Философия права - Чичерин Борис Николаевич - Страница 7

Ввиду всех этих фактов и соображений кажется, что всякое сомнение относительно признания или непризнания принадлежащей человеку свободы воли должно исчезнуть.

Одни могут считать это начало хорошим, другие – дурным и действовать сообразно с этими воззрениями; но вовсе не признавать свободы воли – это такая точка зрения, которая противоречит всемирному опыту человеческого рода. А между тем именно приверженцы опыта всё это отвергают как иллюзию. Они утверждают, что всё в мире совершается в силу непреложного закона причинности, от которого не изъят и человек. Те действия, которые кажутся нам свободными, в действительности всегда необходимым образом определяются теми или другими мотивами, хотя бы мы их и не сознавали. По их мнению, только это воззрение может назваться истинно научным.

На чём же, однако, основано такое утверждение? Даёт ли нам научный опыт, на котором эмпирики строят всё своё здание, какие-нибудь данные для опровержения того, что все люди всегда в себе сознавали и сознают? Ничуть не бывало. Фактов не приводится никаких; да и нельзя их привести, ибо внешнему опыту недоступны внутренние мотивы человеческих действий, а внутренний опыт даёт нам только то, что мы сознаём… Когда же утверждают, что сознательные наши действия определяются бессознательными причинами, то это уже истинно произвольное предположение, основанное не на опыте, а единственно на плохой логике.

В действительности вся эта подхваченная эмпиризмом теория есть не что иное как плод односторонней метафизики. Фактически она существовала до новейшего развития опытных наук. Если бы она подтверждалась опытом, то это служило бы доказательством, что метафизика не есть пустой бред воображения, а имеет прочные основания, способные привести человека к познанию истины. Из опыта же всеобщий детерминизм, как закон, управляющий всеми явлениями мира, никоим образом выведен быть не может, ибо, если опыт представляет нам многие явления, следующие друг за другом в неизменном порядке, то ещё более есть явлений, в которых такая последовательность не усматривается. Вся человеческая история ими наполнена. Опыт не даёт нам даже того логического закона, на котором строится теория детерминизма – закона причинности. Для чисто опытной философии причинность сводится к постоянной последовательности явлений. Милль считает даже всякий иной взгляд на отношение причины к следствию порождением мистицизма. Для чистых эмпириков, которые в логике видят только привычку, законы разума до такой степени остаются закрытой книгой, что всякая рациональная связь представляется им мистической. Между тем без этой связи простая последовательность является совершенной бессмыслицей. Если известные явления всегда следуют друг за другом в неизменном порядке, то на это должна быть причина: тут необходимо есть внутренняя связь, которая ставит одно явление в зависимость от другого. Но последовательность вовсе не есть даже непременное указание причинности; это два разных понятия. Заря неизменно предшествует восхождению солнца, однако, это не значит, что она причина появления солнца. Последователями чистого опыта давно было замечено, что по их теории выходит, что ночь есть причина дня, а день – причина ночи. На это они отвечают, что для установления закона причинности последовательность должна быть безусловная; между тем, если бы солнце потухло, что возможно, то за ночью не следовал бы день. Но этот жалкий софизм не устраняет возражения, а обнаруживает только внутренние противоречия, а вместе и полную несостоятельность всей этой теории. Сами эмпирики признают, что всё наше опытное знание вращается в области относительного; они отвергают безусловное, как недоступное человеческому ведению. Тем не менее они прибегают к этому началу, как скоро нужно выпутаться из безысходного затруднения. Но именно здесь оно менее всего приложимо. В области явлений все причины действуют условно, ибо всегда могут быть посторонние силы, оказывающие противодействие или препятствие. Признав причиной только безусловную последовательность, мы не могли бы сказать, что болезнь есть причина смерти, что мороз побил растения, что тела падают к земле вертикально, так как всё это не всегда совершается. Значительнейшая часть нашего опытного знания потеряла бы свое значение. Оно держится только признанием условного действия причин.

Умозрительный закон причинности, как выражение не реальной последовательности, а логической необходимости, находит, однако, полное приложение в физическом мире. Это вытекает из того, что материя есть начало косное, а потому по существу своему не может следовать иному закону, кроме закона необходимости. Для положительных философов, отвергающих умозрение и утверждающих, что мы сущности вещей не знаем, этот довод не имеет силы; однако, он составляет единственное основание, на котором можно утвердить безусловное приложение закона причинности к материальному миру. Но именно потому эта теория неприложима к существам, обладающим способностью самоопределения. Переносить закон одного разряда явлений на другой разряд, имеющий свои специфические особенности, есть прием, противоречащий истинным требованиям науки, хотя к нему слишком часто прибегают последователи опыта в своих скороспелых обобщениях. Существует ли человеческая свобода или это только призрак, во всяком случае это такой вопрос, который должен быть изучаем исключительно на основании явлений человеческой жизни. Естественные науки тут ровно ни при чём; он не имеют голоса в этом деле.

Говорят, что человек есть составная часть природы, а потому должен подчиняться её законам. Но свобода человека вовсе не противоречит законам природы, а напротив, совершенно с ними совместна. Действуя в физическом мире, он неизбежно подчиняется её законам; иначе он останется бессильным. Свобода не состоит в том, чтобы действовать наперекор законам природы, а в том, чтобы обращать материальные предметы в свою пользу, согласно с управляющими законами. В этих предметах для деятельности человека остаётся самое широкое поле; но что бы он ни делал, от этого законы природы не изменятся ни на йоту. Человек завоевал всю землю и обратил её в свою пользу; но земля продолжает обращаться вокруг Солнца и вертеться вокруг своей оси точно так же, как она это делала до появления человека.

В новейшее время приверженцы естествознания нередко ссылаются на открытый недавно закон сохранения энергии, которому будто бы противоречит человеческая свобода, вносящая в порядок мироздания новые, чуждые ему силы. Но такое возражение порождается только неясным пониманием этого закона. Строго математическая его формула состоит в том, что в консервативной системе, где нет действия посторонних сил, сумма потенциальной и кинетической энергии остаётся всегда себе равной. Эта формула несколько поспешно переносится на всё мироздание, которое тем самым признаётся ограниченным, ибо в неограниченном пространстве очевидно не может быть ограниченного количества разлитой в нём силы. Во всяком случае, этот закон нисколько не определяет ни направления, ни времени действия. Напротив, одно из основных положений, на которых он строится, состоит в том, что изменение энергии при переходе от одной точки к другой, независимо от проходимого пути и ещё менее от времени прохождения; следовательно, свободе предоставляется тут полный простор. В человеке духовный субъект связан с органическим телом; через это в его распоряжение ставится известный запас энергии. Он может пользоваться им, как ему угодно; но всякая трата совершается по законам природы. От себя субъект ничего не прибавляет к запасу. Поэтому, как бы он ни действовал, закон сохранения энергии остаётся неприкосновенным. Если бы мы даже признали тут вмешательство посторонней силы, то и это нисколько не противоречит закону сохранения энергии, который гласит только, что сумма энергии остается неизменной, если нет действия посторонних сил.

Из всего этого ясно, что вопрос о свободе человека решается не ссылкой на законы материального мира и ещё менее совершенно неопределёнными и ни на чём не основанными указаниями на научные требования вообще, а единственно исследованием свойств и явлений человеческой природы. Что же в этом отношении говорят детерминисты? Какие доказательства приводят они в пользу своей темы?