Собрание творений. Том 4. Догматика Православной Церкви. Пневматология. Эсхатология - Преподобный Иустин (Попович) - Страница 8

Классический пример «душевного человека» — ленивый раб из притчи о талантах (Мф.25:14—29 – Примеч. ред.). Не хочет он ничего Божиего ни в самом себе, ни в окружающем его мире: всё в себе божественное, богоподобное он скрывает и от себя самого, закапывает в землю, в брение своей плоти, умерщвляет, чтобы оно не жило и не давало себя ощущать. Всю свою жизнь он проводит без Бога и Божиего, вне Бога и Божиего. Таким и отходит он из мира сего в мир оный. С ропотом и бунтом против Бога и всего Божиего. — Ленивый и мятежный раб служит прототипом всех безбожников, материалистов, позитивистов, гуманистов, человекопоклонников, вещепоклонников, идолослужителей. Это люди душевные (ψυχικοί), не имеющие Святого Духа (Иуд.19): они остались при голом духе человеческом, потому они и перстные, потому и смердят земным.

В противовес человеку душевному стоит человек духовный (ὁ πνευματικός). Это человек, принявший Духа Божия, Духа Святого; преобразивший себя Им, так что Им он и мыслит, и чувствует, и всё исследует и обо всем судит. Он — и духоносец, и носимый Духом. Духом Святым исследует он иглубины Божии, которые во Христе Богочеловеке (1Кор.2:4—16), и знает, что есть ширина и глубина и высота Христа и всего Христова (см. Еф.3:17—19). Духом Святым приобретает он то, чего не видел человеческий глаз и не слышало ухо и что не приходило человеку на сердце: обогащается Христом во всем, во всякой премудрости и разумении, всяким словом и всяким познанием (Еф.1:8; 1Кор.1:5). Весь Духом Святым совоплощенный Владыке Христу, вочлененный в Его Богочеловеческое Тело, погруженный в Его тайну, он и сам делается тайной для внешних, для людей душевных, и они его не понимают, как не уразумевают и его Господа, ибо не могут проникнуть в тайну его существа и жизни. Поэтому христоносный Апостол и говорит: Духовный судит о всем, а о нем судить никто не может. Ясно одно: [именно] Духом Святым человек становится духовным. Дух же Святой приобретается святыми таинствами, а удерживается в душе святыми подвигами. Ибо святая жизнь — это жительство в святых евангельских добродетелях: в вере, любви, надежде, молитве, посте, праведности, кротости, терпении, смиренномудрии, истине и прочих. Дух Святой соединяет духовного человека со Владыкой Христом, так что делается он один дух с Господом, а тело его становится храмом, в котором обитает Дух Святой. Духоносный Апостол богомудро говорит: Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом... Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого вы имеете от Бога, и вы не свои (1Кор.6:17, 19; ср. Гал.4:6)?

Богочеловеческой естественностью естественно то, что кто одного духа с Господом, тот с Ним и одного ума, и одной мысли, и одной души, и одной жизни. Всё это устрояет в нас Святой Дух: Христово преображает в наше, вверяя нам Христовы дары (см. 1Кор.12:3—11). Он — Всезиждительная Сила в Богочеловеческом Теле Церкви; Своею благодатью соединяет Он нашу мысль со святой и соборной мыслью Церкви, наше сердце — со святым и соборным сердцем Церкви, наш ум — со святым и соборным умом Церкви. Таким образом, Дух Святой созидает в нас всеобъемлющее чувство и вечное убеждение в том, что Владыка Христос — и вправду единственный истинный Бог и Господь, и вправду единственный истинный Спаситель и Искупитель людского рода, и вправду наша единственная истинная жизнь на земле и на небе (см. 1Кор.12:3; Деян.4:11—12; Кол.3:3—4). Духом Святым мы познаём, что во Христе Боге: τὰ τοῦ Θεοῦ; Им всецелого Господа Иисуса Христа мы и приемлем, и носим в себе. Всё наше, человеческое, Он постепенно освящает, обоживает в Себе, обогочеловечивает; и всё Свое, Христово, как и Себя Самого, — преображает в наше. Так, Духом Святым мы делаемся Христовыми, а Он нашим: с Его воплощением от Духа Святого и Святой Девы наше тело стало Его телом, наша душа — Его душой, наше сердце — Его сердцем, наш ум — Его умом, наша жизнь — его жизнью, — дабы в Церкви Духом Святым Его душа стала нашей душой, Его сердце — нашим сердцем, Его воля — нашей волей, Его жизнь — нашей жизнью, Его ум — нашим умом. Святой Апостол и завершает свое благовестие о духовном человеке словами: Ибо кто познал ум Господень, чтобы мог судить его? А мы имеем ум Христов (1Кор.2– Примеч. ред.). Ибо мы — в Его Богочеловеческом Теле, которому Он — Глава, а Его ум — это соборный, святой, Богочеловеческий ум Церкви. Этим умом мы и мыслим; он — наше непогрешимое мерило. Но всегда лишь настолько, насколько мы Христовы, насколько живем мы в Его Богочеловеческом Теле, насыщаясь Его святыми силами и Божественными святынями. Чем мы это доказываем? Тем, что наши мысли — Христо-мысли, наши чувства — Христо-чувства, наша жизнь — Христо-жизнь.

Трисолнечный Господь по Своему неизреченному человеколюбию создал человека быть храмом Божиим, храмом Святой Троицы. В этом — всё Богочеловеческое домостроительство спасения, совершаемое Владыкой Христом, и весь смысл Его Церкви в мире. Поэтому всезаботливый Апостол благовествует христианам: Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас (1Кор.3:16)? В том Божественное предназначение человеческого существа, чтобы Бог его наполнял, был его содержанием, обитал в нем как в Своем храме, как в Своем теле. Этого предназначения человеческое существо вполне достигло в Богочеловеке Христе: в Нем человек весь исполнен Богом, в Нем человек — поистине храм Божий, в котором обитает вся полнота Божества телесно (Кол.2:9). Таков Господь Иисус Христос. А христиане — тем христиане, что они, как и Он: и они суть храм Божий, в котором живет Дух Божий, Дух Святой. Как подобает жить в Божием храме? Богослужением, молитвой. А молитва всегда приводит за собой все евангельские добродетели и живет через них: в вере и любви, в надежде и терпении, в кротости и смирении, в милосердии и сострадании, во бдении и посте и во всех прочих, сколько их ни есть. Ведь каждая добродетель преуспевает молитвой и только с ее помощью поддерживается и достигает своего совершенства. В своей сущности и любовь — от молитвы, и надежда, и пост, и кротость, и сострадание, и каждая добродетель, делающая христианина самим собой. Так как христианин — храм Божий, в котором живет Дух Божий, то и жизнь его есть не что иное, как постоянное богослужение. Каждая мысль христианина, каждое его чувство и действие участвует в богослужении, непрестанно совершаемом им на престоле собственного сердца. Храм Божий преисполнен Божиими Ангелами, Божиими святыми и их святыми иконами. Разве можно среди них жить иначе, а не свято, не по-евангельски, не молитвенно? Христианин — храм Божий, если его душа — живой иконостас: святитель — в ряду святителей, преподобный — в ряду преподобных, праведник — в ряду праведников. А его мысли, его чувства, его дела суть бесчисленные лампады, неугасимо перед ними горящие. А его евангельские добродетели — это золотые кадильницы, из которых постоянно источается дивное благоухание его миродохновенных евангельских благоволений.

Храм Божий до тех пор храм, пока он — дом молитвы, пока в нем совершается служба Богу, богослужение. Как только этого не станет, он тотчас обращается в вертеп разбойников (см. Мф.21:13; Мк.11:17; Лк.19:46). Тогда в нем свирепствуют злые помыслы, скверные чувства, худые дела, разные грехи, душепагубные страсти. Опустошают они и истребляют всё в человеке божественное и святое. И наконец весь человек делается вертепом разбойников. Разрушен храм Божий, уничтожен иконостас, разбиты лампады, сокрушены кадильницы. А ведь человек был сотворен Богом именно как Божий храм: в тело вдохнул Бог богоподобную душу, чтобы вся жизнь человека стала боголюбивым, молитвенным служением Богу. Сверх того, человек был поселен в раю, в том мире, который сам по себе — величественный Божий храм. Но стоило лишь человеку с охотой согласиться на грех и внести его в себя и в окружающий мир, как тут же прервалось дивное богослужение и началось служение диаволу. И человек, этот чудный храм Божий, превратил себя в вертеп разбойников. А равно и окружающий человека мир. Ведь диавол начал их опустошать и неистовствовать в них через грехи, страсти и смерть. Но человеколюбивый Господь стал человеком, чтобы преобразить человека и вновь сделать его храмом Божиим. И действительно, человек в Богочеловеке явился совершенным и всесвятым Божиим храмом. Ведь тело Богочеловека было поистине храмом Бога (Ин.2:21), в котором обитает Бог и непрестанно совершается богослужение. И мы, люди, лишь в Богочеловеке Христе впервые ясно увидели, что такое, в действительности, настоящий человек, человек как храм Божий, и что такое подлинная человеческая жизнь, жизнь как непрестанное богослужение. Посему и Христова Церковь есть не что иное, как Его Богочеловеческое Тело, живой Божий храм, в котором всё человеческое живет тем, что непрестанно служит Богу. А Дух Божий, Дух Святой обитает как душа в Богочеловеческом Теле Церкви со дня Святой Пятидесятницы. С тех пор каждый человек может при содействии Божией благодати соделаться храмом Божиим, если станет членом Богочеловеческого Тела Христовой Церкви (см. Еф.2:19—22, 3:5—6). Если же он и вправду им станет, то в нем будет обитать Дух Святой. А с Духом Святым — Отец и Сын: Троица Святая и нераздельная. Так христианин делается храмом Пресвятой Троицы, в котором неусыпно совершается богослужение Трисолнечному Богу и Господу. Начинается это со Святого Крещения: Дух Святой вселяется в крещаемого и обитает в нем купно с Отцом и Сыном. Поэтому жизнь истинного христианина — это непрестанное богослужение: служение Духом Святым единому Богу в Троице. Духоносный Апостол и пишет христианам: Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа, Которого имеете вы от Бога...? Вы храм Бога живаго (1Кор.6:19; 2Кор.6:16).