Самая правильная ведьма. Трилогия (СИ) - Смирнова Ольга Викторовна - Страница 50

— Что? Что случилось? — всполошился Тим, опускаясь рядом и обнимая ведьмочку. — Где болит?

Мира показала.

— Ни с того ни с сего как заколет… — еле слышно прошептала. — Может, уже началось?

— Не буду врать, это вполне возможно. Мира, мы обязательно что‑нибудь придумаем. Ты не умрешь, я тебе обещаю. Думаю, стоит начать с поисков того колдуна, который тебя проклял.

Мира горько усмехнулась — эйфория пропала без следа и она поняла, что пол, на котором она сидит практически голой попой — холодный, стена — твердая, и вообще, ей в душ надо. А дальше позавтракать и срочно искать выход из сложившейся ситуации, ни на кого не надеясь, иначе до следующей недели она рискует не дожить.

А Тим… Искать колдуна он, видите ли, собрался! Даже если ему сильно повезет и он‑таки найдет виновника, Мире, скорее всего, к тому моменту будет абсолютно все равно, кто и зачем ее убил.

Временное помешательство, вызванное близостью тощего, испарилось и на его место пришло осознание того, что в данный момент есть дела поважнее устройства личной жизни.

Оттолкнув Тима, девушка встала и направилась в ванную. Парень такой резкой сменой настроения обескуражен не был, он спокойно притворил за ней дверь и направился на кухню разогревать завтрак. Конечно, он мог бы сказать, что понимает ее, что это ужасно и все такое, но на самом деле он и близко не представлял, что чувствует человек, оказавшийся на месте Миры — чтобы просто сохранить душевное равновесие, когда часы безжалостно отсчитывают последние часы твоей жизни, надо иметь железную силу воли. А пуще того, чтобы не опустить руки и продолжать бороться, требуется мужество, которым немногие из его знакомых могли похвастаться.

Легкая на подъем, смешливая и пустоголовая на первый взгляд, Мира обнаруживала качества, которыми он не мог не восхищаться. Она продолжала бить лапками, хвататься за предоставленный шанс, несмотря на мрачные перспективы и неутешительные прогнозы. Он вспомнил, как первый раз увидел ее — бледную, как привидение, но даже после драки с вампирами не потерявшую присутствие духа. А перечитывая ее показания, удивлялся тому, что она оказала сопротивление вампиру, хотя это была заведомо проигрышная для нее схватка.

В ванной зашумела вода и тоненький голос, сильно фальшивя, запел «Боже, храни императора!»

Тим улыбался, когда загружал в микроволновку тарелку с блинчиками. Как бы деликатно намекнуть девушке, что ей не просто медведь на ухо наступил, а целое стадо лосей основательно потопталось?

После контрастного душа и плотного завтрака ведьмочка разрумянилась, пришла в себя и с некоторым оптимизмом смотрела в будущее. Боль ушла, как будто и не было, воспоминания о ней растаяли. Мира сидела за столом, подперев щеку рукой, и размышляла, как быть дальше.

— Слушай, у тебя нет на примете кого‑нибудь ненужного?

— Чего‑нибудь? — поправил ее Тим.

— Нет, кого‑нибудь. Ну, чтобы проклятие передать.

— Ты опять за свое? Нельзя этого делать, пойми.

— Я понимаю, — с непробиваемым спокойствием ответила Мира. — Но я также хорошо понимаю, что у меня времени нет на поиски других вариантов. И нет возможности искать колдуна и молить его о пощаде. Кроме того, много ты знаешь жалостливых колдунов? Вот и я о том же. Я хочу провести этот ритуал, а потом уже думать, как вернуть душу обратно.

— Но это невозможно! Ты будешь навеки принадлежать богу Смерти!

Ага, много ты знаешь, — с сарказмом подумала Мира, — бог Смерти плевать хотел на мою душу. А вот Рич, оказывается, гаденыш еще тот…

Мысль о том, что Рич утаил от нее сведения об истинном назначении ритуала и судьбе ее души, вызывала определенные подозрения в его честности и в оценке ее состояния, но полагаться на то, что он мог в чём‑то соврать, она не стала. Девушка намеревалась попросить Петра привести Касса, как только Тим уйдет на работу, и с пристрастием допросить ангела на предмет состояния ее ауры. Если все подтвердиться, то так тому и быть.

Тиму озвучивать свои мысли она не стала, пусть пребывает в блаженном заблуждении относительно своего братца, кто она такая, чтобы лезть в родственные отношения? Без нее разберутся. Между тем мысль у девушки продолжала работать.

— А… можно позаимствовать из вашего серпентария какого‑нибудь заключенного? Самого омерзительного урода, чтоб не жалко было.

Тим пораженно уставился на ведьмочку:

— Миранда, это же преступление! Мало того, что душу отдашь, так еще и в тюрьму загремишь, если попадешься.

— А ты сделай так, чтобы не попалась, — мило улыбаясь, ответила Мира. — Договорились?

Тим упрямо покачал головой:

— Миранда, то, что ты задумала — в высшей степени опасно и безнравственно. Проклянешь невинную душу и свою потеряешь. Подумай сама, как ты будешь жить, зная, что любой момент бог Лжи может призвать тебя на службу? Ты готова приносить жертвы по его приказу?

Мира, не задумываясь, ответила:

— Тим, теперь выслушай меня. Да, то, что я собираюсь сделать — плохо, может быть, даже с твоей точки зрения, это преступление. Но, так или иначе, я останусь жить. Проблемы, дорогой мой, нужно решать по мере их поступления, в противном случае ты рискуешь сойти с ума, думая обо всем сразу. Всего не предусмотреть, не предотвратить и не исправить. В моем случае, главное — выжить. Все остальные дела буду рассматривать по степени опасности, которую они будут представлять для меня.

Тим вздохнул и встал со стула, прошелся по кухне взад — вперед:

— В чем‑то ты права, несомненно. Но душа — это не товар, который обмену и возврату подлежит. Это нечто уникальное, неповторимое, это твое внутреннее «я», если хочешь. Ты не можешь просто так отдать, а потом забрать ее.

Мира скрыла усмешку — вот уж кому — кому, а ей про душу нечего рассказывать. Петр уже просветил ее по самое не могу в этом плане. И девушка была уверена, что богу Лжи на ее душу плевать с высокой колокольни, своих хватает. А вот подленький Рич от подарка не отказался.

— Тим, ты можешь думать и говорить все, что тебе угодно, только решение мое от этого не изменится. Я все равно за проведение ритуала.

— Хорошо. Но если ты не думаешь о себе, подумай о невинном, которого ты обречешь на погибель. Это не отяготит твою совесть?

Миранда ответила с уверенностью, которой на самом деле не чувствовала:

— Нет. Особенно, если я останусь в живых.

— Но, Миранда…

Ведьмочка неприязненно глянула на рядового Брайта:

— Хорошо, отяготит, ты это хотел услышать? Но есть во мне подозрение, что собственная смерть расстроит куда больше. Ты можешь предложить альтернативу ритуалу? Я с удовольствием выслушаю. Но учти: услуги некроманта — сразу категорическое нет. Не желаю восставать из мертвых. Это как‑то… мерзко.

Миранда не была ярой фанаткой принципа — что нас не убивает, то делает сильнее. Сейчас ей не хотелось быть героиней, благородной, храброй, честной, хотя, при более благоприятных условиях она, вполне возможно, и задумалась бы о чем‑нибудь подобном. Но поскольку на данный момент выжить можно было лишь подлыми методами, то она не погнушается ими воспользоваться, пусть для большинства это и покажется неприемлемым. Доброта, сердечность и самоотверженность девушки обрели четкие контуры, границы, за которые вылезать отказывались.

Всё‑таки она ведьма. Полноценная, стопроцентная, чистой воды ведьма. По крайней мере, когда дело касается ее жизни. Но кто осудит?… Кто может похвастаться стойкостью духа и бесстрашием, достаточным для того, чтобы, зная дату своей скорой кончины, спокойно жить в ожидании этого дня? Бестрепетно махнуть рукой и сказать что‑то типа — ааах, да все мы когда‑нибудь умрем, рано или поздно, чего панику разводить?… Кто не сойдет с ума, отсчитывая секунды до конца, осознавая, что будущего для него нет и быть не может? Миранде всего двадцать два года, она еще не начинала жить, у нее столько впереди и… как смириться с миллионами упущенных возможностей, с тем, что она не проживет свою жизнь так, как ей хочется? А хочется как минимум долго и счастливо. Все эти мысли были крупными буквами написаны у нее на лице.