонники этого… Сына Юриста…

— Это вряд ли! — рассмеялась хозяйка. — Наш великий оратор, конечно, личность популярная, но как политика его никто всерьез не воспринимает, включая и его самого. А что до толку…. Знаете, молодой человек, однажды, лет шесть назад, мы всем кварталом голосовали за Правых. Через два года тем же составом — за Левых. И наконец на прошлых выборах — за Центристов. И ничегошеньки не изменилось. Может, оно и к лучшему. Стара я, знаете ли, для глобальных перемен…

Как бы там ни было, а в Нексии мы решили не задерживаться. Остановиться где-либо на ночлег представлялось делом весьма затруднительным, да и людей КГБ в предвыборной суете искать было не только бесполезно, но и небезопасно. Поэтому мы пополнили запас продовольствия и в тот же день покинули Демополис.

Еще через пару дней вдали показался Борзелиандский лес.

— Ну, какие будут предложения? — поинтересовалась Глори, когда мы остановились, чтобы перекусить.

— По поводу? — поднял брови Бон.

— По поводу Борзелианда. Если ты обратил внимание, мы стоим на развилке.

— Сидим, — с набитым ртом пробурчал Римбольд.

— Да хоть лежим! Положение наших бренных тел в данном случае ничего не меняет. Дальше мы едем напрямик или в обход?

Бон почесал кончик носа:

— А что в этом лесу такого особенного? Дорога хорошая, ровная, по ней даже купцы с достаточной регулярностью ездят. К тому же после Лохолесья нам любое скопление деревьев — тьфу!

— Ладно, будем считать, что твой голос — «за». Сэд?

— Присоединяюсь. Кроме эльфов, в Борзелианде ничего необычного нет. Да и эльфов видел один лишь Гансен, в самой глуши, куда нам забираться незачем.

— Римбольд?

— Категорически против. Хотя живого эльфа никто не видел уже Пругг знает сколько времени, легенды моего народа повествуют о кровопролитнейших войнах с ними на заре мира. Тогда лишь доблесть воинов-гномов спасла всех живущих от полного уничтожения!

• Предыдущая
• 15/72
• Следующая