Доноры - Щупов Андрей Олегович - Страница 41

• Предыдущая
• 41/42
• Следующая

— С этим ясно, — Сэм кивнул. — Где Фрэнк? — он продолжал наступать на Мэрвила, подобно грузному медлительному танку. Создавалось впечатление, что он гонит своего подопечного к тщательно замаскированной ловушке, к известной ему одному волчьей яме, прикрытой обманчивым пологом веток и присыпанной землей.

— Фрэнк?.. — рука Борхеса дернулась, скрюченный палец неуверенно указал на лежащего Рупперта. — Это он, клянусь! Я был против. С самого начала я считал Фрэнка отличным работником и полагал, что он не может быть опасен для эксперимента.

— Вот как? — лицо Сэма побледнело. Стволом он качнул в сторону оказавшегося возле Мэрвила кресла и резкой командой усадил ученого.

— Разговор наш еще не окончен, — он вернулся к пульту, по пути подобрав миниатюрный «Браунинг» Мэрвила. — Невзрачная душонка, невзрачное орудие убийства. По крайней мере — полное соответствие.

— Вы… Вы за все это ответите! — Борхес неожиданно осмелел и даже попытался встать. Уязвленное самолюбие прибавило этому человеку храбрости.

— Сидеть! — окрик Сэма сработал, как удар плети. Сморщившись от ужасных предчувствий, Борхес замер в кресле.

— Я же объяснил, это Рупперт, — промямлил он. — Ты ведь знаешь его бешеный нрав.

— Знаю, — подтвердил Гордон. — Но я знаю также и твое паскудное величие. Вы оба стоите друг друга.

Говоря это, он нажал одну из клавиш на пульте. Опустившись с высокого потолка, Борхеса накрыл стеклянный колпак.

— Нет! Вы не сделаете этого! — бедный аферист не сразу осознал, что происходит. Прочная звуконепроницаемая преграда встала между ним и вооруженной троицей. Сэм продолжал колотить по клавишам указательным пальцем.

— Вот таким образом!.. — он жестко улыбнулся. — По идее нужно было бы засунуть туда и Рупперта, но он весит добрых полтора центнера. В нашем с тобой состоянии таскать такие тяжести небезопасно.

Должно быть, Мэрвил вопил во все горло, но они видели лишь беззвучно распахнутый рот.

— Еще чуть-чуть, и он станет нашим собратом, — Сэм качнул головой. — Я что-нибудь сделал не так?

Виктор неопределенно пожал плечами. Летиция же с готовностью подняла руку.

— Лично я целиком «за»!

Гордону было мало ее голоса. Он жаждал согласия Виктора.

— Тебя трудно понять, Вилли. Ты что, жалеешь их?.. А как быть тогда с теми парнями, что погибли до тебя? Как быть с Фрэнком или тем приятелем, что согласился поносить твое кольцо? Их тебе не жаль?

— Мне жаль их, но пойми и другое, Сэм: мы с тобой не судьи.

— Ну а кто же тогда судьи? Кто?! — Сэм почти кричал. — Не слишком ли часто мы переваливаем ответственность на людей в мантиях? А собственная совесть тогда на что? Только для того, чтобы жаться по углам и скромненько переживать?!

— Чего ты от меня хочешь, Сэм? — Виктор тоже разозлился. — Чтобы я размозжил затылок Рупперта прикладом и станцевал на его трупе? Или чтобы разнес эту лавочку по кускам?

— Во всяком случае это я сумел бы понять, — просто сказал Гордон. — Без малого неделю человека гоняют по городским улицам, как последнего разбойника, и вот он вдруг начинает распускать нюни и предлагать: «не отпустить ли нам организаторов этой гонки подобру-поздорову?»

— Ничего я не предлагаю! — взорвался Виктор. — И вообще, пошел ты к черту!

— К черту? — Сэма затрясло. — И этому кретину я заштопывал раны, бок о бок с ним… — ему не удалось закончить фразу. «Браунинг» Мэрвила в его руках неожиданно выплюнул язычок пламени, и пуля прошелестела над головой Виктора.

— Великолепно! — Летиция шутливо поаплодировала. — Этого следовало ожидать. Соратники-друзья, перебив всех врагов, решили поохотиться друг за дружкой.

— Вилли! — Сэм потрясено смотрел на маленький пистолетик. — Ты же понимаешь, я не нарочно. Он сам…

— Разумеется, сам, — Летиция решительно приблизилась к Гордону и отняла у него «Браунинг». — Пусть эта штучка побудет у меня. А вам пока лучше разойтись.

— Да говорю же вам, он сам выстрелил!

— Конечно, сам. Кто же спорит? — Летиция, обернувшись к нему, без тени улыбки подмигнула. — И все равно вам пора немного остыть. Виктора я забираю с собой, а все остальное пусть следует плану.

— Какому еще плану? — тупо пробормотал Сэм.

— Господи! Что за память у мужчин!.. А ФБР? А полиция? Кто-то ведь должен их вызвать, встретить и все объяснить? Вот этим ты и займешься. Заодно предупредишь о возможных беспорядках в городе. Милая доброжелательная беседа, ничего больше. Лучше, если сюда приедет Боу Ричардсон. С ним ты быстро найдешь общий язык.

— По-моему, у тебя это получилось бы лучше.

— Безусловно. Но кто тогда отвезет домой нашего Вичу? Только взгляни на него! Своими воплями ты довел друга до ручки.

— Он сам хорош…

— Не будем спорить. Так или иначе, нам разумнее будет уйти, а, уходя, мы прихватим и этот любопытный чемоданчик. Незачем афишировать его властям, — Летиция встряхнула саквояжем. Опережая возможное недоумение, пояснила: — Ваш гонорар, господа доноры. Или вы считаете, что не отработали его? — распахнув саквояж она продемонстрировала содержимое.

Гордон пробурчал себе что-то под нос, Виктор промолчал вовсе.

— Все, мы убегаем, — Летиция подхватила последнего под руку и энергично повлекла к выходу.

— Минутку! — уже в дверях окликнул их Сэм. — А если федералы мне не поверят?

— Сошлись на Боу Ричардсона, на Майкла и его соседушку. В крайнем случае присылай этих невер ко мне. Но только в самом крайнем. Я буду очень занята, — Летиция помахала ему ладонью. — Помни, Сэм, я доверяю тебе.

Виктор меланхолично наблюдал, как на хмуром, изможденном лице Гордона мало-помалу расцветает наиглупейшая улыбка. Да и как ей было не расцвести? Сэму оказывали доверие! А значит, оставляли некую розовую надежду. Надежду на что именно — об этом никто не задумывался. Зачастую люди воодушевляются пустяками, не имеющими логического объяснения. Такова их судьба — обманываться, увлекаться и уж после трезветь…

Летиция потянула его за руку, и он покорно, как бычок, ведомый на веревочке, поплелся за ней следом.

— Ты хочешь, чтобы кто-нибудь опять разбил окна в твоих апартаментах?

Прежде чем ответить, Летиция завела двигатель и с удовлетворением прислушалась.

— Видишь, как все прекрасно? Раньше, ты говорил, это получалось не так просто, — она вырулила на дорогу, ведущую к воротам. — А вообще-то я надеюсь, что пуля, выпущенная из «Браунинга», окажется последней. Должно же это когда-нибудь кончиться… — она поглядела на Виктора, словно погладила. Она умела это делать в совершенстве, и все же он отметил, что былого кокетства в ее глазах поубавилось. Должно быть, обилие шумных событий утомило и ее. Это было для Виктора несколько непривычно.

— Наверное, мне будет с тобой трудно, Вичу, — она вздохнула. — Очень трудно.

— Кажется, тебя никто не держит. Ты вполне свободная дама, ступай куда хочешь.

— Вот уж нет! — Летиция вывела машину за ворота и двинула вверх по улице. — Черта с два я тебя отпущу. Что мое, то мое!

— Но я не люблю сарматских женщин! И амазонок с ведьмами не люблю. Сейчас я это понял окончательно. Так что ничего не выйдет, Тицци!

— Ну это мы еще посмотрим! — она вскинула руку и, уцепив его за чуб, словно мать, наказывающая дитя, легонько потрясла. — Зато я люблю именно таких, как ты, — квелых и всепрощающих. Это я тоже поняла только сегодня. Поэтому придется тебе потерпеть.

— Я вовсе не квелый!

— Квелый, конечно же, квелый!

— И я ни за что не стану подкаблучником! Если ты изменишь мне с каким-нибудь негодяем!..

— То что? Что ты тогда сделаешь?

— Сотру его в порошок!.. Ты мне не веришь?..

Летицию разобрало от смеха. Она даже чуточку притормозила, свернув к обочине. Покосившись на нее, Виктор тоже улыбнулся. Она-таки сумела его подловить. Улыбаясь, он некстати вспомнил глупейшее выражение лица Сэма. Попробовал было насупиться, но губы не слушались хозяина. Каким-то особым своим зрением они пялились на эту хохочущую девицу и сами собой расползались до ушей. Губы, принадлежащие рохле!.. Безвольному, квелому идиоту…

• Предыдущая
• 41/42
• Следующая