Сталин и космополиты - Жданов Андрей Александрович - Страница 3

Но помимо чисто военного фронта у Жданова был еще один специфический фронт – знаменитая «Дорога жизни». Он неоднократно лично выезжал на Ладогу. Шофер М.Е. Твердохлеб вспоминал первый рейс по ледовой дороге: «Как только мой «газик» взошел на землю, встречающие гурьбой бросились ко мне, вытащили из машины и я оказался в крепких объятиях круглолицего человека в мохнатой ушанке. Это был Жданов… – «Твоего подвига ленинградцы никогда не забудут!» – сказал мне Андрей Александрович, еще раз стиснул в объятиях и побежал ко второй подошедшей машине…»

В марте 1942 года, когда «Дорога жизни» накануне ледохода позволила накопить в городе хоть какой-то запас еды, Жданов обмолвился в одном из разговоров с руководством городского комитета комсомола: «Ну, теперь я богач, у меня на 12 дней продовольствие есть».

Роль Жданова как руководителя блокадного города и одного из высших государственных деятелей СССР в годы войны до сих пор должным образом не оценена потомками. В Петербурге стоит памятник Маннергейму, убивавшему ленинградцев блокадой. Памятника Жданову, создававшему «Дорогу жизни», в городе нет.

После войны в среде советской интеллигенции начали наблюдаться «фрондерские» явления: находясь на привилегированном положении в обществе, получая огромные гонорары, бесплатные квартиры от государства, дачи и прочие блага жизни, представители интеллигенции начали исподтишка ругать советский строй и восхвалять Запад, особенно США.

С 1946 года А.А. Жданов возглавил кампанию по усилению партийного контроля за интеллектуальной жизнью страны. Ведя борьбу с появлением иностранных влияний, с огульной критикой советского строя, он справедливо отмечал, что определенные представители интеллигенции забыли, что они вскормлены на деньги народа, а теперь этот народ вызывает у них презрение, также как и государство, которое дало им возможность безбедного существования и проявления творческих способностей.

Жданов пустил в оборот термин «низкопоклонство перед Западом», требуя от интеллигенции вернуться к русским национальным основам культуры, воспитывать и пропагандировать патриотические, а не космополитические чувства в народе

Сегодня Жданова критикуют за постановление о музыке. Но как актуальны его слова, что народная музыка должна быть ритмической, мелодичной, а в искусстве необходимо сочетать национальное и интернациональное.

Критикуют А.А. Жданова за его высказывания об А. Ахматовой, но назовите сегодня хоть одного рабочего или крестьянина, который прочитал хоть одно стихотворение ее наизусть. А вот стихи и песни Лебедева-Кумача, Матусовского, Суркова и многих других, которых поддерживал А.А. Жданов, хорошо знают, поют и помнят.

Многие выдающиеся русские и советские деятели культуры при Жданове и его содействии стали обладателями высоких наград. Так, шестикратные лауреаты Сталинских премий композитор Прокофьев и кинорежиссер Пырьев пять этих премий получили при жизни Жданова, который также курировал и культуру…

Сегодня в России все названное в честь Жданова (заводы, улицы, библиотеки, институты, школы и др.) переименованы.

Средства на это нашлись!

По материалам А. Волынца, С. Крюкова

Георгий Максимилианович Маленков, которого многие считают преемником Сталина, выбранным самим вождем, родился в семье дворянина, потомка выходцев из Македонии Максимилиана Маленкова и дочери кузнеца Анастасии Шемякиной.

В 1919 году Георгий Маленков закончил классическую гимназию и был призван в Красную Армию; там вступил в РКП(б), был политработником эскадрона, полка, бригады, Восточного и Туркестанского фронтов.

Приехав в Москву в 1921 году, Маленков поступил в МВТУ на электротехнический факультет. Занимая пост секретаря общевузовской парторганизации МВТУ, руководил борьбой против троцкистской оппозиции.

В 1920 – 1930-х гг. Г.М. Маленков являлся сотрудником Организационного отдела ЦК ВКП(б), с 1927 года техническим секретарем Политбюро ЦК. В 1934 – 1939 годах он занимал должность заведующего отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б).

В 1937 году по поручению Политбюро он выезжал для проверки положения дел с руководящими кадрами в Белоруссию, Армению, Ярославль, Тулу, Казань, Саратов, Омск, Тамбов. В январе 1938 года на Пленуме ЦК Маленков по результатам своих инспекционных поездок делает доклад. «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии и формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков». По докладу было принято постановление, выдержанное в таком же духе.

В августе 1938 года Маленков передает Сталину записку «О перегибах». Сын Г.М. Маленкова – А.Г. Маленков вспоминает:

«Я пишу по рассказу отца, записанному мною и затем проверенному им по моей записи: «Я передал записку И. Сталину через Поскребышева… В записке о перегибах в работе органов НКВД утверждалось, что Ежов и его ведомство виновны в уничтожении тысяч преданных партии коммунистов. Сталин вызвал меня через 40 минут. Вхожу в кабинет. Сталин ходит по кабинету и молчит. Потом спрашивает: «Это вы сами писали записку?» – «Да, это я писал». Сталин молча продолжает ходить. Потом еще раз спрашивает: «Это вы сами так думаете?» – «Да, я так думаю». Далее Сталин подходит к столу и пишет на записке: «Членам Политбюро на голосование. Я согласен».

Таким образом, говорит А.Г. Маленков, Сталин выразил недоверие Ежову. И тогда же, по словам Д. Суханова, он попросил Маленкова подобрать человека на должность первого заместителя наркома НКВД, который бы удовлетворял трем условиям: имел опыт работы в органах, опыт партийной работы и чтобы он, Сталин, мог ему лично доверять. Маленков предложил Донскому подобрать еще шесть кандидатур и затем все семь представил Сталину. Сталин выбрал Берию. В сентябре 1938 года Берия появился в Москве и приступил к работе в качестве первого зама Ежова.

А.Г. Маленков продолжает: «В конце января 1939 года Ежов добился через Поскребышева приема у Сталина. Тот принял его, но в присутствии Маленкова. Ежов обвинил Маленкова в попустительстве врагам народа и белогвардейщине, намекая на дворянское происхождение отца Г.М. Маленкова. Маленков, со своей стороны, повторил обвинения Ежову и его ведомству в уничтожении преданных партии коммунистов. Ежов потребовал созыва Политбюро.

Сталин сказал: «Пройдите в кабинет Маленкова, поговорите еще, я сообщу свое решение». Они прошли в кабинет Маленкова на Старой площади. Через некоторое время туда вошел Берия. При выходе из кабинета Ежов был арестован. При его аресте Маленков произнес: «Сын за отца не в ответе». Он имел в виду, что семья Ежова не понесет ответственности за его деяния – ведь сам-то Ежов жестоко преследовал членов семей арестованных. (Как мне известно, семья Ежова была всего лишь выслана из Москвы).

Затем Маленков распорядился вскрыть сейф Ежова. Там были найдены личные дела, заведенные Ежовым на многих членов ЦК, в том числе на Маленкова и даже на самого Сталина».

С 1939 года Г.М. Маленков вошел в ЦК ВКП(б), с марта 1939 года по октябрь 1952 года он был членом Оргбюро ЦК.

Перед войной Маленков занимался широким кругом военных вопросов: руководил секретным аппаратом Коминтерна, военными кадрами, курировал авиацию и реактивную тематику. С июля 1940 года Маленков являлся членом Главного Военного Совета РККА. Подпись Маленкова (вместе с подписями Жукова и Тимошенко) стоит под директивами, разосланными в войска 22-го июня 1941 года.

В годы Великой Отечественной войны был членом Государственного комитета обороны. Возглавлял так называемые «маленковские комиссии» ГКО – экспертные группы из высших генералов выезжавшие на критические участки фронта. В 1943 году Маленков был поставлен во главе Комитета по восстановлению освобожденных районов. В 1944 году он возглавил Комитет по демонтажу немецкой промышленности, занимавшейся получением с Германии репараций в пользу СССР.