Тридцать три несчастья и немного везения (СИ) - Малиновская Елена Михайловна - Страница 23

• Предыдущая
• 23/67
• Следующая

— Тогда почему я должна быть осторожна с ним? — продолжила я расспросы, хотя видела, что Норберг был бы рад прекратить разговор на эту тему.

— Потому что, — веско сказал он. — Служение богу-пасынку — это не шуточки. Однажды он впустил в душу зло. И это зло будет медленно, но верно разъедать его душу. Возможно, он сумеет победить в этой схватке, а скорее всего — нет. И мне было бы спокойнее, если бы я знал, что вы, Алекса, не попадетесь ему под горячую руку невзначай.

— Если наместник так опасен, как вы говорите, то почему вы не арестуете его? — с недоумением повторила я свой недавний вопрос.

Норберг очень не хотел мне отвечать. Во время разговора он сидел в моем рабочем кресле, но теперь встал. Неспешно прошелся по просторной комнате, сложив за спиной руки. Остановился около книжного шкафа, тронул было пальцем корешки томов, но почти сразу обернулся ко мне.

— Вы достаточно умны, чтобы найти ответ самостоятельно, — с кривой ухмылкой проговорил он.

— Вам невыгодно это, — протянула я. — Вы ведь помешены на власти и контроле. Кеймон отныне знает, что вы в курсе его грязных секретов и постыдных тайн. То бишь, будет поступать так, как вы ему прикажете. Правильно?

— Прозвучало не слишком вежливо, но суть вы уловили верно, — прохладно проговорил Норберг.

Я открыла было рот, желая резко сказать, что такое поведение неприемлемо и недопустимо. Если он считает, что Кеймон опасен, то обязан изолировать его от общества, пока не произошло какой-нибудь беды! Но так ничего и не сказала Норбергу. Нет, это пустой спор. Он вряд ли прислушается к моему мнению, а будет и дальше поступать так, как выгодно прежде всего ему.

Норберг с усмешкой наблюдал за мной, видимо, ожидая, что я взорвусь гневной проповедью и обличительной речью. Но я закрыла рот и поспешила занять кресло, из которого он только что встал. Больше никаких стульев в моей мастерской не было, поскольку гостей я сюда предпочитала не приглашать. Пусть теперь сам постоит.

— Предлагаю вернуться к моим проблемам, — сухо сказала я. — Итак, как вы собираетесь искать злоумышленников?

В фиалковых глазах Норберга заискрился смех. Должно быть, его повеселил мой командирский тон. Мол, шмакодявка такая — а приказывать вздумала. Но менталист послушно склонил голову, пряча в тени улыбку, скользнувшую по его губам.

— Сначала обговорим оплату за мою помощь, — мягко проговорил он, вновь посмотрев на меня. — Алекса, вы боитесь, что я потребую от вас по окончанию этого дела примерить черные одежды моей верной «вороны». Так вот, это не так. Как я уже говорил вам, ничего невыполнимого я не потребую. Вы останетесь в Хельоне подле вашего горячо любимого супруга. — Подумал немного и чуть слышно добавил: — Если, конечно, сами того пожелаете.

Я изумленно кашлянула. Ого! Как-то я не ожидала подобной любезности со стороны Норберга. С чего вдруг такая доброта?

— Чары, под чье влияние вы попали, являются ментальными, что я опять-таки вам уже говорил, — пояснил Норберг. — И я сам безумно хочу узнать, кто это тут забавляется колдовством такого вида. Считайте, что задета моя профессиональная гордость и честь.

— Помнится, в Гроштере вы пели похожие песни, — скептически произнесла я.

— Я уже поклялся вам, что не имею к покушениям на вашу жизнь ни малейшего отношения. — Норберг горделиво вскинул подбородок, и его глаза опасно потемнели. По всей видимости, его всерьез задело мое недоверие, потому что в голосе проскользнули почти забытые мною неприятные стальные нотки, когда он произнес: — Алекса, еще раз повторю: я расследую нападение на вас, потому что здесь замешен кто-то, обладающий способностями к ментальной магии. И я должен — слышите? — должен найти его, пока он не натворил куда больших бед!

— А о каком одолжении вы говорили, когда завели речь об оплате? — недоверчиво переспросила я. — Получается, ваша помощь все-таки не бескорыстна. Что именно я должна буду сделать?

— Сущий пустяк. — Норберг покачал головой и хитро улыбнулся. — Я понимаю, что любопытство гложет вас. Однако потерпите немного. Я ведь обещал, что выполнение моей просьбы не составит для вас особого труда.

— Ага, помнится, так же вы утверждали, когда приказали сопровождать Фелана на королевский маскарад, — фыркнула я. — А в итоге меня едва не убили!

— Но ведь не убили, — парировал Норберг. — Однако не тревожьтесь: в этот раз все будет совсем иначе. Вам не надо будет никуда идти. Вам не надо будет ни с кем разговаривать. Вашей жизни ничто не будет угрожать. Даю вам слово чести.

Я задумчиво почесала переносицу. Затем пожевала губами. Потом потеребила волосы. Хм-м, и где подвох? Если я его не вижу, то это не значит, что его не существует!

— Впрочем, вы вольны отказаться, — тут же добавил Норберг, видимо, уловив мои сомнения. — Естественно, я не покину вас в беде и продолжу расследование. Но, прошу, не делайте этого!

Я несколько раз глубоко вздохнула. Ох, даже не знаю, как на все это реагировать! С одной стороны, так и тянет категорически отказать Норбергу, раз он признался, что все равно поможет мне. Мало ли какая блажь взбредет ему в голову. Но с другой… Как-то некрасиво будет с моей стороны.

— Ну ладно, посмотрим, — наконец, пробурчала я. Тут же назидательно подняла указательный палец, торопливо добавив: — Но учтите: если ваша просьба мне не понравится — то я имею полное право отказаться!

— Естественно, — не стал со мной спорить Норберг.

И его непривычная покладистость не понравилась мне еще сильнее.

— А теперь, если не возражаете, вернемся к сути нашего визита сюда, — продолжил менталист и опять неспешно прошелся по комнате.

Я настороженно наблюдала за ним, от волнения вцепившись в подлокотники кресла. И что он теперь намерен делать?

— Я бы мог, конечно, снять с вас заклятье, — медленно продолжил Норберг, остановившись напротив меня. — И ваша семейная жизнь тотчас же вернулась бы в привычное русло. Но пока предпочитаю этого не делать.

— Почему? — требовательно спросила я, слегка обескураженная такой неподдельной правдивостью.

— Потому что после этого вы немедленно кинетесь мириться с Дарианом. — Норберг снисходительно улыбнулся, словно удивленный, что надо пояснять настолько прописные истины. — И примирение наверняка выдастся очень страстным. Ваш супруг будет коршуном веять вокруг вас, не подпуская никого постороннего. И как, скажите на милость, мне тогда вас охранять? Право слово, не могу ведь я прятаться в вашей спальне в тревожном ожидании — не нанесет ли неведомый злодей новый удар прямо в разгар ваших постельных утех.

Я не выдержала и прыснула со смеха. Понимаю, что, наверное, это было невежливо с моей стороны. Однако неуемное воображение тут же нарисовало презабавную картину того, как Норберг сдавленно кряхтит под кроватью и прислушивается к весьма недвусмысленным звукам, которые доносятся сверху…

Нет, пожалуй, он прав. На такое я точно не соглашусь даже ради спасения собственной жизни! Еще, не приведи небо, захочет стать третьим в нашей супружеской постели…

И я немедленно смутилась от этой шальной мысли. Проклятое воображение теперь нарисовало такое, что я невольно схватилась за кулон, защищающий мои мысли, желая проверить, точно ли он на моей шее.

— Хотел бы я знать, о чем вы сейчас подумали, — мурлыкнул Норберг, который, оказывается, внимательно наблюдал за моей реакцией на свои слова. Тут же продолжил уже серьезным тоном, не дожидаясь, пока я найду, что сказать: — Это первая причина. Вторая, как вы наверняка помните по гроштерским приключениям, любые чары — это прежде всего связующая нить. И этим можно воспользоваться.

— О да, те приключения я вряд ли когда-нибудь забуду, — со злой насмешкой отозвалась я, вспомнив, что тогда искренне считала, будто доживаю свои последние дни.

Норберг никак не отреагировал на мой сарказм. Если он и испытывал угрызения совести за те испытания, которым меня тогда подверг, то предпочитал не демонстрировать мне этого.

— Так или иначе, но возможно провести особый ритуал, — продолжил он после краткой паузы. — И тогда чары сами укажут нам на преступника.

• Предыдущая
• 23/67
• Следующая