Властелин Колец: Две Крепости (Две башни) (др. перевод) - Толкин Джон Рональд Руэл - Страница 65

– Спасибо, – искренне поблагодарил его Фродо.

– Я слышал, что тебе и всем твоим спутникам встретились в пути странные испытания… Странные и страшные, – поправился гном. – Хотел бы я знать, что могло заставить четверых – не одного, как когда-то Бильбо, а четверых хоббитов отправиться в путешествие! Впрочем, может быть, я слишком назойлив? Элронд и Гэндальф дали мне понять, что они не желают об этом распространяться.

– Их мудрость не вызывает у меня сомнений, – осторожно, но вежливо ответил Фродо. Он решил, что даже в гостях у Элронда о Кольце следует говорить с осторожностью; да ему и не хотелось о нем говорить. – Должен сознаться, – добавил он, – что мне в свою очередь не терпится узнать, зачем это всеми уважаемый гном пустился в долгое и опасное путешествие, покинув свой замок в Подгорном Царстве.

– Мудрость Элронда и Гэндальфа несомненна, – тонко усмехнувшись, заметил Глоин. – Они намерены собрать Совет, и на нем, я думаю, мы многое узнаем. А сейчас… – Глоин опять усмехнулся, – …не поговорить ли нам о чем-нибудь другом?

Они понимающе посмотрели друг на друга и завели разговор об их родных местах, который не иссяк до конца застолья. Вернее, говорил главным образом Глоин, потому что Хоббитанию, как считал Фродо, серьезные происшествия обходили стороной (он твердо решил не упоминать о Кольце), а гному было что порассказать про последние события на севере Глухоманья. Он поведал Фродо, что владыкой земель, лежащих между Мглистыми горами и Лихолесьем, стал теперь Гримбеорн, сын Беорна, и границы его обширных владений не смеют нарушать ни орки, ни волколаки.

– Я уверен, – оживленно рассказывал Глоин, – что по старой дороге из Дола в Раздол можно путешествовать без опаски только благодаря воинам Гримбеорна. Они охраняют Горный Перевал и Брод у Крутня… Но их пошлины высоки, и они по-прежнему не жалуют гномов, – покачав головой, добавил Глоин. – Зато в них нет ни капли вероломства, а это сегодня многого стоит. Но лучше всего к нам относятся люди, основавшие в Доле Приозерное королевство. Сейчас там правит внук Барда Лучника, старший сын Беина, король Бранд. Он искусный правитель, и его королевство простирается далеко к югу и востоку от Эсгарота на Долгом озере.

– А как твой народ? – спросил его Фродо.

– У нас произошло множество событий, – ответил Глоин, – и хороших, и плохих. Но хороших, пожалуй, все-таки больше: нам до сих пор постоянно везло. Хотя и мы, разумеется, ощущаем черное дыхание зловещей тучи, нависшей над всем Средиземным миром. Если хочешь, я расскажу тебе про нас поподробней. Но как только устанешь, сразу же оборви меня. На гнома, говорят, не найдешь угомона, когда он растолкуется про свою кузницу.

И Глоин начал подробный рассказ о судьбе Подгорного Царства гномов. Он встретил внимательного и чуткого слушателя: Фродо не прерывал его, не показывал, что устал, ни разу не попытался заговорить сам, хотя уже через четверть часа перестал улавливать смысл рассказа, потерявшись среди многих странных имен и земель, о которых он и слыхом не слыхивал. Его, правда, порадовала весть о Даине – тот по-прежнему правил Подгорным Царством. Ему шел двести пятьдесят первый год, он пользовался всеобщим уважением и любовью, а богатства гномов постоянно приумножались. Из десяти участников его похода, сражавшихся в Битве Пяти Воинств у Одинокой, семеро жили в Подгорном Царстве: Двалин, Глоин, Дори, Нори, Бифур, Бофур и толстяк Бомбур. Бомбур стал теперь таким толстым, что не может перебраться с дивана за стол – перед трапезой шестеро молодых гномов подымают его и несут к столу.

– А что случилось с тремя остальными – Оином, Ори и Балином? – спросил Фродо.

– Сгинули. – Лицо Глоина омрачилось. – Но мне не хочется про это вспоминать. Давай поговорим о чем-нибудь веселом… – И Глоин пустился в описание ремесел, которыми по праву гордятся гномы: – У нас есть на редкость искусные мастера. Но наши оружейники уступают древним. Многие старинные секреты утеряны. Оружие и доспехи, сработанные гномами, до сих пор славятся на все Средиземье, однако до захвата Горы драконом щиты и кольчуги получались прочнее, а мечи и кинжалы – острей, чем сейчас. Зато в добыче даров земли и строительстве мы превзошли наших предков. Посмотрел бы ты на наши каналы и мощенные цветными плитами дороги, на туннели-улицы с каменными деревьями, проложенные внутри Одинокой горы, или сторожевые и дозорные башни, возведенные снаружи, на ее склонах! Тогда бы ты смог воочию убедиться, что в Подгорном Царстве времени не теряли.

– Я обязательно к вам наведаюсь… если удастся, – пообещал Фродо. – Представляю, как изумился бы Бильбо, если б увидел все эти перемены!

– Ты его, наверно, очень любил? – полуутвердительно заметил Глоин и, посмотрев на Фродо, лукаво улыбнулся.

– Еще бы! – пылко воскликнул хоббит. – Да за одну, пусть даже мимолетную, встречу с ним я отдал бы все чудеса на свете!

Между тем обед подошел к концу. Элронд и Арвен, встав из-за стола, направились к выходу из Трапезного зала, а за ними чинно последовали гости. Они миновали широкий коридор и вступили за хозяевами в следующий зал, освещенный пламенем пылающего камина. Фродо осмотрелся и подошел к Гэндальфу.

– Эльфы называют этот зал Каминным, – негромко сказал ему старый маг. – Сейчас ты услышишь множество песен и занимательных историй… если не уснешь: здешняя обстановка хорошо убаюкивает. В камине тут всегда поддерживают огонь, он и обогревает и освещает этот зал, но по будним дням зал обычно пустует – сюда приходят лишь очень немногие, чтобы отдохнуть и поразмышлять в тишине.

Когда Элронд занял свое обычное место, эльфы-менестрели начали петь, мелодично аккомпанируя себе на лютнях. Зал постепенно наполнялся гостями, и Фродо, радостно оглядываясь вокруг, видел удивительно разные от природы, но одинаково веселые и оживленные лица, на которых золотились отсветы пламени, ярко полыхавшего в огромном камине. Рядом с камином, у резной колонны, Фродо заметил одинокую фигурку и сочувственно подумал, что видит больного: тот сидел, опустив голову на грудь, так что его лица Фродо не разглядел, а рядом стояла чашечка для воды и лежал недоеденный ломтик хлеба. Бедный, он не смог пойти на пиршество, подумал Фродо… но разве здесь болеют?

Вскоре лютни менестрелей умолкли, а Элронд встал и приблизился к камину.

– Пробудись, мой маленький друг, – сказал он. Потом обернулся к Фродо и добавил: – Приготовься. Мне кажется, наступает мгновение, о котором ты уже давно мечтаешь.

Тот, кто сидел у камина, пошевелился и, подняв голову, посмотрел на гостей.

– Бильбо! – радостно вскричал Фродо.

– Здравствуй, малыш, – отозвался Бильбо. – Я знал, что ты сможешь пробраться в Раздол. Сегодняшний праздник посвящен тебе – и ты вполне заслужил эту честь. Надеюсь, тебе понравился обед?

– Конечно, понравился! – воскликнул Фродо – Но скажи – почему же ты-то не пришел? И почему я тебя до сих пор не видел?

– Потому что ты спал, – ответил Бильбо. – А я навещал тебя каждый день и сидел с Сэмом у твоей постели. Что же до праздника, то последнее время я редко принимаю участие в пирах – у меня есть много дел поважнее.

– А что ты делаешь?

– Сижу и размышляю. Это чрезвычайно важное дело. Я давно заметил, что Каминный зал – наилучшее в мире место для размышлений… Если тебя от них не пробуждают, – добавил он, покосившись на Элронда, и глаза у него были вовсе не заспанные. – «Пробудись!..» Я не спал, уважаемый Элронд. Вы слишком быстро закончили пир и оторвали меня от важнейших раздумий: когда вы пришли, я сочинял песню и напряженно обдумывал последние строки – они у меня почему-то не складывались, а теперь уж, наверно, никогда и не сложатся. Пение эльфов настолько прекрасно, что я забываю о собственных песнях. У меня осталась одна надежда – на помощь Дунадана. А кстати, где он?

– Мы обязательно его отыщем, – с улыбкой пообещал хоббиту Элронд. – Вы уединитесь где-нибудь в уголке, и ты завершишь свои важнейшие раздумья, а потом споешь нам новую песню, чтобы мы могли сравнить ее с нашими. – Элронд распорядился найти Дунадана, хотя никто не понимал, где он и почему его не было на праздничном обеде.