Выбери любимый жанр

Анатолий Собчак: тайны хождения во власть - Шутов Юрий Титович - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

Глава 2

Союз мечты с оралом

В клуб Балтийского завода, что на Васильевском острове, я забрел не то чтобы случайно, но при этом без особой нужды. Там была встреча избирателей территориального округа с кандидатами в депутаты Верховного Совета Союза.

Среди претендентов, выставившихся на обозрение публике, мое внимание привлек высокий человек с иксообразными ногами и горьковской, ходульной, размашистой походкой пожилой цапли, а также цепким, я бы сказал, каким-то вороватым взглядом странно посаженных глаз. Он постоянно улыбался, делая вид, что разглядывает зал, но было заметно напряженное внутреннее сосредоточение. Я не мог вспомнить его фамилию, хотя видел как он беседовал с Б. Курковой по телевидению в «Пятом колесе». А однажды, зачем-то попав к Василеостровскому метро, даже отметил среди снующих людей этого типа с мегафоном в руках. Там он, подхихикивая и шмыгая красным на ветру носом, убеждал всех активно включиться и помочь ему одолеть в предвыборной схватке противных кандидатов. Подобная форма агитации за самого себя была сногсшибательной новацией, однако особого энтузиазма в среде озабоченных своими проблемами людей явно не вызвала.

После довольно утомительной череды абитуриентов, клявшихся с клубной сцены в любви к присутствующему народу, дошла очередь и до него.

Он довольно быстро и толково поведал уже осоловевшей публике, что является профессором, а не рабочим, как перед ним выступавший. Далее сообщил, что добился в жизни чего хотел: заведует кафедрой в Университете, вполне счастлив и благополучен. И вот теперь поставил пред собой задачу сделать всех такими же счастливыми, как и сам. Это, по его словам, явилось единственной причиной, заставившей выставить свою кандидатуру в парламент (название тогда еще непривычное и создававшее впечатление, будто речь шла об Англии). Все это кандидат говорил с лекторским, академическим, неспешно искренним превосходством, поэтому, если бы аудитория состояла сплошь из студентов, то для получения зачета в дальнейшем была просто обязана ему поверить. Правда, тогда еще никто не читал его книгу «Хождение во власть», написанную значительно позже, где в качестве основного и, вероятно, действительно правдивого мотива, толкнувшего профессора в депутаты, им была названа недорогая бутылка коньяка, на которую сам, мол, поспорил со случайно встреченным в университетском коридоре партфункционером.

После своего информационного выступления этот кандидат поведал о личных, сокровенных мечтах, которые собирается непременно реализовать, сделав безмерно счастливыми тех, кто его изберет. (Прохвосты всегда чудесно лгут. ( прим. автора)

Нужно отметить: такая непринужденная, а главное не привычно стандартная манера погрезить со сцены, безусловно, выделила этого «мечтателя» из довольно безликой массы остальных кандидатур. Мой аплодисмент имел место. Фамилия его была Собчак.

Впоследствии я много раз видел его использующим полученный им депутатский мандат как право поговорить с любой трибуны. Однако это, самое первое слышанное мною выступление запомнилось больше всех, возможно, просительностью интонаций и еще полным отсутствием презрения к слушателям.

Ко мне в офис гостиницы «Ленинград» он приехал как-то под вечер в шапке из меха то ли беспородной рыжей собаки, то ли подкрашенного волка, вкупе со старомодным драповым пальто с накладным карманом и женой.

Вместо обычно полагавшихся полупустых ознакомительных разговоров он сразу предложил мне, чем вызвал мою симпатию, переговорить о возможном сотрудничестве в дальнейшем. Ибо, как он выразился, много обо мне слышал, и «не только от Курковой».

Ко времени этой встречи Собчак уже стал депутатом Верховного Совета СССР, а те лидеры, портреты которых мы носили на демонстрациях, дерзко обзывались им с парламентской трибуны «якутами», «адыгейцами» и разными «наперсточниками».

Его личный приезд и внимание, безусловно, мне польстили, но представить себе сферу взаимных интересов я затруднялся.

В гостинице «Ленинград» на десятом этаже до пожара был очень уютный ресторанчик «Петровский», где прекрасно готовили одни и те же блюда, которые, как правило, съедали одни и те же люди, и поэтому ошибиться в выборе меню было нельзя. Зал представлял собой укромное место с русопятым ложечно-балалаечным оркестриком и постоянными барышнями, которых хмель из бутылок приручал, а не раскручивал. В общем, для обстоятельного, но не делового разговора лучшего уголка в ближайшей округе было не сыскать.

Мы поднялись наверх и заняли вдали от окружения уютный столик с прекрасным видом на Неву, залитый огнями город и крейсер «Аврору». Я заказал все, чем славилась местная маленькая кухня. Причем пока мы подымались в ресторан, мой помощник позвонил, и столик успели уже накрыть. Это, как я заметил краем глаза, было весьма высоко оценено Собчаком, видимо, раньше посещавшим рестораны крайне редко, в основном с целью что-нибудь отметить.

Собчак немного выпил, но все съел. Я не пил и не ел ничего, рассказывая по его просьбе подробно о себе, сам же исподтишка наблюдал за супругами, испытывавшими непонятную мне скованность. Жена дважды поправляла Собчаку значок депутата Верховного Совета на лацкане сбереженного исстари пиджака.

Их тогдашняя манера одеваться свидетельствовала о том, что, выступая в клубе Балтийского завода, он, судя по шапке, пальто и пиджаку, слегка прихвастнул о своей состоятельности.

Его жена, Людмила Борисовна Нарусова, как-то странно манерничала, явно еле сдерживая провинциально-местечковую суетливость, когда пыталась использовать для взятия хлеба только большой и указательный пальцы обеих рук, все остальные сильно растопыривая в разные стороны. При этом беспричинно улыбалась, если замечала, что кто-нибудь смотрит в наш угол. То было время, когда у нее в гардеробе еще не висело сразу несколько дубленок ( этого символа классических понятий бескрайних периферийных российских просторов о «роскошной» городской жизни.

Она внимала моему рассказу с интересом на дармовщинку жующего, особенно той части, когда я на заре своей шальной юности, как Джек Лондон, со старательским лотком шатался вдоль всего советского «Юкона» по Колыме и Чукотке, иногда сохраняя намытый золотой песок в патронных гильзах от охотничьего ружья. При упоминании осеннего колымского неба, где из ледяной бездны так много смотрело на меня не задымленных городами чистых звезд, Людмила Борисовна, вкушая разносол, загадочно улыбалась, как Мона Лиза. Когда же я поведал о том, как золотой песок в больших количествах приходилось в одиночестве сушить в сковородке над таежным костром, у супруги Собчака в глазах возник легкий блеск помешательства.

Свое попадание в тюрьму я объяснил Собчаку тем, что если, к примеру, кирпич нестандартных размеров, то, несмотря на все его качественные характеристики, использован он в общей кладке быть не может, иначе разрушит саму стену. Поэтому кирпич и отбрасывают, так сказать, изолируют от всех, как и случилось со мною в 1981 году.

Закончили мы первый ужин довольно поздно. Чтобы исключить обычную неловкость, мой помощник рассчитался с официантом заранее.

Проходя через уже готовившийся к полному расходу зал, по которому слонялись погрязшие в ресторанной ревности и блуде барышни, Людмила Борисовна, ловя взгляды окружающих, нервно покусывала свой газовый шарфик. Собчак не кусал ничего.

Домой ехали на моей машине. Оказалось, что мы живем на одной улице. Дома наши стояли рядом, и оба ( малоудобные «корабли». Я засунул в автомобильный магнитофон кассету с записью Баха в современной аранжировке и сильным, чистым звучанием. Время пути было раздавлено космической музыкой. До самого дома мы молчали. Лишь изредка Собчак косился на меня, сидящего за pулeм. У парадной, не выходя из машины, Анатолий Александрович напрямую заявил, что пытается собрать команду единомышленников, пока, правда, неизвестно для чего, но если я соглашусь, то он предлагает мне в нее войти. Поблагодарив за доверие к малознакомому человеку, я выразил желание в дальнейшем уточнить задачи и определиться с кругом своих предполагаемых обязанностей. Путеводная звезда этого рвущегося к ней профессора уже была видна невооруженным глазом. Зовется эта звезда властью.

4
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело