Выбери любимый жанр

И аз воздам (СИ) - Попова Надежда Александровна "QwRtSgFz" - Страница 2


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

2

— Как я понимаю, это предыстория подозреваемой? — уточнил Висконти хмуро. — И приемные родители об этом не рассказали даже ее будущему мужу?

— Твой приятель-барончик намеревался взять в жены красавицу с приданым, — пожал плечами Курт. — Какое ему дело до того, что у нее за спиной?

— Такие браки, — возразил итальянец мрачно, — баронский сын и крестьянка — не столь уж часто совершаются открыто в наше время, и я бы тебя попросил следить за словами, Гессе. Михаэль — глубоко верующий, добросердечный и образованный парень, и он смотрел не на приданое, а на Эльзу.

— Пусть на Эльзу, — согласился Курт. — Красавица, умница, рукодельница, девственница. С приданым. Не все ли ему равно, что у нее в прошлом, при таких-то данных?.. Впрочем, — сам себя оборвал он, — это было бы верно, если б то самое прошлое не возникло внезапно и все не испортило. Когда справляли свадьбу, в замок съехались халявщики… прошу прощения, знатные гости, дабы урвать, что удастся… прошу прощения, разделить радость с новобрачными и родителями. И вот среди гостей обнаружился тот самый сосед, чьи наемники перебили братьев нашей девочки. Эльза, как я уже говорил, все случившееся забыла, но увидела лицо человека, который вырезал ее семью — и что-то у нее в голове щелкнуло. Воспоминания не пришли, но что-то начало прорываться из глубины памяти. Ночью после празднования ей снились сперва кошмары, а после — привиделось явление Ангела.

— Ангела, — уточнил Бруно недоверчиво-напряженно; Курт невесело улыбнулся:

— Ты услышал про Ангела, но пропустил слово «привиделось». Похоже, что во сне смешались обрывки воспоминаний, Писание, сказки, легенды — словом, все сварилось в одном котле, и получилось неудобоваримое блюдо, из-за которого и весь сыр-бор, из-за которого мне пришлось тащиться за тридевять земель к приятелю нашего Висконти и торчать там почти три недели.

— Не томи, — подстегнул Сфорца; Курт кивнул:

— Слушаюсь… Эльзе явился Ангел и рассказал, что прежде она жила в прекрасном дворце с прекрасным отцом и прекрасными братьями, которых заколдовала злая колдунья, завидующая красоте и набожности их семьи. Колдунья превратила братьев в одиннадцать прекрасных лебедей, и сейчас они летают где-то в северных землях (не спрашивайте, не знаю, почему именно там), но вскоре вернутся, чтобы увидеться с любимой сестрой. Вернуться они должны были, если точнее, осенью. И вот, сказал ей Ангел, чтобы расколдовать их, надо нарвать волшебной крапивы…

— «Волшебной крапивы»? — переспросил Бруно; Курт усмехнулся:

— А чем волшебная крапива хуже волшебной же свечи из жира повешенного? Я бы сказал, она даже лучше. Уж pro minimum выглядит и пахнет всяко приятнее… Так, стало быть, Эльзе полагалось нарвать крапивы, размять в волокно, ссучить нить — и из нее сплести одиннадцать рубашек; если надеть их на лебедей, сказал Ангел, те превратятся в людей снова. Причем, годится на это не всякая крапива, а именно кладбищенская или та, что растет на земле ее отца. Но что главное — рассказывать об этом никому нельзя, иначе братья погибнут «в тот же миг». А дальше и начинается самое интересное. Поскольку до «земли отца» далеко, а кладбище близко, наша Эльза стала наведываться туда ночами, а вечером или днем, когда никто не видел, давила и сучила крапиву в одной из нежилых комнат. Служанки ее любили — девица мягкая, добрая, веселая… была; кто-то ее откровенно прикрывал, кто-то делал вид, что ничего не замечает, но со временем странности стали все очевиднее, твой приятель начал замечать, что руки у его женушки в волдырях, а уж когда он проследил ее до кладбища…

— Это я знаю, — оборвал Висконти. — Все это Михаэль описал мне в письме, а я — тебе перед направлением на место. Говори то, чего я не знаю. Если малефиции не было, то болезни в замке — что это?

— Кишечная инфекция, — пожал плечами Курт. — Попросту твоему глубоко верующему и образованному парню вместе с его, прямо скажем, не слишком образованным папашей следовало не ужасаться ведьме-жене, а пригласить из города лекаря. Что я и сделал вместо них. Отчет о расходах напишу позже и крайне рассчитываю на их возмещение, к слову…

— Итак, это не просто не малефиция, — подытожил Сфорца, — но даже и не преступление вовсе?

— Если не считать преступлением вытоптанную и оборванную крапиву на кладбище — то да. Простая слабость человеческого разума и духа.

— Слабость духа… — повторил Бруно медленно. — Я бы так не сказал. Зная, чем ей это может грозить, не имея возможности объясниться, рискуя de facto жизнью…

— Она была не в себе, — возразил Курт. — Это не геройство, не подвиг, а простая потеря свойственных человеку чувств и понятий.

— «Была»? — уточнил Висконти с нажимом; он кивнул:

— Последняя неделя ушла на то, чтобы встряхнуть девчонку и привести ее в разум. Я наговорился на год вперед и сам едва не рехнулся… Но дело в итоге сделано. Инфекцию лекарь остановил, молодая жена пусть и не в полном душевном здравии, но хотя бы не пребывает уже в мире грез и осознает, что с ней случилось и почему, а дальше уж все в руках Господа, ее духовника и молодого мужа.

— А сам Михаэль как?

— В расстроенных чувствах. С одной стороны, радуется тому, как все разрешилось, с другой — корит себя за то, что натравил Инквизицию на собственную возлюбленную… Я поддержал его, как мог.

— Id est[2]? — настороженно уточнил Висконти.

— Рассказал ему, как когда-то арестовал и сжег свою, и объяснил, что ему еще крупно повезло.

— Ты спятил? — нахмурился Бруно; он отмахнулся:

— Когда человек узнаёт, что кому-то хуже, чем ему, это его ободряет. Паршивая человеческая сущность… Ничего, сдюжат. Девчонке куда хуже них, и это держит их на плаву: они занимаются ею, отчего не остается времени на собственные волнения и метания. Все счастливы.

— А сосед? — уточнил Бруно; Курт усмехнулся:

— Вот на его счет я сомневаюсь; до счастья ему далеко. Он, само собою, был тогда вправе защищаться, но как ни крути — пределы он превысил. А тот факт, что захват им чужой собственности прошел без препон и столько лет никем не замечался — означает, что есть у него и сообщник в кругах, близких к имперскому канцлеру, который и протолкнул нужные документы… Впрочем, сие уже вовсе не мое и не наше дело, пускай разбираются императорские дознаватели.

— Вот только очередного барона-разбойника Рудольфу для полного счастья и не хватает, — хмуро заметил кардинал. — У Императора сейчас деньки веселые: с австрийским герцогом назревает уже прямое столкновение, в Гельвеции бунт, герцог Баварский пытается удержаться за власть на фоне слухов о том, что к власти этой пришел через убийство родичей…

— Забавно вы поименовали наследника императорского трона, Сфорца, — усмехнулся Курт; кардинал пожал плечами:

— Это все дальние планы, в то время как необходимость удержать герцогство — насущная проблема.

— Фридрих, хоть и мальчишка, но мальчишка рассудительный и цепкий, — сказал Курт уверенно. — Да и слухи эти не столь уж назойливы и популярны, куда популярней другие — «враги Императора истребляют лояльную знать».

— Популярней нашими стараниями, — уточнил Бруно недовольно. — До чего дожили: перешибать лживые сплетни правдой приходится все тем же методом распускания сплетен…

— Не суть. Пусть и с нашей помощью — а наследник неплохо справляется, и главное сейчас — попросту не хлопать ушами… Так что ж с делом Эльзы? Я его закрываю?

— Уже закрыл, — вскользь улыбнулся Висконти. — Не могу не выразить тебе благодарность за удачное разрешение ситуации.

— Отчет…

— Позже напишешь, забудь.

— Даже так, — отметил Курт, медленно обведя взглядом лица собравшихся. — Стало быть, стряслось нечто и впрямь необычное… Что у вас, и по какому поводу было заседание?

— Быть может, сперва передохнешь? — возразил Бруно; он усмехнулся:

— Конечно. Сейчас я пойду есть да спать, и разумеется, я спокойно усну, не терзаясь любопытством и не пытаясь угадать, отчего у членов Совета столь постные физиономии, будто завтра наступает Конец Света… Говорите уж. Что происходит?

вернуться

2

То есть (лат.).

2
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело