Джуна. Одиночество солнца - Савицкая Светлана - Страница 7

Тогда ей казалось, любовь – главное в ее жизни. Но она ошибалась. Главным в ее жизни был дар.

Дар Джуны скрыть было невозможно. Как шило в мешке. И не было уже ни одного высокопоставленного чиновника в Грузии, которому бы не помогла Джуна в излечении от каких-нибудь невероятных болезней.

Вахо родился в 1975 году. Друзьями их семьи становятся и семья Шеварднадзе, и семья Паторидзе, и другие элитные семьи Грузии.

Чьим сыном на самом деле являлся Вахтанг, теперь можно выяснить лишь при генетическом анализе. Мне известно одно – это был плод страстной и тайной любви.

Когда Джуна заболела, именно жена Шеварднадзе оказывала ей первую помощь. Случай с клинической смертью достаточно часто описывается в прессе.

Джуну поставили на ноги. А иначе быть не могло. Все в Грузии давно понимали: Джуна – вторая Ванга, и ее ждет мировая слава.

Наступил 1980 год. Джуне тридцать один. Вахтанг совсем маленький. Ему четыре или пять лет.

И вот эту картинку несколько раз вспоминала она при мне.

– Представляешь, Света! КГБ присылает за мною черную машину. Меня ведут к ней, чтобы из Тбилиси перевезти в Москву. Страшно!!! Так страшно! Обыскивают меня. Мою сумочку… Могли меня расстрелять. Убить. Терзать. Проделывать надо мною опыты, как над другими. Стереть память. Все что угодно ждало меня! И сына… А он… ОН! Он ничего не сделал для того, чтобы меня спасти! Защитить Вахо! Он ведь знал, куда меня везут. Я могла не вернуться. Меня везли, как кролика. Как мышку. Для опытов в Кремль! Света! А он! ОН! Он не тронулся с места.

Через некоторое время Россия услышала песню на слова Джуны «Красиво», и лишь теперь понятны мне ее слова.

Сердце любой из женщин, живущих на планете Земля, – бездонный океан тайн и загадок. Психологически эти загадки легко вычисляемы. По крайней мере женщинами, по их чисто женской логике. У лжи тысячи дорог. У правды – одна. Если друг или подруга рассказали вам одну и ту же историю третий раз, не сбившись на фактах, – это чистая правда. Если версии разнятся – значит, где-то сокрыта ложь. Но есть еще один очень важный секрет. Парадокс. Женщины могут тысячи раз накручивать и навешивать вам истории из жизни, причем каждый раз по-другому, в зависимости от того, как на данную минуту они ее переосмысливают, но никогда ни одна из женщин не обманет в своих ранних любовных стихах. В минуты откровений у юных поэтесс напрочь блокируется способность фантазировать. Если, конечно, эта женщина – не профессионал и не литературный переводчик.

Благословением небес и их наказанием были для Джуны ее волшебные руки. Благословением и наказанием КРАСИВО вошла и… вышла Любовь. При сложении двух единиц, используя дар любви, действие дало результат – тройку. Родился сын. Сын – это так важно для ассирийцев. И для грузин. Сын – наследник рода.

Событие реализовалось. Дар врачевания окреп и не давал шанса на все второстепенное, в данном случае – на любовь.

И файлы чувств в ее организме, в порыве которых были написаны песни, после смерти Вахо были полностью стерты тотальной неприязнью ко всему, что напоминало о сексе. Они исчезли. Осталось единственное – материнская любовь к сыну.

Пока же был жив Вахо, и это знали лишь очень близкие друзья Джуны, родной отец Вахтанга тайно помогал им, используя все свои связи и деньги. Возможно, он помогал и после…

Не надо иметь «семь пядей во лбу», чтобы понять, почему так легко Джуна покинула грузинскую квартиру Давиташвили. Загадку, почему до сих пор некий Виктор Ираклиевич, референт Шеварднадзе, как бы стерт ластиком с биографии планеты, легко разгадать, потому что зачем ее, собственно, разгадывать? По большому счету, брак с ним явился лишь некой ступенькой для раскрытия небесного дара и реализации вселенского предназначения.

В Москве для Евгении Ювашевны Давиташвили началась совершенно другая жизнь. Она гордо подняла голову, расправила крылья, расцвела множеством бутонов яблони-трехлетки, потому что ее душа, «искусственно привитая на благородном подвое», как бы родилась заново, пройдя невероятно трудный тоннель беспросветной юности к свету зрелости.

Родилась Джуна. Просто Джуна. Без фамилии. Имени. Отчества. Как символ времени, которому мелочи игры имен вообще не интересны.

И ее стремление обрести знания, в первую очередь о себе, и передать их планете получило горячую поддержку на самом высоком уровне.

В нужное время оказавшись в нужном месте, Джуна посвящает себя лечению больных с раннего утра и до позднего вечера. Этот период времени наиболее интенсивен в любых отношениях. Освободив душу от любви и всех любовных интриг, насмехаясь над мужчинами и отодвигая их, повторюсь, «на самую последнюю очередь вне всякой очереди», она использует любой шанс для демонстрации своих паранормальных способностей.

Путь к самореализации и славе, которая цепляется в придачу к ней, а ни в коем случае не наоборот, происходит стремительно, если дана команда сверху. В смысле, с самого верху, когда тебя под руку ведут к прессе Брежнев, Ельцин и Горбачев. Когда лично председатель Госплана СССР, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии Н. К. Байбаков дает оценку твоей деятельности.

Вспомним времена социализма. Мы свято верили рекламе. Любой. Помнится, как рекламировали стиральную машинку «Вятка-автомат». Так после этого ее невозможно было найти в магазинах. Если выпускали книги или газеты, то только миллионными тиражами. Если транслировались песни – их слышала вся страна.

По негласному заказу правительства о Джуне одновременно вдруг пишет ВСЯ пресса СССР. По личному распоряжению Л. И. Брежнева «не тронуть ни единого волоса с головы Джуны» ее ревностно охраняют.

Дмитрий Чижов подробно описывает, как и где происходили встречи с официальными людьми и опыты в документальной книге «Вера: дар исцеления» (Москва, 2012, издательство «Новый ключ»).

Реплики Джуны в ней немного пафосные, на мой взгляд, в жизни она говорила немного проще, но смысл передан верно: