О поминовении усопших по Уставу Православной Церкви (СИ) - Епископ (Сахаров) Афанасий - Страница 47

Диптихи древней Церкви были, несомненно, невелики и немногочисленные уже потому, что состав отдельных общин был не так велик. Тогда не только каждый пастырь мог в буквальном смысле глашать по имени всех своих овец, но и все прихожане хорошо знали друг друга. Поэтому (что особенно важно) даже и в частных диптихах были имена хорошо известные, если не каждому, то во всяком случае многим богомольцам данного храма. Таким образом, гласное чтение диптихов в древней Церкви, во-первых, не было продолжительным, и, во-вторых, не было утомительным перечитыванием неизвестных имен. Но и при всем том диптихи назначались главным образом для негласного чтения на проскомидии и литургии. У нас нет такого знания прихожанами друг друга, да и число богомольцев, часто на многих приходах стекающихся, бывает значительно. Отсюда множество поминаний с громадным количеством имен, в массе которых теряются даже известные имена. Необходимо все поданные помянники прочитать вслух, иначе владельцы их обидятся. И стараются об этом, вычитывая все их, иногда не по одному разу. А взамен этого опускают из заупокойного богослужения наиболее существенное и содержательное, оставляя один остов богослужения, самочинно искажая установленный Церковный чин, нарушая Устав Церковный. Между тем, этого великого греха можно было бы легко избежать, если бы сами богомольцы стали разделять со священнослужителями поминальные труды, - не только пассивно, как теперь, присутствуя при чтении помянников, но и активно участвуя в нем. Священнослужители прочитывали бы общецерковные синодики с именами всем известных лиц: местных и всероссийских подвижников благочестия, неканонизированных праведников, священнослужителей, ктиторов и благотворителей храмов, местных и всероссийских деятелей в духе Св. Церкви, недавно скончавшихся прихожан, и вообще всех тех, кто своею верою и добрыми делами заслужили уважение и память прихожан. В заключение этого синодика - поминовение общею формулою всех преждепочивших, может быть несколько расширенною, применительно к бывшим в древнерусских синодиках. Богомольцы же каждый про себя в соответствующие моменты прочитывали бы свои помянники: тогда бы богослужение значительно сократилось по продолжительности, но еще более могло бы быть восполнено по содержанию. Тогда без опасения задержать очень долго богомольцев можно бы было избежать преступных, часто бессмысленных сокращений заупокойного богослужения и возвратить ему всю его назидательность, всю умилительность и красоту. В то же время поминовение каждого усопшего было бы совершено не один раз, а многократно, например на великой панихиде с непорочными 18 раз. И что особенно важно, сами богомольцы не оставались бы пассивными, праздными при утомительном перечитывании священнослужителями имен. Неоднократным перечитыванием своих помянников они показали бы всю полноту любви своей к усопшим, ради которых и подъемлется этот труд многократного перечитывания. А перечитывание знакомых и любимых имен не будет утомительным, ибо почти каждое имя связано с рядом воспоминаний, иногда очень дорогих. Эти молитвенные воспоминания дорогих каждому лиц, молитвенные труды в память их каждого отдельного богомольца, объединяясь с возглашаемым от священнослужителей общим поминовением всех прежде почивших, сплетаясь с умилительными песнопениями Церкви, будут не только угодны Господу и отрадны усопшим, но и для самих молящихся сделают то, что поминовение усопших по помянникам перестает быть скучным и утомительным.

Что же касается того, что в этом случае частные поминания не будут прочитаны священнослужителями, то необходимо иметь в виду следующее: поминовение при богослужении одинаково полезно и плодотворно, произносит ли имена священник, читают ли поминовения прислуживающие в алтаре, или сами богомольцы про себя поминают своих усопших, каждый стоя на своем месте. Все молитвовословия, даже и тайно приносимые в храме во время богослужения, возносятся к престолу Божию чрез священнодействующего предстоятеля: эта истина громогласно возвещается при архиерейском богослужении, кода протодиакон, на так называемой “выкличке” по освящении Св. Даров, во время тайного поминовения живых и усопших, возглашает: “…преосвященного… приносящего Святыя Дары сия,…о оставлении грехов… зде предстоящих и о нихже кийждо во уме своем поминание творит”, то есть о всех тех, кого каждый из молящихся мысленно, про себя помянул в течение литургии и поминает в данный момент.

Эта формула общего поминовения всех тех, кого каждый из богомольцев мысленно про себя поминает, бывшая в наших древних последованиях литургий, - забытая в синодальный период, и восстановленная вместе с восстановлением патриаршества, - ведет свое начало от апостольских времен. В литургии апостола Иакова после освящения Св. Даров сам епископ молится: Помяни Господи, приносящих днесь на Жертвеннике Твоем Жертву Сию и тех, за кого Ее приносят и кого в мыслях имеют. Так и в апостольские времена, когда и число членов каждой христианской общины было невелико и богомольцев при служении было немного, когда, следовательно, немного было имен в диптихах, в известных случаях, находили более удобным ограничиваться такой общею формулою поминовения, предоставляя подробное поминовение по именам самим богомольцам. Тем более, такой порядок следует рекомендовать в настоящее время.

Как известно, при служениях о. Иоанна Кронштадтского подавалось громадное множество записок. Если бы всех их прочитывать, особенно вслух, это заняло бы времени значительно больше, чем все остальное богослужение. Поэтому обычно о. Иоанн лишь полагал руку на всю кучу записочек, мысленно поминая всех вписанных, и все молящиеся уверены были, что поминовение совершено как должно. Так по вере молящихся бывает всегда в Церкви Божией, когда почему-либо поданные богомольцами помянники не могут быть прочитаны самими священнослужителями. Всеведущий знает все имена, Сердцеведец видит любовь живых к усопшим, знает их усердие и расположение их к молитве о почивших и приемлет общее моление Церкви о принесших и ихже ради принесоша, как поминовение каждого в отдельности.

В благоустроенных обителях братия сами читают во время проскомидии свои монастырские помянники, не входя в алтарь, каждый стоя на своем месте. “Поминовение родственников, - пишет Святитель Игнатий (Брянчанинов), - одинаково слышит Бог как из алтаря, так и с того места, где ты стоишь. Богу приятнее будет молитва твоя из церкви, когда по причине благоговения к Нему ты устраняешься входа в алтарь, нежели когда ты вошел в него без должного благоговения, нарушив преподанное тебе правило”.

Чтение помянников самими богомольцами было бы удобно и полезно еще и в таком отношении: некоторые из богомольцев любят вносить в свои помянники очень многие имена, не только своих ближайших родственников, но и знакомых, и почитаемых подвижников благочестия. Такое стремление поминать по именам очень многих усопших само по себе весьма похвально и заслуживает всякого поощрения. Но когда в храме подается много помянников, и если все они будут иметь помногу имен, создается большое затруднение с чтением помянников, которое и времени много занимает и тем затеняет собою основное богослужение, да и для читающих физически тяжело. При этом многие имена, например почитаемых старцев, повторяются неоднократно: вот тут-то и могло бы быть полезно чтение помянников самими богомольцами. Каждый для гласного чтения священнослужителями подал бы краткий помянник самых близких усопших, а другой, более пространный и не ограниченный в объеме был бы прочитан, и может быть неоднократно, каждым богомольцем, а имена подвижников благочестия и чтимых всеми молящимися усопших были бы прочитаны один раз священнослужителями по церковному синодику гласно, - и каждым почитающим сих усопших богомольцев тайно.

Если при совершении панихид и других поминальных служб было бы соответственнее и назидательнее сократить гласное чтение священнослужителями помянников, заменив его поминовением вслух лишь немногих имен и общими формулами с одновременным тайным чтением своих помянников самими богомольцами, - то это особенно нужно считать желательным для литургии. Иногда чтение помянников на литургии занимает чуть ли не больше времени, чем вся остальная литургия. Получается впечатление, как будто самое главное - это перечитывание имен, а все остальное последование литургии - только между прочим, как некоторое дополнение, как нечто совсем второстепенное. Какое непонимание значения Святейшей Евхаристии!…