Ведьмино кольцо. Советский Союз XXI века - Шубин Александр Владленович - Страница 66
- Предыдущая
- 66/89
- Следующая
Нехотя войдя в Байкал по колено, они вытащили дрожащую Челку на берег, и Володимир стал умело растирать ее теплым свитером, как полотенцем.
Масипас с курлыканьем понесся вверх по холмам, словно зазывая своих спутников в пампасы. Лайза предложила друзьям пройтись за котом. Сверху должен открываться красивый вид. Компания с радостью последовала за котом-гидом, оставив Челку в ласковых умелых руках Володимира. Обернувшись с холма, Ахмед промолвил: «Разомнет, отогреет, но не завербует».
Вася и Гуля, держась за руки, первыми взбежали почти на самую вершину холма. Сосны остались ниже. Здесь жарило солнце. Залив Байкала лежал под ними, отгородившись от жары полупрозрачной дымкой. Он шевелил водными извилинами, словно Солярис, наблюдающий за сиюминутной суетой расплодившихся вокруг людей. Видит ли он нас? Что понимает в нашей жизни? Или ему все равно, и он погрузился в тысячелетнее созерцание красоты Саян? И есть ли до нас дело кому-то, кроме нас?
Они продолжали подниматься все выше, ноги наливались тяжелым, как старый добрый рок, металлом. За каймой зелени открылось небольшое сооружение в стиле постмодерна. Оно было, как пень опятами, покрыто тарелками связи, и огромный телескопический лопух накрывал его сверху.
В сторонке сидел загорелый дедок, недвижный, как памятник Солженицыну в Москве. Подойдя ближе, они обнаружили, что старик все же отличается от памятника, зато похож на Байкал. Его испещренное морщинками лицо неуловимо двигалось. Морщинки покрывали физиономию плотно, как текст страницу, но перетекали с места на место. «Дед-текстовик» то ли что-то обдумывал, то ли уже начал улыбаться загадочной неуловимой улыбкой Джоконды своим новым гостям.
— Привет, Масипас, — весело сказал дед и улыбнулся уже по-настоящему своими белоснежными пластмассовыми зубами. — И вы тоже заходите.
— А вы кто? — с опаской спросила Гуля.
— Я — ваше место в истории.
— Наше? А откуда вы нас знаете?
— Стараюсь не пропускать никого, у кого есть место в истории. История имеет ограниченное пространство, и нужно всем найти свое место. Забудешь кого-то, придется всех перетрясать — морока.
«Дед-текстовик» встал с кресла и спросил:
— А где Ахмед с Ольгой. Вроде тоже подходили?
Отставшие гости со смехом появились из-за деревьев. Над чем уж они смеялись, истории осталось неизвестно. Просто им было хорошо.
Гуле показалось подозрительным, что дед знает Ахмеда. Честно говоря, пирату пустыни она по-прежнему не доверяла, считая его опасным террористом. Но Ахмед замялся в нерешительности и, похоже, сам «текстовика» не знал.
— Ну что вы стоите, как неродные? Вася, Оля, берите своих друзей и заходите.
Но на приглашение откликнулся только Масипас.
— А... Как вас величать? — Вася, равно как и Ольга, тоже не знал, с кем они имеют дело.
— Зовите меня дядя Саша. Не удивляйтесь, но я всех вас знаю. И даже намерен напоить чаем. А попить здесь чайку дано не каждому.
С этими словами дядя Саша распахнул дверь и впустил их в зеркальный дворец. Во всяком случае, так сооружение выглядело изнутри. Оно все состояло из телеокон, в которых были видны самые разные виды Байкала. Это было красиво, но наблюдение за Байкалом велось не только по эстетическим соображениям. Перед окнами сидели два сотрудника, которые следили за тем, соблюдают ли посетители режим экологической безопасности резервной территории. Вася понял, что дядя Саша мог уже давно за ними наблюдать, узнать их имена и приготовиться к встрече. Так что ничего противоестественного в том, что он их знает, оказывается, нет.
Пока дядя Саша варил чай в многотрубчатом самоваре и разливал его в старинные стационарные кружки, гости оглядывались кругом, проникая в самые что ни на есть интимные подробности жизни посетителей Байкала, наивно полагавших, что они уединились в лесу или на побережье. «А не нарушает ли это права человека?» — Этот вопрос больше всего волновал Ольгу, только что вырвавшуюся из лап тоталитаризма.
— Все равно все за всеми смотрят, — меланхолично ответил Сема, молодой парень с нашивками лейтенанта природоохраны, — папарацци, антитеррористические службы, даже космонавты, когда им делать нечего. Сейчас такая оптика, что остается только расслабиться и понять: на вас практически всегда кто-нибудь смотрит. В Средние века это хорошо понимали. На всех смотрел Бог, и грешить было неудобно. Хотя, если неудобно, но очень хочется, все равно грешишь. Вот это уже безобразие.
Последние слова относились к юной леди, которая в припадке любовной неги сломала ветку. Сема активировал ближайший баллончик с «антитуристином», как называли экологи вонючий безвредный газ. Провинившиеся туристы с удивлением озирались, морщились и недовольно спускались к берегу.
— Чай готов! — торжественно провозгласил дядя Саша и стал расхваливать напиток: — У них тут деляночка с разными травами душистыми. Основа чая китайская, а приправы — местные.
Гости интересовались здешним житьем. Хозяин прославлял заповедные края, отсутствие народа, который снует по остальной части планеты.
— А не скучно?
— Ну что вы. Во-первых, всегда кто-нибудь заходит. Вот как вы. Во-вторых, мы тоже не сидим здесь все время, иногда ездим по свету. А в-третьих, у нас тут замечательная компания. Даже астроном есть. (Здесь раньше был радиотелескоп.) Потом обязанности нашей организации совместили с природоохранным и еще... В общем, с другими. Смотрим и за космосом, и за землей. Дима, покажи небо.
На экране во всю стену разверзлась «бездна звезд полна». Затем отдельные фрагменты стали быстро увеличиваться, разворачивая разноцветные картины загадочного мироздания. Вася подумал про себя, что, вероятно, это просто база астрономических данных, которую легко можно вывести на экран. Так что хозяин опять посмеивается над ними.
— И далеко видят телескопы?
— Квазары разбираем неплохо. Но это не так красиво — метод не оптический.
— А теперь — что поближе. — Сема вернул стену к ее обычной функции и прочесал ближайший берег.
Челка продолжала спорить с Володимиром: «И все-таки я против ресурсного социализма!»
— Ставлю киловатт, он ее соблазнит, — предположил Вася.
— Можешь перевести киловатт на счет нашей общины. Володя не станет изменять жене ради Вики. Он ее вербует.
Так они узнали, что Челку зовут Вика. Или «дед-текстовик» просто это выдумал?
Сема узнал Володимира: «А я знаю этого мужика. Он недавно по Миранде бродил зачем-то».
Ольга поперхнулась чаем.
— Наверное, он шутит, — успокоила ее Лайза, которой, впрочем, и самой стало как-то не по себе.
Вася, который вообще не понял этого обмена космическими мнениями, крутил головой, разглядывая многочисленные мониторы. Он заметил, что в соседнем зале транслируются уже не только виды Байкала, но каких-то городов, кварталов, виды из космоса на Землю с разной степенью увеличения.
— Это как же жить, если постоянно всех видишь? Ведь никакая голова не выдержит такого потока информации.
— Тот, кто видит, не смотрит на все подряд. А кто не видит, не может рассмотреть, даже если ему показывают, — ответил дядя Саша. — В наше время информации всегда слишком много. Ты можешь быстро узнать все, что тебя интересует, за исключением строго охраняемых личных и корпоративных тайн. Их ты тоже можешь узнать. Но для этого нужно потрудиться, потратить время. Так что лучше просто обходить эти мелочи. Их все равно можно вычислить. Узнавать нужно только то, что имеет значение для более общей картины или непосредственно для твоего дела. В этом — главный фокус. Если ты знаешь, что имеет значение, а что можно оставить статистике, информации становится совсем немного. Ее можно разложить по полочкам и следить только за теми событиями, от которых зависит изменение направления потока.
— Ну, это философия. Сергеич нас тоже грузит подобными социологическими правилами. «Определи систему координат, выдели большие массы, зону индивидуального выбора, точки развилок и тогда отслеживай основных носителей альтернативы».
- Предыдущая
- 66/89
- Следующая
