Высокий, Загадочный и Одинокий (ЛП) - Сайт lovefantasroman|Любовно-фантастические романы - Страница 43
- Предыдущая
- 43/81
- Следующая
– Это объяснило бы наручники, я так, полагаю.
– Ты думаешь, она собирается держать тебя здесь пока ты не заговоришь?
Он вздохнул.
– Да, я все еще должен ей пару часов объяснений
– У нее есть два часа вопросов?
– Ну, возможно, и нет. – Ефраим выглядел задумчивым.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что она стоит за дверью вот уже десять минут.
– Поэтому ты отвечал на мои вопросы, потому что знал, что она подслушивает?
Он кивнул.
– Да, а еще потому что у тебя есть право знать, раз ты собираешься хранить мой секрет.
Медисон шагнула в комнату.
– Что меня выдало?
Ефраим приподнял бровь.
– Я слышал и почуял тебя.
– Эй, где мой торт?
– В твоей комнате. Иди поешь и прими душ. Тебе утром в школу.
– Я должен идти?
– Да.
– Проклятье.
– Спокойной ночи, Крис, – сказал Ефраим.
– Было бы лучше, если бы торт того стоил.
По пути он закрыл и запер дверь.
Ефраим выдал кривую улыбку и постарался выглядеть невинно.
– С Днем Рождения, детка.
– Даже не пытайся подлизываться. Почему ты мне не сказал, что вамипиры пришли за тобой?
– Ну, по всей справедливости ты никогда не задавала вопросы. Я не могу явно быть в беде из-за чего-то, что ты не спросила.
Она прижала руки ко лбу.
– Знаешь что, это был очень длинный день, очень пугающе длинный день. Если ты собираешься тут шутить, то лучше скажи мне об этом сейчас, чтобы я могла отправиться спать. Я просто хочу, чтобы этот день закончился.
– Мне очень жаль, детка. Я, правда, старался. Вместе с твоими друзьями я старался удивить тебя милым ужином и тортом. Мне пришлось остановиться, чтобы забрать твой подарок. Я не знал, что она была там, пока не было слишком поздно.
– Кем она была для тебя? – тихо спросила она. Она боялась, что ответ ей не понравится.
– Ничем. Никем. Она была слугой Мастера.
– То есть ты никогда с ней не спал? – Она встретилась с ним взглядом. Его глаза были ярко-голубыми.
– Все из-за этого? Поэтому ты меня приковала? Я не целовал ее. Она быстро поцеловала меня прежде чем я смог ее оттолкнуть. Она сделала это, чтобы прижать меня к машине, чтобы другие могли меня схватить. – Он нахмурил брови. – Я так понимаю, что они все мертвы.
– Я не знаю. Мы не слонялись там, чтобы проверить. Ты знаешь, ты просто избегаешь отвечать на вопрос.
– Какой вопрос? – огрызнулся он, – Уже немного надоело, Медисон. Просто задай гребаный вопрос и покончим с этим.
Она сдержала всхлипывание.
– Нет нужды. Я думаю, что уже получила ответ.
Она повернулась в нему спиной.
– Прощай, Ефраим.
– Прощай?
– Да, прощай.
– Посмотри на меня! – рявкнул он.
Медисон медленно повернулась и ахнула. Его глаза были красными, клыки выступили, но это не было самым страшным. Он был свободен. Каким-то образом он выбрался из наручников, не издав ни звука.
Он встал с кровати и шагнул вперед.
– Ты думаешь, для меня это игра? Ты думаешь, я получаю удовольствие, играя в эти твои гребаные игры?
Она упрямо выдвинула подбородок.
– Я не играю ни в какие игры.
– Разве?
– Нет, не играю.
Она отказывалась отступать, стойко удерживая свою позицию. Каждый мускул его тела вибрировал.
– Ты играла со мной с того самого первого раза, когда поняла, что я тебя хочу.
– Как? – потребовала она.
– Ты держала меня на расстоянии и использовала малейшую возможность, чтобы спорить.
– Нет!
– Нет? – Он выгнул брови. – Ты на меня сердишься, потому что я оплатил твои долги, чтобы ты не боролась всю оставшуюся жизнь, оплачивая кредит или с трудом сводя концы с концами.
– У меня все прекрасно получалось без твоей помощи.
– Бред, я знаю, какой у тебя был долг.
Сквозь стиснутые зубы она ровно проговорила.
– У меня все получалось. Мне не нужна была твоя помощь!
– Ах, нет? Я знаю, что ты врала своей бабушке о том, что использовала свои сбережения для студенческого кредита. Если бы это было так, они бы не пригрозили тебе судом за невыплату. Четыре месяца, Медисон, ты четыре месяца не платила. И та же проблема у тебя со страховой компанией. Они аннулировали твою автостраховку четыре месяца назад. Они просто забыли сообщить об этом в полицию, и я гарантирую, что кто-нибудь из моего отдела скоро придет за твоим номерным знаком.
Она смотрела в сторону.
– Это не твое дело, Ефраим.
– Джип – это единственное чем ты владеешь полностью. Что произошло со всеми теми деньгами, Медисон? Ты скопила больше двадцати тысяч долларов. Джип стоил пятнадцать, итак, что случилось с оставшимися деньгами четыре месяца назад? Чтобы это ни было, ты не выбралась из своих проблем, потому что задержала выплату всех своих счетов и на себя ты деньги не тратишь. Ты не кладешь деньги в банк. Черт, кажется, что у тебя даже нет достаточно денег, чтобы заправить газом свою машину. Скажи, куда уходят деньги? – Он наклонился вперед. – Скажи мне.
– Нет.
– Ты отправляешь тысячу двести долларов в месяц на электронный счет. – Она ахнула. – Да, я знаю об этом. Кому он принадлежит?
– Это не твое дело!
Он отступил назад, улыбнувшись. Его взгляд был жестким как камень.
– Правда? Не мое дело? Тогда объясни мне, как ты собираешься заботиться о шестнадцатилетнем мальчишке на мизерные двести долларов, которые ты оставляешь себе, после того как отправляешь тысячу двести долларов?
– Заткнись!
– Крису придется продолжить добывать еду тем же путем, как и до этого?
– О чем ты говоришь?
Он сложил руки на обнажённой груди.
– О, а ты не знала? А я думал, что ты знаешь все. Матери Криса наплевать на него. Она не отправит ни цента, чтобы ему помочь.
– Она получает талоны на продукты и у нее есть работа в баре, – сказала она, даже несмотря на то, что не рассчитывала на ее помощь.
– Да, но кто-то может подумать, что она использует те талоны, чтобы купить немного еды для мальчика.
– Она не покупает?
– Она выторговывает их за деньги. Намного меньшие, чем они стоят. То, что она не тратит на себя, она тратит на тех неудачников, которых затаскивает в постель.
– Он выглядит здоровым. Я знаю, что он питается.
Он пожал плечами.
– Пока его дорогая старая мамочка развлекает мужиков, он потрошит их кошельки. Конечно же она берет долю и в последние три года я оставлял ему еду на ступеньках, когда он был один дома. Он считает, что ее оставляла церковь.
– Я-я-я не знала.
Теперь она отступила. Он наступал.
– Скажи мне вот что, Медисон, коль скоро ты меня выталкиваешь со сцены, ты собираешься тоже брать долю? Может пригодиться.
Она ударила его, сильно.
– Я ненавижу тебя.
Кончиком языка он слизал каплю крови с губы.
– Ты мне не ответила. Как ты собираешься заботиться об шестнадцатилетнем мальчике, если не можешь позаботиться даже о себе?
– Ничего из этого тебя не касается, но я говорила с бабушкой сегодня, и она даст мне несколько часов здесь.
– Тереть туалеты? Да, потрясающе для того, у кого степень колледжа и основная работа на полную рабочую неделю.
– Кенди тоже предложила мне помощь.
– Какую?
– Она обещала узнать, сможет ли устроить меня официанткой.
Ефраим не рискнул пошевелить ни единым мускулом, боясь, что приложиться кулаком к чему-нибудь. Обманчиво спокойным голосом он спросил:
– О, и какой процент с твоих чаевых она хочет, если ты возьмешься за работу?
– Двадцать пять, – пробормотала она.
– Ух, ты, у тебя отличная мать, Медисон. Сначала она наблюдает как ты возишься со всем этим дерьмом, а потом оставляет тебя растить двоих детей. А теперь она хочет, чтобы ты разделась, чтобы она могла подзаработать. Теперь я могу понять почему ты не раздвигаешь ноги, она возможно отправит внуков на черный рынок при первой же возможности. – В ожидании следующего удара он глумился: – Я не думаю, что нам стоит об этом беспокоиться, когда это произойдет. – Он неожиданно повернулся к ней спиной. – Уходи. Мне надоели эти игры, и я закончил с тобой.
- Предыдущая
- 43/81
- Следующая
