Философия права - Чичерин Борис Николаевич - Страница 59

В отличие от этих местных интересов, касающихся совокупности живущих в данном месте людей, личные интересы связывают только известные разряды лиц, преследующих свои специальные цели. Более или менее общественный характер этих союзов зависит от важности той цели, которую они имеют в виду, а также и от того, учреждается ли союз только во имя известного интереса или он обнимает совокупность интересов известного разряда лиц. Этим, как сказано, определяется отличие обществ и корпораций. От этого зависит и большее или меньшее государственное их значение. И этого рода союзы имеют, по необходимости, более или менее местный характер, ибо связь людей, рассеянных на значительном пространстве, недостаточно тесна для образования постоянных союзов. Во всяком случае, требуется местная организация, к которой примыкают рассеянные члены. Однако интересы, связывающие людей, могут и не ограничиваться известной местностью; они могут носить и более общий характер. Люди, имеющие одинаковое занятие или призвание, естественно, имеют и общие интересы. Если они получают соответствующие этому призванию права, то из этого образуются уже не корпорации, а сословия.

Сословия имеют более общее значение, нежели корпорации. Это уже не частные союзы, а расчленение всего гражданского общества на части, соответствующие потребностям целого. Сословия составляют поэтому переход от гражданского общества к государству. Частью они примыкают и к церкви. Исконное деление общества, идущее через всю историю, как древнюю, так и новую, состоит в разделении сословий на военное, духовное и промышленное. Из них только последнее есть собственно гражданское сословие; духовное составляет принадлежность церкви, а военное служит государству. Однако разделение на сословия есть всё-таки расчленение гражданского общества, а не государства. Это доказывается уже существованием промышленного сословия, которое, по существу своему, есть не политическое, а гражданское. С другой стороны, духовенство образует сословие не в силу религиозного своего назначения, а в силу присвоенных ему гражданских прав, которые имеют частный характер. То же относится и к военному, или вообще служилому сословию. Государственная служба вовсе не требует, чтобы человек посвящал ей всю свою жизнь, и ещё менее, чтобы с ней связывались права, переходящие из рода в род. Напротив, и то, и другое несовместно с государственной пользой. Поэтому с развитием государственных начал сословная служба заменяется установлением прав и обязанностей, общих для всех граждан. Этим удовлетворяется и высшее требование права, состоящее, как мы видели, в равенстве всех перед законом. Разделение гражданского общества на сословия противоречит этому началу, а потому оно рано или поздно должно уступить место иному порядку. В этом удостоверяет нас ход всемирной истории.

Устройство гражданского общества в своём историческом развитии проходит через три следующих друг за другом ступени: порядок родовой, сословный и общегражданский. В первом родовое начало лежит в основании как гражданских, так и государственных отношений. Этот порядок господствовал в древних классических государствах. Во втором общество разделяется на части, отделяющиеся друг от друга своими особенными правами и своим призванием. Этот порядок, который встречается уже в древних теократиях, составлял естественную принадлежность средневекового строя, в котором государство поглощалось гражданским обществом. Весь средневековый быт основан был на противоположении гражданского общества и церкви. Это и составляло вторую ступень всемирно-исторического развития. Государство, как единое целое, владычествующее над частями, исчезло; общество управлялось началами частного права. Сама верховная власть подчинялась этим определениям: монархия превратилась в вотчину, а свободные союзы сложились в вольные общины. Общество раздробилось на множество частных союзов, состоявших в постоянной борьбе между собой. Это естественно вело к господству сильных над слабыми. Сильные являлись вольными людьми, которые не знали над собой иной власти, кроме той, которую они признавали добровольно, а слабые состояли у них в крепостном подчинении. Вследствие этого образовались различные разряды лиц, отличавшихся друг от друга своими правами, соответственно их могуществу и общественному положению. Военное сословие, имея в руках материальную силу, было господствующим. Наряду с ним стояло и духовенство, которое опиралось на нравственный авторитет церкви. Промышленное же сословие сохраняло свою свободу лишь настолько, насколько оно успевало отстоять её за стенами вольных общин. Всё остальное было крепостным, и это составляло главную силу владычествующих сословий. Сословный порядок держался крепостным правом.

Он должен был пасть вместе с последним. Анархия борющихся между собой частных сил сама собой вызывала потребность в восстановлении государства как высшего союза, представляющего единство целого и сдерживающего частные стремления. Только в нём слабые могли находить защиту. Оно было призвано и к осуществлению идеи права, то есть равенства перед законом.

Перед этой идеей должны были пасть все сословные преграды. Развитие её повело к тому, что сословный порядок заменился общегражданским.

В последнем сохраняется различие интересов, а вместе с тем и всё разнообразие общественных положений и классов, но это не ведёт к различию прав: закон остаётся один для всех. Им определяются как частные отношения людей между собой, так и права частных союзов. Это и составляет идеал права, а потому общегражданский порядок должен считаться окончательным. Но установление его возможно единственно вследствие того, что над гражданским обществом как самостоятельным союзом, представляющим совокупность частных отношений, воздвигается государство как представитель целого, которому вверяется охранение общего закона. К рассмотрению существа и свойств этого союза мы и должны теперь перейти.

Но прежде этого надобно исследовать характер и значение другого союза, противоположного гражданскому обществу, а именно церкви как представительницы религиозно-нравственного закона.

Религия всегда составляла и составляет существенную принадлежность человеческих обществ. Понятие об абсолютном, как уже было объяснено выше, искони присуще человеческому разуму как необходимое предположение и как связь всего познаваемого. Относительное немыслимо без абсолютного. Но это понятие не ограничивается одним разумом; оно охватывает и чувство, и волю человека. Если есть абсолютное, то оно не может быть понято иначе, как в виде разумного существа, ибо сам человеческий разум есть нечто относительное, предполагающее бытие абсолютного разума, а потому и одарённого им существа, ибо высший разум немыслим без самосознания. Если же есть абсолютное разумное существо, то всё относительное находится от него в зависимости, а потому и во взаимодействии с ним. Вследствие этого ограниченное разумное существо, которое носит в себе сознание абсолютного, естественно стремится к живому общению с ним; оно возносит к нему не только свои мысли, но и свои чувства, и волю. Отсюда неискоренимая потребность религии, присущая человеку с самых первых времён его существования и сохраняющаяся на самых высоких ступенях развития.

Это живое общение с Абсолютным, или с Божеством, всегда соединяло людей в общем поклонении. Ибо понятие о Божестве не есть только плод единичного мышления; оно распространено в массах. Отсюда проистекают обилие верований, которые, соединяя людей высшей духовной связью, ведут к совокупному поклонению. Так образуются религиозные общины, составляющие неотъемлемую принадлежность человеческого рода, с тех пор, как он существует или по крайней мере с тех пор, как в нём пробудилось высшее сознание.

Эти общины могут быть весьма разнообразны, ибо понятие о Божестве не только разнится сообразно с различным пониманием людей, но и развивается в историческом процессе. Первоначально человеческий разум погружен в объективные явления мира; в них он ищет и того начала, сознание которого он смутно носит в себе. Отсюда поклонение сперва самим явлениям, а затем – скрывающимся за ними невидимым силам. Только мало-помалу от этих частных и дробных представлений разум переходит к безусловно-общему и необходимому, составляющему истинный предмет религии. Именно несоответствие этого понятия дробным явлениям и силам постепенно ведёт к замене первобытных религий, погружённых в созерцание объективного мира, религиями философскими, предметом которых становится поклонение абсолютному как таковому. Но и это последнее понятие подлежит развитию, ибо абсолютное может быть понято с разных сторон: или как единая, вечная Сила, составляющая источник всего сущего, или как верховный Разум, все устраивающий, или, наконец, как присущий миру животворный Дух. Самой материи может быть придано тождественное значение. Сообразно с этим, Божество может быть понято или как присущее миру или как отрешённое от мира. Отсюда различные виды пантеизма и деизма. Все эти разнообразные точки зрения проявляются и развиваются в человечестве, образуя на каждой ступени религиозные общины, соответствующие духовным особенностям и степени понимания соединяющихся в них лиц.