Инъекция страха - Щеголев Александр Геннадьевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/56
• Следующая

– Дрянь.

Руки его так и остались в перчатках.

Что – дрянь? Отторгнутая желудком смесь или общая оценка ситуации? Андрей молчал, тогда Саша начал шутить:

– А невеста растерялась: подушку, вместо головы, под попу подложила… Ну, чего так смотришь? Не рад?

– Давно не виделись, – храбро парировал тот.

– А где «здрас-с-сте»?

– Что случилось?

– Да ничего не случилось, что ты так волнуешься? – Саша заржал, проявив частичку своих нормальных манер. – Я у ребят был, в сараях. Жив, и – слава Богу.

– В каких сараях?

– Да у гребцов своих, на спортбазе. Сто лет не навещал. Мишин совсем стариком стал, а ведь какой мужик был… – Он нетерпеливо огляделся. – Пошли куда-нибудь, чего тут стоять.

– Куда? – испугался собеседник. – Мне нельзя на улицу, я же болею. – Недавние желания и решения были удачно забыты.

– Пригласи на кухню, что ли. Можешь в комнату… – Саша вдруг обрадовался, без паузы: – Слушай, у тебя наверняка «дурь» есть! Точно? Давай по чуть-чуть, давно хотел я у тебя побаловаться, только все забывал.

Андрей сглотнул, не зная, как реагировать. Саша с удовольствием гыкнул:

– Ты про что подумал? Я про игрушку сказал, которая к телевизору подключается. Компьютерная приставка. Дурь, она и есть дурь. Давай, врубай.

– У меня «Сони», – тускло ответил Андрей. – Ну и шутите вы там у себя. Игрушка сейчас в спальне, я ее вместе с телевизором перетащил.

Он вошел первым и зажег свет. За окном были еще сумерки. Гость вошел следом, плотно, тело к телу, от него пахло водкой и казармой.

– Садись.

– Спасибо, я лучше присяду.

Он был пьян, это ощущалось очень отчетливо, но сейчас градус действовал на него совершенно не так, как ночью. Тогда он был мрачен и страшен, а сегодня – он пьян и весел. Ненормально весел. Оживлен, активен. Чокнутый… Что страшнее?

Гость придавил собой детскую укороченную кровать, упер локти и колени, положил голову в ладони и шумно вздохнул. Поза кучера. Поза измученного гебиста. Одет во все тот же серый костюм, служивший форменной одеждой для разного рода оперативных сотрудников. Костюм-невидимка. Человек в сером практически невидим, легко отталкивает посторонние взгляды, это было известно еще со времен средневековых шпионов. Интересно, переодевался он в течении прошедшей ночи или оставался при форме?

– Шутим, говоришь? – тяжело переспросил Саша. – Наша контора, может, и шутит, только никому почему-то не смешно. Счастлива та мышка, которая ни хрена не знает…

«А ведь он скрывается! – вспомнил Андрей свои недавние версии. – Прячется! Неужели – это правда? К друзьям-гребцам поперся, чтобы ночь пересидеть. И сюда приходил, тоже чтобы отсидеться хоть чуть-чуть. А если бы… если бы те ворвались? Стрельба, жертвы… Вот вам и шутки – с кровавыми слезами…»

– Тебе грозит какая-то опасность? – решился спросить он. Правда, сделал это в тон Саше, изображая полную несерьезность своей фразы. Шутка, господа. Театральщина.

– В каком смысле? – напрягся сидящий человек. – Не понял.

– Ну, раз ты к гребцам ни с того, ни с сего поперся…

– Почему ни с того, ни с сего? ЧП одно случилось.

– ЧП… – тихонько повторил Андрей, холодея. Вот оно, огромное и невидимое, рядом, только руку протяни. – Рассказать имеешь право?

– Конечно, могу, если интересно. В Калининграде речушка одна есть, незамерзающая, где можно зимой тренироваться. У моего старого знакомого там ученик на днях утонул. «Двойка» распашная перевернулась, кто-то из экипажа «рака поймал»…

– Кого поймал?

– Весло сильно заглубил, почти вертикально. Лодка и перевернулась. А правило такое есть – нельзя от лодки отплывать, если вдруг искупался, хватайся, за что ухватился, и жди. Один из парниш не выдержал, к берегу поплыл. Не доплыл.

– Ты-то тут причем! – выплеснул Андрей. – Ничего не понимаю!.. – Почти крикнул, не удержал в груди бурлящее недоумение. Очень нервничал.

– Абсолютно не причем, – согласился рассказчик, меняя позу. – А ты что подумал?

Андрей отвернулся, стиснув губы. Отлаженными движениями он вставил в антенное гнездо телевизора шнур от приставки и нажал на клавишу включения. Переключил канал:

– Вот что будешь играть?

– Попроще давай. Где стреляют, дерутся и побеждают.

– Я тебе «Дуэль» поставлю. По-русски – «Поединок». – Впрочем, требуемый диск и так уже был установлен, потому что эта игрушка была любимой у преподавателя Политеха, кандидата наук, штатского человека Андрея. Он подал сотруднику спецслужб пультик и уточнил:

– Ты играть в перчатках собираешься?

– Пальцы отморозил. – Саша поднял голову и посмотрел на приятеля честным взглядом. – Болят, заразы. А шерсть помогает, тепло сохраняет.

– На кнопочки нажимать сможешь?

Нажимать на кнопочки офицер, разумеется, мог. Святое дело. В течение следующих нескольких минут Андрей объяснял, как выбирать себе противника, оружие и место действия, какие сочетания нажатий приводят к выполнению персонажем тех или иных боевых приемов, как летать, плавать и прыгать – объяснял, не вникая в смысл собственных слов, автоматически, потому что не мог заставить себя не смотреть на Сашины руки. На тискающие пульт пальцы, толстые такие пальцы, обтянутые шерстяной тканью. Почему этот придурок не снимает перчаток? Что за нелепое притворство? Или не притворство? Или действительно отморозил? Но ведь тогда нужны какие-то срочные меры, точнее, «неотложные» – так, кажется, врачи говорят?

«Отпечатки пальцев» – так говорят эксперты-криминалисты, выезжающие на место преступления. Андрей обнаружил, что его бьет легонькая дрожь, незаметная для стороннего наблюдателя. Еще не в полную силу, еще ограничена областью солнечного сплетения, но раскрутка этого вихря – всего лишь вопрос времени. Есть ли у него время? Все как в прошлый раз. Та же дрожь, то же сумасшествие вокруг и внутри. В прошлый раз гость просил стереть отпечатки пальцев с бутылки, а теперь не снимает перчаток. Каков будет конец нынешней встречи?

Пока Саша играл, увлеченно чертыхаясь и матерясь, хозяин квартиры пытался быть логичным. Если пальцы действительно отморожены, значит, что-то действительно случилось, ибо вероятность бытового травматизма у оперативника не сравнима с вероятностью травматизма, так сказать, производственного. В самом деле, почему бы не получить отморожение, когда всю ночь болтаешься по городу, не выпуская пистолет из руки? Если же перчатки не прячут ничего особенного, значит, что-то до сих пор не случившееся обязательно случится в будущем. В скором будущем. Какой вариант предпочтительнее? Конечно, первый…

– От кого ты скрываешься? – включился Андрей в игру, когда красочная картинка на экране временно замерла. И сам себе удивился.

Не меньше, чем Саша:

– Чего?

– Кроме шуток…

– Ты что, дурак? – Игрок даже отложил джойстик, чтобы ответить. – Кто тебе это сказал? – Что-то мелькнуло в его глазах – ночное, темное. Друг детства на миг перестал быть таковым. – С кем ты разговаривал про меня?

– Да ни с кем! – заторопился Андрей. – Просто ты ведешь себя, как не знаю кто… Нельзя же так! И потом, ты же сам мне ночью намекал про неприятности какие-то…

Саша сразу вернулся в прежнее расположение духа.

– Ночью я тебе приснился, Андрюха. А насчет гребли, наверное, ты меня неправильно понял. Нету там ничего опасного, точно тебе говорю, такие несчастные случаи, как в Калининграде, бывают очень редко. Да и вообще я греблей давно не занимаюсь.

– Издеваешься, – скривился Андрей. – Я сегодня не спал, ничего мне не снилось.

– А сам только что кричал, что я странный. Я-то нормальный, как всегда.

– Ночевал ты где, если не на спортбазе?

Саша подумал, прежде чем ответить:

– Не твое дело. У тебя выпить нету?

– Нет, но…

– Тьфу, забыл, что ты завязал.

– Я только что собирался… – чуть было не ляпнул Андрей.

Саша, к счастью, ничего не понял:

– Слушай, чего он у меня все время выигрывает? – это уже о компьютере «Сони». – Здесь разве нельзя на два игрока сделать?

• Предыдущая
• 18/56
• Следующая