Самая правильная ведьма. Трилогия (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна - Страница 174

— Значит, чай все‑таки будет. — Скорее подтвердил, чем спросил он. — Замечательно. Кстати, здорово смотришься на моей кухне.

Улыбнулся по крокодильи. Тесса, которая за все время их знакомства только один раз видела его улыбку, а тут получила две за пять минут, вновь напряглась. К чему бы это все? Да, когда он улыбался, то становился словно другим человеком, но это ничегошеньки не меняло. Ей от него нужна только информация, и она ее добудет.

— Расслабься, — посоветовал Рич, проходя мимо нее к шкафчикам. — Я же не собираюсь на тебя прямо сейчас набрасываться и тащить в постель… — и не успела Тесса выдохнуть с облегчением и посмеяться над своими тайными страхами, или, чем титаны не шутят, погоревать над несбывшимися ожиданиями, как он продолжил: — вот позавтракаем и тогда — милости прошу, в мою шалашу. Только надо глянуть — по — моему, у меня презервативы закончились. И магии тоже нет. Может, сбегаешь в аптеку, пока я чай буду пить? — И добавил с виноватой усмешкой. — Ты же вроде уже попила. Денег я дам, не волнуйся.

Тесса не поверила своим ушам в первое мгновение, а также во второе и в третье. Но когда до нее дошла вся пошлость его предложения — как первого, так и второго — она резким, гневным движением скинула с плиты чайник — Рич порадовался, что он не успел нагреться — и отчеканила:

— Пошел к титанам.

— Ну нет, так нет, сходим за резинками вместе, чего уж там. Мы же не хотим детей раньше времени, я правильно понимаю? И вообще, я сегодня добрый. Заметила? — и небрежным жестом, словно делал так каждый день, обнял вконец растерявшуюся колдунью за плечи и притянул к себе. А потооом…

Наверное, если бы он не был таким равнодушным и хладнокровным скотом большую часть своего существования, его бы смутила беззащитность, мелькнувшая в глазах Тессы, прежде чем он ее поцеловал. Если бы он не был завзятым бабником, когда отвлекался от своих драгоценных опытов и вспоминал про существование противоположного пола, его бы, вполне возможно, остановила ее откровенная неопытность в поцелуях. Она банально не знала, для чего вообще нужен в этом деле рот: губы неумело вытягивала трубочкой, боязливо, робко касалась его языка своим. И так сильно зажмуривала глаза, что Рич не мог не усмехнуться. Мысленно.

Усмехнуться и безразлично отметить про себя: "Надо же, а ведет себя так, будто парней меняет как перчатки. Обманщица". И тут же полез руками ей под майку. Как только его ладони обхватили ее грудь, Тесса словно очнулась и отпрыгнула назад. Уставилась на Рича ничего не понимающим взглядом, а когда он медленно и со значением улыбнулся — вот опять, опять, уже третий раз! — брезгливо вытерла губы и резко одернула маечку вниз. Похватала воздух ртом, но ни слова из себя выдавить не смогла. Тогда заговорил Рич, ровно, безразлично — в своих лучших традициях.

— На, отрывай, — и протянул ей обе руки.

Надо было видеть ее глаза…

"Ты — скотина. Ты — бесчувственная, наглая, извращенная скотина", — эта фраза крутилась у него в голове вот уже на протяжении тридцати минут — Совесть завела любимую пластинку, от которой у Рича начинался нервный тик. За это время он успел многое — схлопотал по физиономии от оскорбленной в нежных чувствах Тессы (хотя какие у этой высокомерной сучки могут быть чувства? Однако ж какие‑то все‑таки были, иначе б она не разрыдалась у него на кухне вслед за этой его фразой про руки), получил по лбу заварочным чайником с цветочками — что, по мнению Рича, было уж совсем несправедливо — на такие повреждения он еще не накосячил, и, наконец, узнал о себе целую кучу нового и интересного.

Никогда бы он не заподозрил столь вопиющую невинность в этой оторве. А поди ж ты — полез с поцелуями и напугал до полусмерти. Кто бы мог подумать… драться на шпагах, бегать ночью в одиночестве по пригородным районам, вытаскивать его из застенков, ругаться и оскорблять всех подряд, приказы направо — налево раздавать, на половичке ночевать и выглядеть при этом замечательно — это она может. А от невинного в принципе поцелуя без далеко идущих намерений ударилась в истерику. И как понять этих женщин? Хотел ей Рич сказать, что нечего из себя прожженную стерву строить, если на деле такая фиалка чувствительная, но не стал, иначе — к гадалке не ходи — быть бы ему битым еще раз.

Чайничек раскололся, а Рич из‑за этого по — настоящему расстроился — это был бабулин подарок. Теперь еще и от неё по шее достанется. Как Матрена Патрикеевна узнавала — никто в семье Брайтов не знал, но стоило чему‑нибудь нехорошему случиться с подаренными ею вещами, она тут же напрашивалась в гости и наивно вопрошала:

— А где ж та… тот… те… что я дарила‑то вот тогда‑то тогда‑то?

И стоило выясниться, что вещи‑то и нет, начинался спектакль…

Хмуро разглядывая осколки, Рич подумал, что ждать ему бабулю в гости очень и очень скоро, и от этого настроение у него окончательно испортилось. Мало ему своих проблем! Магии нет, зато есть нудная до зубовного скрежета Совесть, правильный ангел — хранитель, от проповедей которого хочется выть, материться и рвать на груди волосы, и неадекватная, неуравновешенная, плачущая на его диване в гостиной девица. Полный набор под названием "Чего колдунам для счастья не хватает". И почему Тесса так расстроилась, спрашивается? Можно подумать, он накинулся на нее и изнасиловал. Не было такого! Он просто ее поцеловал и все. Пошутил немного насчет постели. Или не пошутил — тут уж как повезет. Неужели у нее совершенно нет чувства юмора? Видимо, нет, раз она восприняла всерьез его болтовню насчет "после завтрака" и "походов за резинками", и теперь заливает слезами его любимый ковер.

Заходить в гостиную и утешать расстроенную колдунью Рич решился бы только разве что под заклинанием подчинения, не иначе. Поэтому, не придумав ничего лучше, собрал осколки, выбросил в мусорное ведро. Затем поднял чайник — вода разлилась по полу, наполнил его и снова поставил на плиту. Взял тряпку и вытер воду с плитки. Попутно проклинал все на свете — и вот так живут чистокровные люди? Столько мелких, никому не нужных телодвижений приходится делать только для того, чтобы ликвидировать последствия небольшого скандала? А если бы Тесса в него молнией швырнула, пришлось бы вручную пожар тушить, а потом кухню отмывать три дня? Какой кошмар, какая бесполезная, преступная трата времени впустую!

"Наглый хам, беспардонный и бессердечный! Как ты можешь себя так вести? Как можно так относиться к девушке? Где твое сострадание и уважение?"

Рич раздраженно дернул плечом и, рискуя показаться сумасшедшим, громко послал Совесть лесом. Она вскинулась: "Нет, ты мне ответь — откуда столько грязи? Откуда в тебе столько дерьма? Поленом не выбьешь. Думаешь, я сильно рада тому, что мне с тобой приходится дело иметь? Чурбан бесчувственный и остолоп. Совсем как мой брат младший. До взросления и осознания того, как же повезло меня заиметь, еще ох как долго! Да будь моя воля, не было б меня уже очень и очень давно! А потом звать будешь — кукиш покажу".

— То есть ты не рада? Что значит, будь твоя воля? — из всей пулеметной очереди слов Рич уловил самое главное. — Как это ты не рада? Разве у вас это… не добровольно?

"Добровольно — принудительно, я бы сказала… — вздохнула Совесть и ни с того, ни с сего ударилась в откровения: — Я же вообще‑то существо сильно занятое, вами, колдунами причудливыми, очень востребованное, хотя ты мне и не веришь. У меня график расписан на двести лет вперед, и никаких отклонений я себе позволить не могу. Но… этот засранец, брат мой… мы недавно поссорились. Да что там… глупость получилась. Я ему на празднике Жизни случайно нимб нектаром испачкала — чуть брызнула, всего‑то пара капель попала, и салат на колени локоточком спихнула — видит Истина, тоже почти случайно! А мало того, что у ангелов нимб — это святое, так еще и штаны Петрушечке выходные, парадные, любимые испортила… ну хорошо, не совсем случайно, но все же. А салат — он же отстирался потом… почти… а нечего было обзываться!.."