Влюбиться в жертву (Вирус ненависти, Измена в розовом свете) - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 7
- Предыдущая
- 7/48
- Следующая
Месяц они не вылезали из постели, но для себя Тина так и не поняла, почему вокруг этого столько шума. Когда ей окончательно стало скучно, она рассталась с партнером, с недоумением пережив сцены ревности и попытки ее вернуть, честно считая, что он что-то там перепутал в своих мужских мозгах, – она совсем не та женщина, из-за которой можно страдать или которую хочется вернуть.
Поняв все про постель, как ей тогда казалось, она полностью ушла в учебу, закончив институт с красным дипломом и окончательным диагнозом «Тина – льдина».
Вся ее совместная жизнь с мужем строилась на ее бесконечном извращенном чувстве благодарности и долга ему. Да потому что это был первый мужчина в жизни Тины, который сумел убедить ее в том, что она нужна кому-то не просто как личность, но и как интересная женщина.
Он долго и упорно за ней ухаживал, восхищался ее умом, ее очарованием, оглушив своим напором. Он признался ей в любви и делал это так часто, что она поверила. Поверила и прониклась такой благодарностью, которая затопила ее разум на долгие годы, породив бесконечное чувство долга перед Алексеем за то, что он разглядел ее настоящую и полюбил.
Как гипноз, вернее самогипноз.
Ну хорошо, а ему-то что от нее надо было? Или он действительно так любил Тину? Нет, не любил, это сейчас совершенно понятно, он просто не умеет этого. Леше нужна была сильная женщина рядом, и неосознанно он искал именно такую, которая будет толкать вперед, брать на себя ответственность, вытирать сопли, принимать все его капризы и тащить, тащить, посвящая всю себя этому мужчине. Алексей, как тот слабый кукушонок, чувствовал, что самому ему не выжить и не справиться, ему нужен кто-то сильный и желательно вечно благодарный.
Вот он и нашел Тину!
Да! Плохую шутку сыграло с ней детство!
Артем смотрел на нее, не мешая ей думать.
Он не понимал, почему не послал Гришкиных ребят просто арестовать ее – для этого имелись все основания, почему поехал к ней сам, без звонка и предупреждения. Он был готов к тому, что ему придется лично задержать подозреваемую, как говорится, «до выяснения», но что-то помешало такому прямолинейному решению с самого начала. Артему не понравился ее муж, ах да, извините, бывший муж. Это его лепетание, бегающие перепуганные глазки, слегка повизгивающий от страха голос. Ему сразу все не понравилось в этом мужике и в этом деле. Что-то подсказывало, что, просто поговорив с подозреваемой, он узнает гораздо больше, чем арестовав, и не ошибся, впрочем, как всегда, прислушавшись к своей интуиции.
– Я задал сложный вопрос? – все-таки поторопив ее, спросил следователь.
– Да непростой, – ответила Тина.
Она встала, достала с полки сигареты и закурила.
– Нелегко говорить на такие темы. Одно время я увлекалась психологией и изучала массу специальной литературы. Так вот, психологи утверждают, что большая часть наших проблем тянется из детства. Не знаю, как там большая, но у моего замужества точно ноги растут оттуда.
– У вас было трудное детство?
– Трудное! Но не в смысле голодное или проблемы с родителями – здесь как раз все в полном порядке. Родители у меня просто замечательные! Но. Я была толстой все свое детство, до самого института. Сильно толстая! Представляете?
Он представил! Он представил себе ее подростком – толстенькой, пухленькой девочкой, и улыбнулся.
– Вот-вот! Никаких мальчиков, ухаживаний, влюбленностей. Никаких красивых платьев – только прямой силуэт, каблуки нельзя, короткие юбочки тоже. Девочка-изгой! У меня была одна-единственная настоящая подруга – Ритка, и осталась на всю жизнь.
– И какая связь между вашим детством и замужеством?
– Я всегда точно знала, что не могу заинтересовать противоположный пол. В институте у меня неожиданно оказалось много ухажеров, но все их ухаживания носили весьма однозначный характер, и поэтому было скучно и не интересовало меня. А Лешка стал первым мужчиной, который всерьез и настойчиво доказывал мне, что я ему интересна и нужна не только как личность, но и как женщина, и он миллион раз признавался мне в любви, пока я не поверила. Я была ему бесконечно благодарна за это.
«Ну да! Понятно! – подумал Артем. – И содержала три года, пока он изволил бизнес с товарищами поднимать, и работала на их фирму бесплатно!»
Он уже понял многое про хозяйку дома и был уверен, что она вкалывала на этого мужика, на его капризы, жизнь, бизнес, все пять лет их совместной жизни.
– Скажите, Тина, эту квартиру купил Алексей?
– Нет. Когда нас прижало с деньгами, то выбор был небогатый – либо идти к его родителям, они живут в ближайшем Подмосковье, либо что-то придумывать. На оплату съемной квартиры уходила половина моей зарплаты. Лешка ныл, уговаривал меня поговорить с моими родителями. Ну я и сдалась. Дело в том, что у моих родителей была шикарная четырехкомнатная огромная квартира, доставшаяся папе от дедушки. Мой дедушка был в нашем городе, да и вообще в стране, личность известная. Легендарный боевой генерал, вот государство ему и дало генеральские апартаменты в сталинском доме. Ну я и попросила родителей поменяться на Москву или продать квартиру, а купить что-нибудь здесь. Они согласились, но при одном условии, на котором настояла Ритка: эту квартиру оформят на них. Что мы и сделали. Я здесь прописана, а квартира принадлежит родителям.
– А где живут они?
– Они живут с бабушкой, маминой мамой, в двухкомнатной квартире. Переезжать в Москву отказались. На оставшиеся от покупки деньги мы сделали ремонт. А элементы евродизайна и мебель – это Леша оплачивал.
– Понятно.
– Артем Константинович, я ответила на все ваши вопросы?
– Почти.
Он достал из кармана целлофановый пакет, в котором находилась какая-то ткань, и протянул Тине.
– Это ваша вещь?
Тина вытащила из пакета и развернула красивый шелковый шарфик.
– Да, моя. Его Лешка привез из Германии, ему немцы презентовали для супруги. Это авторская работа, роспись по шелку, и он существует в единственном экземпляре. Мне надо спросить, откуда он у вас, или вы сами расскажете?
– Расскажу. Сегодня в тринадцать тридцать на вашего бывшего мужа – Алексея Ивановича Потапова – было совершено покушение. В него стреляли из пистолета. Преступника пытались задержать, но он сумел скрыться с места преступления, оставив в руке у охранника этот шарф.
– Так, – сказала ошарашенная Тина. – Лешка жив?
– Да. И сильно не пострадал: две пули навылет в мягкие ткани, одна по касательной. Он в порядке, в сознании и очень скоро поправится. Я с ним беседовал. Тина, можно попросить еще кофе?
– Да, конечно! – Она быстро поднялась, но остановилась, не дойдя до плиты, и спросила: – Может, чего-то покрепче? Не хотите водки под добавку щей на закуску? А?
Артем задумался. В принципе, это не лезло уже ни в какие ворота – он вел допрос, правда, без протокола, но, с другой стороны, он понимал, что Тина, наверное, в шоке от известия. Да, что-то сегодня он весь день поступает вопреки логике и правилам ведения следственных мероприятий, а заодно и всем инструкциям, вместе взятым.
– Тина, вы хотите выпить, но вам неудобно одной? – прямо спросил он.
– Вы угадали. – И пояснила: – Вообще-то я редко употребляю, но знаете, не каждый день сообщают, что твоего бывшего пытались застрелить.
– Да, не каждый, – согласился Беркутов и махнул рукой, посылая про себя все подальше. – А давайте! С удовольствием съем добавку ваших щей. Очень уж вкусно, просто великолепно.
– Спасибо, – поблагодарила она и попросила: – Вы рассказывайте, а я накрою на стол.
– Это очень странное покушение, – начал подробнее объяснять следователь. – Если в бизнесмена стреляют, то его, как правило, убивают. А тут или очень нерадивый стрелок какой-то попался, или, наоборот, снайпер. Сразу все непонятно и нелогично. Но вы наверняка знаете, что офис, который занимает фирма Алексея, находится в одном подъезде с очень серьезной государственной конторой. Один из высокопоставленных чиновников внешне весьма похож на Алексея Ивановича: такое же телосложение, рост, цвет волос. Нам стало известно, что их часто путали в коридоре здания.
- Предыдущая
- 7/48
- Следующая
