Леди Ариэлла Уоторби (СИ) - Звездная Елена - Страница 33

• Предыдущая
• 33/63
• Следующая

Начав падать, я зацепилась юбкой за колючие веточки, и все могло кончиться крайне печально, не подхвати меня… его высочество. «Не пугайтесь, считайте, что вас коснулись руки ангела хранителя» — услышала готовая закричать я. Не удивительно, что принц поспешил заверить в своих добрых намерениях — подол моего зацепившегося платья, находился значительно выше моей головы. И то, за что придерживал меня Генрих, по меньшей мере, вслух в приличном обществе не обсуждают. К моему счастью его высочество невозмутимо помог вернуть мое одеяние в приличествующий вид и даже словом не обмолвился о произошедшем конфузе. Он повел себя так, словно для лицеисток вполне нормальным является красть абрикосы и падать с деревьев, я была ему весьма благодарна за тактичность и… абрикосами поделилась. Теми, которые его высочество соизволил достать для меня, что при его росте не составляло трудностей. А после мы более трех часов провели в саду, так как Генрих ожидал встречи с матушкой Иолантой, а я… учитывая, что других учениц видно не было, сделала вполне справедливый вывод — у них продолжался экзамен. Конечно, оставаться наедине с мужчиной было верхом безрассудства, но… его высочество вел себя столь безупречно, что я позволила себе быть безрассудной и проговорить с незнакомым человеком несколько часов кряду.

И странное дело, я никогда не думала о том, что каким-либо образом наши судьбы соединятся или та встреча станет чем-то большим, нежели приятное воспоминание о моем недопустимом поведении, но сейчас… Я вдруг на мгновение, всего одно краткое мгновение, представила, что рядом со мной не жесткий вплоть до жестокости лорд оттон Грэйд, а его высочество Генрих, чуткий, воспитанный, безукоризненно вежливый… И невероятная горечь сожаления затопила сердце.

— Вы встречались, — ровный, полный холодной ярости тон герцога только добавил горечи безрадостному осознанию ситуации, — полагаю, имела место случайность, подстроенная сестрами монастыря «Девы Эсмеры», не так ли?

Внезапно, я ощутила себя смертельно уставшей. Бесконечно, невероятно уставшей… Несколько первых дней путешествия на корабле капитана Ордаса я уже пребывала в этом безрадостном состоянии. Вырванная из суеты подготовки к сезону, впервые в жизни оказавшаяся совершенно одна, я сидела в каюте молча глядя в стену напротив моей узкой постели и не было сил даже плакать… Потом в окно ворвался Локар, принеся запах моря и соленый привкус бесконечных водных просторов и словно вернул меня к жизни. А сейчас…

Ладони, упирающиеся в попытке оттолкнуть в твердую грудь лорда оттон Грэйда, бессильно опустились… У меня не осталось более сил к сопротивлению, как не осталось и надежд на что-то светлое в моей жизни…

— Леди Уоторби, — в голосе герцога отчетливо слышалась злость, — надеюсь, вы понимаете, что единственным возможным развитием дальнейших событий будет наше немедленное бракосочетание?

Мне было все равно, я словно не слышала его слов.

— И церемония будет проведена капитаном данного корабля, потому мне теперь абсолютно ясно, что ни один священнослужитель не обвенчает нас, учитывая влияние матушки Иоланты на мир духовенства.

У меня не будет даже свадебного платья, не говоря уже о красивой церемонии в храме, но мне действительно все равно.

— Леди Уоторби?!

И я не узнаю собственного голоса:

— Поступайте, как считаете нужным, лорд оттон Грэйд.

Странное дело — он не произнес больше ни слова. Меня, словно безвольную куклу из которой вынули душу, усадили на стул, а дальше все было как в тумане…

Поднялся капитан, но я не слышала о чем был их разговор, я молча смотрела на тетрадь, ту самую, в которой когда-то мечтала увидеть свое имя. Увидела. Оно, выведенное четким уверенным почерком матушки Иоланты, предваряло запись обо мне, и мой безразличный взгляд невольно выхватывал отдельные фразы: «удивительная сила духа», «стойкость», «любознательность», «познания в ассаре, и дитя единственная из сестер Уоторби обучилась данному языку от няни», «сострадательность», «чистота помыслов»… А в самом конце, в сиянии расползающейся лужицы, торопливо приписанное поверх строк о моем характере: «Свершилось, его высочество очарован. Но в большей степени сердце ликует от осознания — моя удивительная девочка будет счастлива с тем, кто сумел увидеть в ней не только красивые глаза оттенка первых фиалок, но так же оценил несомненный ум, силу духа и характер».

Внезапно, стоящие неподалеку мужчины заговорили на повышенных тонах и до меня донеслось:

— Если вы убеждены, что церковь не пожелает признать этот брак, я… — голос был мне не знаком.

Взглянув в сторону дискутирующих я поймала на себе взгляд убеленного сединой мужчины с капитанскими нашивками на мундире и лорд вздрогнул, едва наши взгляды встретились.

— Мой герцог, я отказываюсь в этом… — начал он.

И был остановлен единственной фразой:

— Это приказ.

Поистине волшебные слова — капитан мгновенно вытянулся по струнке и возражений более не последовало.

Наша свадьба состоялась спустя полчаса на верхней палубе, в присутствии всех офицеров корабля. Герцог не предложил мне сменить наряд, впрочем, у меня не хватило бы сил на это, и во взрослую жизнь я вступала в платье присущем скорее девочке — для сочетающейся браком леди оно было чрезмерно коротко. В то же время все офицеры, включая герцога, сверкали парадными мундирами, являя собой мощь и блеск имперских вооруженных сил, олицетворяя всеподавляющее величие империи… Матушка Иоланта как-то оговорилась, что Теодор став королем будет еще более алчным до новых завоеваний, чем его великий отец, и никогда не положит конец эпохе завоеваний.

— Леди Уоторби, — герцог сжал мою безвольную ладонь и прошипел, — не слишком ли у вас отсутствующий вид для бракосочетания?

И я понимаю, что все это время взираю не на капитана, который нервно мнет потрепанный томик святого писания, и не на своего будущего супруга — сквозь слезы я взираю на поднимающуюся, словно из кромки воды, кроваво-красную луну.

— Боюсь, мой вид соответствует моим желаниям, лорд оттон Грэйд, — тихо ответила я.

Капитан, к моему искреннему стыду, услышал. Я мгновенно попыталась улыбнуться. Вероятно, вышло откровенно жалко, так как во взгляде лорда Эртана теперь читалось откровенное сочувствие. Очень жаль, что сочувствовать мне уже поздно.

— Ари, — герцог заговорил тихо, так что слышала только я, — дело даже не во мне или в вас, сейчас я действую исключительно в интересах короны.

Молча повернулась и, запрокинув голову, посмотрела на последнего представителя династии Грэйд. Я лишь смотрела, без ненависти и без обвинений, но лорд отвел глаза. Я грустно улыбнулась, взглянула на капитана, улыбнулась уже увереннее и кивнула. Мне уже было кристально ясно, что избежать этого брака нет никакой возможности.

Лорд Эртан раскрыл томик и над кораблем разнесся его чистый уверенный тенор, чуть напевный, из-за растягивания гласных, что сразу выдало в нем уроженца северных предместий империи.

— Мы собрались здесь, чтобы соединить этого мужчину и эту… — он запнулся, но мгновенно выправился, — женщину…

Я — леди, формулировка «женщина» практически недопустима, но… я не стала поправлять и так заметно волнующегося капитана, я с улыбкой, несколько более насмешливой и усталой, чем полагалось по этикету, рассеянно слушала брачную речь… и старалась не думать, что рядом со мной мог стоять его высочество принц Генрих. Тот самый Генрих, что используя дар целителя, участвовал в помощи населению пострадавшего от землетрясения Стауна, наравне с братьями ордена разбирая завалы и вынося раненных. Интересно, смог бы лорд оттон Грэйд выносить на себе пострадавших и быть последним утешением для умирающих? Смог бы он вкладывать личные средства в постройку приютов и лично раздавать еду бедным дважды в месяц? Сомневаюсь. Такие как герцог привыкли брать города и крепости, а не заботится о тех, кто по их милости лишается крова и пищи.

— Брак должен быть заключен с благоговением, или это не брак, — торжественно вещал капитан.

• Предыдущая
• 33/63
• Следующая