Восточный фронт (СИ) - Савин Владислав - Страница 51
- Предыдущая
- 51/100
- Следующая
Еще одной новацией стало оборудование аэродромов подскока в 20 километрах от границы - теперь, нашим летчикам, взлетевшим со стационарных аэродромов на севере острова, после выполнения задания не было нужды возвращаться на них. Они могли сесть, дозаправиться, пополнить боекомплект - и, буквально через полчаса снова бомбить позиции самураев.
В первом эшелоне шли 10-я и 19-я штурмовые инженерно-саперные бригады, (каждая из которых имела в составе инженерно-танковый полк, и огнеметный танковый полк). Как после рассказывал на допросе японский полковник, видевший атаку Красной Армии под Волочаевкой в 1922 году, самураи и теперь ждали повторения чего-то подобного, кровопролитной атаки масс пехоты сквозь шквал огня. Японская армия не прогрессировала с тридцать девятого и не знала разницы между линейными частями РККА времен Халхин-Гола, и "бронегрызами" сорок пятого года. Причем и штурмовики, и обычная пехота, действовали в тесном взаимодействии с артиллерией и авиацией - к штабам батальонов были прикомандированы группы авианаводчиков и артиллерийских корректировщиков. Был изменен и первоначальный план обходного маневра - в первом варианте плана предусматривался обход японских укреплений с востока, через заболоченную пойму реки Поронай, силами 179-го полка под командованием подполковника Кудрявцева, то, теперь решено было высадить планерный десант в составе усиленного штурмового батальона на ближних подступах к городу Муйке.
Для обеспечения беспрепятственного движения подвижной группы армии была предусмотрена высадка групп ОСНАЗ НКВД - они должны были уничтожить охрану мостов и туннелей на шоссейной дороге, предотвратив их взрыв японцами.
В ночь на 2 июня штаб армии получил короткую шифровку, состоявшую из одного слова - фамилии героя обороны Порт-Артура генерал-майора Р.И. Кондратенко. Это значило, что через 24 часа, утром 3-го июня мы начинаем.
Днем 2 июня в частях и соединениях армии командиры и политработники, отбросив дипломатию, прямо ставили задачи войскам. Выступая перед личным составом, говорили, что пришло время рассчитаться за предательское нападение на Россию в 1904 году, что самураям придется заплатить за кровь наших отцов и дедов, пролитую в русско-японскую войну и интервенцию; и, понятное дело, мы спросим с них за кровь наших братьев, пролитую в бесчисленных провокациях на границе. Как сказал командир 79-й сд генерал-майор Батуров: 'Надо доходчиво растолковать желающим откусить кусок нашей земли, что, если кому это и удастся, за счет временной слабости нашей Родины - рано или поздно, мы вырвем проглоченное вместе с желудком агрессора!'.
В ночь на 3 июня границу перешли разведывательно-диверсионные группы ОСНАЗ НКВД, пограничников и войсковых разведчиков. Они снимали секреты японской пограничной охраны, ликвидировали наблюдательные посты в полосе обеспечения, расчищая дорогу войскам. Ночью же с наших аэродромов поднялись самолеты, буксирующие планеры с группами ОСНАЗ, которым предстояло действовать на японских коммуникациях.
3 июня в 6.30 утра я приказал передать по радио 'Воздух!' - это было последнее подтверждение для артиллеристов, саперов, пехотинцев, танкистов и самоходчиков. Авиация к тому времени уже была поднята.
В 7.00 началась артиллерийская подготовка - дивизионная и корпусная артиллерия сосредоточили огонь по передовым опорным пунктам на горах Лысая и Голая. Части АРГК вели огонь по опорным пунктам в районе Хандаса, по которым в это же время нанесли массированный удар пикировщики Пе-2И 2-го гвардейского бак.
В 7.10 границу перешли штурмовые части - 8 км полосы обеспечения были пройдены за полчаса, к 7.40 бойцы 10-й ШИСБР начали атаку опорных пунктов на горах Лысая и Голая. С воздуха их поддерживали два полка штурмовиков 255-й сад. Эти опорные пункты были взяты с ходу - уже в 8.05 на КП армии был получен доклад об овладении этими горами. Операция была спланирована таким образом, что никаких возможностей для сопротивления у японцев не было - сначала их позиции обработали три артполка, два корпусных и дивизионный; потом уцелевших прижали к земле штурмовики, методично уничтожавшие эрэсами и огнем пушек и пулеметов оставшиеся огневые точки. Проходы в минных полях были проделаны с помощью катковых тралов, за считанные минуты - как с горечью сказал потом один из танкистов: 'Эх, нам бы такие тралы в 41-42 - сколько бы жизней удалось сберечь!'.
К 8.30 наши передовые части вышли к району Хандасы - там их встретил, по выражению генерал-майора Алимова, командовавшего первым эшелоном, 'лунный пейзаж'. Это было неудивительно - к этому времени пикировщики уже сделали второй вылет, и, подвешивали ФАБ-1000 для третьего. Почти все доты и дзоты были разрушены, полевая оборона также была перепахана, уже артиллерией, так что боеспособных японцев оставалось немного. Уцелевшие укрепления были расстреляны самоходками, или сожжены танковыми огнеметами - а пытавшиеся отстреливаться пехотинцы были прижаты к земле пулеметами и забросаны гранатами. Огневая подготовка была настолько мощной, что офицеры разведотдела, попытавшиеся допросить немногочисленных пленных, не смогли этого сделать - японские солдаты, получившие по нескольку контузий, попросту не слышали и не понимали задаваемых вопросов.
К 10.00, после нескольких скоротечных перестрелок с японским охранением, наши части достигли главной полосы обороны - по ней с 7.00 работали две дивизии штурмовиков и дивизия пикирующих бомбардировщиков морской авиации, к этому моменту сделавших по четыре вылета; с 8.30 к ним подключились и пикировщики 2-го гбак, к 10.00 сделавшие по два вылета. Тут, при выдвижении наших частей к переднему краю, японцы обстреляли наши части из орудий и минометов среднего калибра. Огонь, правда, был довольно плохо скоординирован - управление артиллерией у самураев было уже потеряно, японская оборона сильно потрепана, хотя и не подавлена до конца. Я приказал выдвинуть дивизию гвардейских реактивных минометов, в 11.00 ею был нанесен массированный огневой удар.
К этому времени вышли на связь десантники - 2-й батальон 179-го сп под командованием капитана Л.В. Смирных, усиленный батареей 105-мм немецких безоткатных пушек обр. 1940 года, двумя батареями 82-мм минометов и зенитно-пулеметной ротой, стремительным ударом взял город Муйке. Капитан Смирных действовал умело и решительно - оставив в городе одну роту, он начал штурм крупного опорного пункта, прикрывавшего важный железнодорожный мост. Не стал бросать своих бойцов в атаку на многочисленные японские ДЗОТ - наоборот, их расстреливали, один за другим, из безоткатных пушек, благо, хватало трех-пяти прямых попаданий пятнадцатикилограммовых снарядов, чтобы уничтожить ДЗОТ. Тем временем, минометчики и зенитчики огнем батальонных минометов и ДШК уничтожали японские огневые точки, прикрывавшие ДЗОТ. К полудню все 18 ДЗОТ опорного пункта были уничтожены, равно как и прикрывавшие их две роты японской пехоты, мост был взят - и все это было достигнуто при минимальных потерях с нашей стороны.
Капитан Смирных запросил штаб о дальнейших действиях - батальону требовались боеприпасы, надо было вывезти раненых, и, требовалось определиться с дальнейшими действиями - удерживать город Муйке и мост, или развивать наступление на город Котон (ныне г. Поронайск).
К полудню же пришли донесения от моряков и командования 113-й стрелковой бригады - город Торо был взят морским десантом. Таким образом, тыл Котонского укрепрайона был окончательно взломан.
Боеприпасы батальону Смирных сбросили с самолетов - что же касается вывоза раненых, то, подходящей площадки для посадки санитарных самолетов 'под рукой' не было. Приходилось ждать прорыва главной линии японской обороны.
Японские позиции на перевале Харами-Тогэ к этому моменту были похожи даже не на 'лунный пейзаж', а, трудно сказать на что - буквально воронка на воронке - но, некоторые доты и дзоты, непонятно как уцелевшие, тем не менее, продолжали стрелять. Положение затрудняло то, что эти укрепления находились на крутых склонах холмов, так что нельзя было, как на хандасской позиции, подвести к бетонному блокгаузу СУ-122, прикрываемую автоматчиками и расстрелять прямой наводкой. Пришлось прибегнуть к подрыву дотов группами саперов. Несколько дотов были уничтожены именно так, благо пехотного прикрытия у них уже не было, а, с одним произошла интересная история. Когда наши бойцы подобрались к доту, японцы прекратили огонь, и, начали что-то кричать. Наши рявкнули 'Сдавайся!' - и, тут броневая дверь открылась. Когда наши заглянули в дот, само собой, со всеми предосторожностями, они увидели троих японцев, прикованных железными цепями за ноги к орудию и пулемету (Прим. - реальная история - В.С.).
- Предыдущая
- 51/100
- Следующая
