Шпионы и осведомители на скамье свидетелей - Притт Деннис Ноэль - Страница 18

ходя из того, что она дает возможность установить

«существо, характер, цели и задачи коммунистической

партии». Суду было представлено не менее 500 печатных

изданий, главным образом книг по различным вопросам

истории, философии и экономики, имеющихся в любой

крупной библиотеке. Чтобы изучить их, потребовалась

бы целая жизнь. Не было сделано никакой попытки до¬

казать, что обвиняемые, сидевшие на скамье подсудимых,

понимали и истолковывали эту литературу как пропаган¬

дирующую насильственное свержение правительства

Соединенных Штатов. Книги просто «свалили» перед при¬

сяжными. Им потребовались бы целые годы, чтобы толь¬

ко прочесть их, не говоря уже о том, чтобы, разобраться

в них.

Платных профессиональных свидетелей просили рас¬

сказать, о чем говорил тот или иной преподаватель тео¬

рии коммунизма или тот- или иной член партии (не из

числа обвиняемых) на занятиях или собраниях, на ко¬

торых не присутствовал ни один из обвиняемых. Св-иде-

тель затем рассказывал о toM, что некое третье лицо, ко¬

торое нельзя было вызвать в суд для перекрестного до¬

проса, говорило на занятиях или митинге, происходив¬

ших, как правило, далеко от места судебного разбира¬

тельства, о «диктатуре пролетариата», «революционном

перевороте» и т. д. Никаких доказательств того, что

обвиняемые знали об этих выступлениях или хотя бы о

том, что эти выступления были санкционированы комму¬

нистической партией, не было представлено.

Ни на процессе Денниса, ни на других процессах,

связанных с законом Смита, не было доказательств того,

что кто-нибудь из обвиняемых намеревался войти в за¬

говор с целью «проповедывания и отстаивания насильст¬

венного свержения» и т. д. А когда тот или иной обви¬

няемый представлял доказательства того, что он прямо

выступал против силы и насилия и ссылался на програм¬

му коммунистической партии, которая прямо запрещает

применение силы и насилия, обвинение представляло

профессионального свидетеля, утверждавшего, что это

было «иносказание» или «двойная игра» и что в действи¬

тельности имеется в виду обратное. Таким образом,

смысл выхолащивался и заменялся тем, что говорил

платный профессиональный свидетель.

Из тринадцати свидетелей обвинения четыре были

ренегатами, ранее состоявшими в коммунистической

партии. Для целей настоящего исследования ренегаты

могут рассматриваться как особая разновидность сообщ¬

ников и осведомителей. Семь других были осведомите¬

лями, подосланными в коммунистическую партию, и два

свидетеля являлись «специальными агентами» ФБР.

Один из ренегатов уже был до этого платным профес¬

сиональным антикоммунистическим свидетелем. Свиде¬

тель из числа «подосланных» в коммунистическую пар¬

тию во время перекрестного допроса признал, что он

вовлек в коммунистическую партию родственника жены

и двух двоюродных братьев, чтобы выдать их Федераль¬

ному бюро расследований. Другой свидетель признал,

что он проделал то же самое со своим шурином, но вме¬

сто того, чтобы действительно вовлечь его в партию

методом убеждения, он просто подделал его подпись на

заявлении о вступлении!

В тех случаях, когда людей судили за то, что они при¬

держиваются известных взглядов, разделяемых миллио¬

нами других людей во многих странах мира, и, больше

того, судили в стране, которая гордится тем, что она

возникла, свергнув иностранное господство силой и наси¬

лием, государственное обвинение сталкивалось с труд¬

ностями в связи с положениями первой поправки к кон¬

ституции Соединенных Штатов, принятой в 1789 году.

В ней сказано, что «Конгресс не имеет права издавать

законы... ограничивающие свободу слова или печати».

Верховный суд произвольно истолковал как эту поправ¬

ку, так и ограничения к ней, выработанные длинным

рядом прецедентов, и признал закон Смита имеющим

силу и, следовательно, действительными приговоры, вы¬

несенные ряду руководителей компартии в соответствии

с этим законом.

Излишне подчеркивать серьезность такого положения

с точки зрения свободы слова; однако для целей настоя¬

щей книги важно иметь в виду, что для осведомителей

и для тех, кто их использует и оплачивает, это законо¬

дательство предоставило большие возможности.

Первая поправка к конституции недвусмысленно и

безоговорочно охраняет право придерживаться любых

верований и убеждений. Единственное ограничение сво¬

боды слова, которое было установлено, если не считать

случаев измены, нарушения благопристойности или под¬

стрекательства к преступлению, было правило «об оче¬

видной и непосредственной опасности». Это правило

можно сформулировать следующими словами: свобода

слова или печати ограничивается только в тех случаях,

когда ясно доказано, что прямым результатом сказанного

или написанного является непосредственная опасность

серьезного вреда. Оно было выработано решениями

Верховного суда США на протяжении многих лет, что¬

бы дать возможность справляться с возникающими вре¬

мя от времени конфликтами между правом на свободу

слова и опасностью, которая в периоды особой напря¬

женности или беспокойства может возникать для прави¬

тельства и системы правления в Соединенных Штатах в

результате полного использования этого права.

Большинство юристов в США и в других странах ду¬

мали и многие надеялись, что Верховный суд сочтет за¬

кон Смита противоречащим конституции или по меньшей

мере решит, что не было приведено доказательств того,

что деятельность обвиняемых создала «очевидную и не¬

посредственную опасность». Но в сложившейся в то

время обстановке шесть из восьми судей, рассматривав¬

ших дело, подтвердили виновность обвиняемых и таким

образом продлили владычество осведомителей — печаль¬

ный, но яркий пример того, что время и обстановка вли¬

яют даже на самых выдающихся судей. Однако двое из

них, Блэк и Дуглас, остались при особом мнении. Я при¬

веду краткую выдержку из их выступлений.

Судья Блэк заявил:

«Прежде всего я хочу остановиться на том, ка¬

кие действия охватываются и какие не охватывают¬

ся понятием этого преступления. Апеллянтам не ин¬

криминировалась попытка свержения правитель¬

ства. Им также не инкриминировались какие-либо

действия, направленные на свержение правитель¬

ства. Они даже не обвинялись в каких-либо выска¬

зываниях, устных или письменных, направленных к

свержению правительства. Их обвинили в том, что

они договорились собираться, обсуждать и преда¬

вать гласности некоторые идеи в дальнейшем. В об¬

винительном акте указано, что они сговорились ор¬

ганизовать коммунистическую партию и впоследст¬

вии использовать живое слово, газеты и другую

литературу для проповеди и пропаганды насильст¬

венного свержения правительства. Независимо от

формулировки это является опасной формой пред¬

варительной цензуры над словом и печатью; я по¬

лагаю, что такую цензуру запрещает первая по¬

правка. Я счел бы статью 3 закона Смита, санкцио¬

нирующую такое предварительное ограничение,

противоречащей конституции — как самое по себе,

так и в практике ее применения...

Учитывая нынешнее состояние общественного

мнения, немногие выступят с протестом против

осуждения этих коммунистов. Однако есть надежда,

что в более спокойное время, когда теперешняя на¬

пряженность разрядится и страхи исчезнут, Верхов¬

ный суд в этом или другом составе восстановит сво¬

боды, гарантированные первой поправкой к кон¬