Основания логики и метафизики - Чичерин Борис Николаевич - Страница 49

§ 16. В противоположность непрерывному, безграничному пространству, представляющему количество экстенсивное, части которого лежат вне друг друга, то есть абсолютный объём, наполняющие его реальные единицы, составляющие его содержание, представляют количество интенсивное, части которого лежат одна в другой (ср. кн. 1, гл. 2, § 13). Таково свойство всякой субстанции, наполняющей пространство.

Примеч. В этом определении материальная субстанция есть масса.

§ 17. Интенсивность как совмещение исключающих друг друга различий, есть форма возможности (кн. 3, гл. 4, § 15); а так как возможность есть определение силы, стремящейся перейти в действительность (кн. 3, гл. 2, § 10), то всякая единичная субстанция есть деятельная сила.

§ 18. Как деятельная сила, субстанция является не только количественно, но и качественно определённой, и эти определения не суть для неё внешние, а суть собственные её определения.

§ 19. Действие есть самоотрицающее начало (кн. 3, гл. 4, §§ 6, 7); следовательно, им изменяются внутренние определения субстанции. Всякое действие есть прежде всего действие силы на себя. Оно совершается во времени.

Примеч. Чистая форма внутреннего действия на себя есть мышление.

§ 20. Но всякое определение есть вместе отношение к другому (кн. 2, гл. 4, §§ 7, 8); следовательно, действием на себя изменяются вместе с тем отношения к другому. Через это действие становится внешним.

§ 21. Так как внешние отношения единичных сил определяются пространством, то внешним действием изменяются отношения в пространстве.

§ 22. Изменение отношений в пространстве есть движение; следовательно, внешняя деятельность единичных сил состоит в движении.

§ 23. Движением производятся соединения и разделения единичных сил.

§ 24. Соединяясь и разделяясь, единичные силы находятся в реальных отношениях друг к другу; они определяются взаимно.

§ 25. Как взаимное определение, движение есть начало, выходящее из пределов единичной субстанции. Это – начало, им общее и их связывающее.

§ 26. Отдельные движения, в свою очередь, определяются друг другом. Из этого проистекает совокупное движение единичных субстанций, представляющее совокупный процесс их соединения и разделения.

§ 27. Так как действие как действие остаётся всегда тождественным с собой (кн. 3, гл. 4, § 7, примеч.), то и совокупное движение как таковое всегда остаётся количественно себе равным.

Примеч. Отсюда механическое начало сохранения количества движения.

§ 28. Но действие есть только одно из состояний силы; это – положение различий, или признаков субстанции. Другое состояние есть потенциальное, выражающее её единство. Так как субстанция, меняя свои определения, всегда остаётся количественно тождественной с собой, то сумма обоих определений остаётся постоянной.

Примеч. Это начало, выведенное выше из определений действия, здесь вытекает из определений субстанции. В первом случае выражается совокупность возможных и действительных признаков, во втором – тождество лежащей в основании этих признаков субстанции. Это – две стороны одного и того же бытия. Одно восполняется и подтверждается другим. В обоих случаях тождество с собой выражается количественным равенством.

§ 29. Совокупному процессу единичных субстанций соответствует совокупное потенциальное состояние, или мировая энергия.

§ 30. Мировая энергия есть определение тождественного с собой бытия как деятельной силы, или как субстанции, лежащей в основании всех частных определений.

§ 31. Единичные субстанции суть то же самое определение в единичной форме. Они представляют частные определения общей субстанции.

§ 32. Эти частные определения, выделяясь из общего процессом разделения, полагаются совокупным процессом мирового бытия. Этим самым они определяются как производные, а общая субстанция – как их производящая. Через это отношение субстанции к признакам переходит в отношение причины к действию.

Примеч. Таковы логически необходимые определения всякого бытия, полагаемого в реальном отношении тождественной с собой субстанции к своим количественным и качественным признакам. Материальный мир представляет тому неопровержимое свидетельство. Состоящая из единичных, неизменных атомов материя, обнимающее их пространство, наконец, связующие их сила и движение, которые представляют всегда тождественную с собой сумму потенциальной и кинетической энергии – таковы начала материального мира, раскрываемые опытными и математическими науками. Но теми же началами определяется и мир мыслящих субстанций. И тут единичные субстанции, или субъекты, связываются общим законом разума и совокупным процессом, предполагающим единый, лежащий в основании абсолютный разум, от которого происходят единичные субстанции. Из предыдущего явствует, что все эти определения представляют логически необходимое сочетание категорий количества, бытия и действия в реальных отношениях, чем снова доказывается тождество законов разума и законов внешнего мира.

§ 1. Причина есть начало, от которого происходит действие; это – сила, определяемая как производящая действие. Действие, со своей стороны, определяется как происходящее от причины.

§ 2. Элементы этого отношения суть: 1) причина; 2) действие; 3) их отношение, которое есть процесс происхождения; 4) их результат, который есть следствие.

Примеч. 1. Это та же схема, которую даёт анализ категорий бытия, из чего ясно, что причинность составляет приложение этих категорий к реальным отношениям.

Примеч. 2. Последовательные эмпирики, к каковым принадлежал Милль, определяют причину как факт, постоянно предшествующий другому факту. В этом выражается полное непонимание логических отношений, ибо последовательность во времени и происхождение одно от другого суть два совершенно разных понятия, что очевидно для самого простого здравого смысла. Смешно видеть, к каким нелепым объяснениям прибегает Милль, чтобы избегнуть неотразимо вытекающее из его определения последствие, что ночь есть причина дня, а день причина ночи. Отвергнув во имя эмпиризма всё безусловное и признав только относительное, он вдруг предъявляет требование, чтобы последовательность была безусловная, как будто есть какая-либо частная причина, которая действует безусловно. В этом смешении двух разнородных понятий эмпиризм оказывается тем, что он есть на самом деле: отрицанием самых элементарных начал логики, а потому и всякого понимания явлений. Непоследовательные эмпирики не решаются идти так далеко: признавая всё человеческое познание результатом опыта, они выделяют, однако, один закон причинности, считая его чисто логическим началом, который разум вносит от себя в познание внешнего мира. Но такое выделение причинности из остальных категорий не имеет ни малейшего логического основания. Оно обличает только недостаток логического анализа. Из предыдущего ясно, что все категории разума составляют цельную, логически связанную систему, в которой причинность занимает своё место, образуя одно из звеньев этой цепи в связи со всеми остальными. Поэтому из причинности можно вывести все остальные категории.

§ 3. Определяясь к действию, причина из неопределённого состояния переходит в определённое; а так как бытие определяется к действию отношением к другому (кн. 2, гл. 4, § 8), то и причина определяется к действию отношением к другому.

§ 4. Но это определение есть вместе выражение внутреннего противоречия, присущего возможности, или чисто потенциальному состоянию. Как возможность не есть возможность, если она не становится действительностью (кн. 3, гл. 2, § 9), так и причина не есть причина, если она не переходит в действие. Причина есть понятие относительное, требующее восполнения другим, и это требование заключается в нём самом, составляя источник действия. Здесь лежит начало самоопределения.