Вставай! Страна огромная! (СИ) - Мех Сергей Леонидович - Страница 23
- Предыдущая
- 23/80
- Следующая
Видимо, потому-то и допустил командир батареи, некоторое отступление от буквы Устава. И при вопросе размещения самой батареи, и в расположении пункта боепитания, и в отсутствии пехотного охранения. Да и заготовители резвились в рыбацкой деревушке, скорее всего, не сами по себе, а с негласного одобрения руководства. Немного расслабился, в отрыве от собственного командования, находясь в так называемом свободном плавании.
— А вот не надо расслабляться, а то вые….т!
Что, в принципе, и произошло. Теперь вопрос, как долго их не хватятся? Хотя он и не имеет принципиального значения. Поскольку, находясь на стыке наступающих дивизий, имелась некоторая свобода для маневра. Всегда есть надежда, на то, что один из соседей понадеется на другого. А тот, в свою очередь на первого. Ведь, как известно, у семи нянек — дитя без глаза.
Не зря же, главной аксиомой, при разработке наступательных операций, по обе стороны фронта, было нанесение ударов именно на стыке обороняющихся частей. Где взаимодействие подразделений, относившихся к разному командованию, было изначально, гораздо более низким. А от того и сопротивление, соответственно, и менее стойким.
Сейчас же, передо мной стоит более простая задача, незамеченным выйти к реке. И думается, что в такой, благоприятно сложившейся ситуации, к тому же помноженной на сгущающиеся сумерки, она выполнима.
— Ну, а раз выполнима, то и выполним. Не впервой! Но, все-таки, лучше перебдеть, чем не добдеть.
Поэтому дельнейший мой путь пролегал, по кривой, причудливо изогнутой в зависимости от местности. А так как, она представляла собой не сплошной лесной массив, а набольшие участки леса, перемежающиеся открытыми пространствами. У нас в Сибири, кстати, такие лески называются колками, или околками. Но это уже в зависимости от особенностей местного диалекта.
Таким образом, я и перемещался, от колка к колку, пересекая открытые пространства только в тех местах, где они наименее продолжительные. Объехал лесок, остановился, заглушил двигатель, прислушался, нет ли посторонних звуков. Затем оптику в руки и тщательное сканирование пространства в различных, оптико-звуковых, диапазонах. На предмет наличия постороннего присутствия. Плюс отслеживание реакции собаки. И только убедившись в отсутствии опасности, рывок на максимальной скорости к следующему островку безопасности. Следующая остановка и, все по новой. При этом неустанно напоминая самому себе, в каких случаях полезна излишняя спешка и суета.
Поиграв, незнамо с кем, в эти импровизированные прятки-догонялки, только спустя, без малого, три часа добрался, наконец-то, до конечной точки маршрута. То есть до реки. Выбрал подходящее место, загнал транспорт под раскидистую иву, и тщательнейшим образом замаскировал. Только после этого приступил к разгрузке. Выгрузив все, сложил в неприметную ямку, образованную вывороченным, с корнем деревом. Закидал травой, примостился рядом сам, опершись спиной о дерево. Усадил собаку, обозначив близлежащую задачу командой: «Стеречь!» Поставил будильник коммуникатора на 24 часа, когда, по моим прикидкам, должно было окончательно стемнеть, и провалился в сон.
Спал хоть и недолго, зато крепко. Потому и относительно успел выспаться. Все ж таки, такие физические нагрузки, в моем возрасте, уже бесследно не проходят. «Укатали Сивку — крутые горки!» И требуется время на восстановление физической формы. В противном случае, рискую выйти, на финишную прямую, с высунутым, от усталости, языком. Как загнанная скаковая лошадь.
— Вообще, после этого, насыщенного событиями, первого дня войны у меня сложилось двойственное мнение по поводу ведения боевых действий.
Складывалось впечатление, что большая часть усилий противоборствующих сторон, сводилось к тому, чтобы войти в соприкосновение. Для этого наращивали имеющиеся силы, подтягивали подкрепления, разворачивали подразделения. Насыщали технику горючим и боеприпасами, не забывая при этом создавать необходимый запас, на непредвиденный случай. Который, на войне, возникал сплошь и рядом. Обустраивали личный состав, кормили его, давали возможность отдохнуть. И только после этого вступали в непосредственный контакт, который, по времени занимал гораздо меньше времени, чем подготовка к нему.
— Вот, насколько было бы проще воевать, если бы солдат, накормленный и отдохнувший, вышагивал бы по вражеской территории прогулочным шагом, взглядом закоренелого туриста успевая осматривать достопримечательности, а рядом, несколько наемных носильщиков несли бы вооружение, снаряжение, боеприпасы и другие необходимые в бою мелочи. Заметил одиночного противника, протянул руку, в нее вложили винтовку, протянул другую, в нее обойму. Зарядил, выстрелил, убедился в попадании, отдал все обратно и, неспешно, продефилировал дальше. Как игрок в гольф. Со своими верными кедди. А если далеко идти, тут тебе, зрасти пожалуйста, электромобильчик. Чтобы ноженьки не устали. Лепота!
Что-то я размечтался, видимо расслабуха, после сна покатила, а это не к добру. Стемнело уже, пора и делом заниматься. Господи, как вставать то не хочется.
— Но, надо, Федя — НАДО!
Потянулся и, не раскрывая глаз, выкурил свою первую, утреннюю сигарету. Ну, привычка у меня такая. И, хотя далеко уже, вернее еще, не утро, но только это и не важно.
— Привычки, в особенности плохие, они, на раз-два, не меняются. А по поводу времени суток… Когда встал, тогда и утро. И, не известно, когда еще поспать удастся. По всей видимости, ночь будет не менее жаркой, чем день.
Встал, непроизвольно бросив взгляд на внештатного сторожа. Лежит, ухом не ведет. Глаза закрыты. Поза расслабленная. Но, живущий, казалось бы, отдельной жизнью, хвост, показывает, что страж не дремлет. Он на боевом посту! Бдит!
— Подъем, блохастый, перед дальней дорогой нужно, как следует, подкрепиться. Во! Вскочил! Ну конечно, пожрать, это мы всегда готовы! Как пионеры! У-у, морда твоя, прожорливая. На уж, ешь.
После позднего ужина, или же слишком раннего завтрака, уж не знаю, как правильно обозвать, этот перекус, стали собираться. Вернее я стал, а Туман внимательно наблюдал за процессом. Не забывая, впрочем, и о своих должностных обязанностях — сторожа.
Первым делом, с помощью ножного насоса, накачал лодку. Небольшую, двухместную, но, довольно вместительную и с отменной грузоподъемностью. Сложил все вещи по середине, посадив на нос, или как говорят водоплавающие, бак, собаку. В качестве впереди смотрящего. Сам за руль управления. С боку от основного двигателя примострячил электрический, из набора дайвенгиста. Про себя скомандовал: «По местам стоять! С якоря сниматься! Отдать концы!» И отпустил сцепления.
Движок беззвучно затарахтел, оповестив, тем самым, о начале военно-морской, вернее военно-речной части, моей эпопеи.
С самого начала все складывалось очень даже неплохо, можно даже сказать замечательно.
— Тфу-тфу, чтобы не сглазить!
На какой-то короткий миг, мне даже показалось, что никакой войны нет и в помине. Что все это, по крайней мере, мне приснилось. Что, на самом деле, я перенесся не далеко в прошлое, а всего-навсего, вернулся в босоногое детство. И сейчас, вместе со своим верным другом Туманом, плыву не навстречу неизвестности, а навстречу рассвету. По одному из притоков Иртыша, стараясь успеть до начала зорьки выгрести к самому рыбному месту. Чтобы там, отдышавшись, закинуть удочки и приступить к священнодействию утренней рыбалки. Лучше которой может быть разве что, вечерний клев, незаметно переходящий в жор. Когда рыба, как с голодного края, исступленно кидается на наживку и руку так оттягивает приятная тяжесть улова.
Или кажется, что я даже не на просторах своей необъятной Родины, а где-то в Америке, плыву себе потихоньку по славной реке Миссисипи, на сближение с самодельным плотом. На котором, в свою очередь, сбегают из дома на поиски приключений литературные герои любимых с детства произведений, Том Сойер и Геккельбери Финн. Скоро мы встретимся, обменяемся дружескими рукопожатиями и поплывем дальше вместе. Заре навстречу, сверстникам на зависть.
- Предыдущая
- 23/80
- Следующая
