Рукопись из тайной комнаты. Книга вторая - Корджева Елена - Страница 42
- Предыдущая
- 42/65
- Следующая
– А давай опять адвокату позвоним, – Соня тоже внесла свою лепту. – Пусть он сразу же обдумает, что делать дальше. Ведь это как-то узаконить надо.
Стремясь поскорей освободить невинно страдающих коз из невольного плена, мужчины работали не разгибаясь, и к вечеру, когда Ева пришла на вечернюю дойку, полы были закончены. Отвязав отчаявшуюся страдалицу Дору и освободив из заточения козлёнка, они с умилением смотрели, как радуются воссоединению обе козочки. Дора радовалась одновременно свободе, дочке, морковке и горбушке с солью, которой ей компенсировала временные неудобства хозяйка. Обласканные и накормленные, козы примирились с жизнью. Теперь они снова были полновластными владелицами хлева, пол которого устилали новые, совсем светлые сосновые доски. Правда, жильё им вернули не полностью – в углу выделялась новая загородка, за которой притулился привинченный к полу сейф. Дора, заметившая уменьшение жилплощади, попыталась было взять на рога загородку, но, потерпев неудачу, решила не обострять отношения с хозяевами и сдалась.
– Я потом его лучше прикрою, чтобы в глаза не бросался, – голос Мариса звучал виновато, – сегодня устали уже.
– Ну конечно потом! Мойтесь и быстро к столу, – Ева и сама видела, что её любимый мужчина устал. Понятно же, кому досталась основная нагрузка – Алекс со сломанными рёбрами явно мог быть только на подхвате.
Ужинали, расположившись за столом, где по-прежнему стояла шкатулка. Документы уже давно были извлечены и разложены на письменном столе под зелёной лампой, а шкатулка так и стояла, блестя тщательно протёртым гербом со щитом и стропилом.
Голодные мужчины ели, и за столом царила тишина. И только получив в руки знакомую, в красный горох чашку кофе, Алекс проявил любопытство:
– Что за бумаги в шкатулке, удалось разобрать?
Пришлось его разочаровать. Бумаги поддавались расшифровке трудно – рукописные, с использованием готического шрифта, они читались с трудом. К тому же, там была мешанина, официальные документы соседствовали с письмами, деловыми и любовными. Чтобы прочитать всё, требовались, пожалуй, не часы, а дни, а то и недели.
– Понятно. – Марис поставив на стол пустую уже чашку, лениво протянул руку к шкатулке. Но выражение расслабленности немедленно покинуло лицо, едва он попытался её поднять. Ибо шкатулка не поднималась. Удивлённо вскинув бровь, он подсунул свою большую ладонь под ножки, только так и сумев оторвать, казалось бы, лёгкий предмет от стола. Открыв крышку, он заглянул внутрь. Все с интересом следили за манипуляциями.
– Слишком тяжёлая для пустой шкатулки, – пояснил Марис, почувствовав на себе взгляды.
Алекс, требовательно протянувший руку и получивший предмет, едва его удержал.
– Это я от неожиданности, – неловко попытался оправдаться парень, придержав вещь второй рукой. – И вправду, слишком тяжёлая.
– Давай, посмотрю. – Авторитет Мариса в отношении умения управляться с всевозможными объектами не оспаривался, поэтому шкатулка вновь перекочевала к нему.
Он крутил её так и эдак, бережно орудуя неизвестно откуда взявшимся складным ножиком до тех пор, пока что-то не щёлкнуло.
– Я так и думал, второе дно, – голос звучал удовлетворённо. – Сейчас мы здесь подвинем…
И нижняя, потайная крышка, с лёгким шуршанием задевая внутреннюю стенку, стала подниматься.
Второй раз за день присутствующие склонились, едва не стукаясь лбами, над новой тайной, готовой предстать перед ними. Но такого они не ожидали – освещённое светом люстры на них смотрело богатство. Камни в золотых оправах таинственно отливали всевозможными цветами, драгоценности, тесно уложенные, полностью заполняли собой пространство потайной части шкатулки. Как видно, тот, кто их сюда поместил, считал их куда более ценными, чем документы.
На несколько минут в доме воцарилось молчание.
Оно было таким пронзительным, что его учуял спящий Ральф и встревоженно переместился поближе, стуча по деревянному полу когтями. Не найдя ответа, что именно привлекло внимание хозяев, большой пёс поднялся на задние лапы, опершись передними на стол и потянувшись носом к шкатулке.
– Погоди, Ральф. – Марис аккуратно притянул к себе пока ещё прихрамывающего пса. – Не твоего ума это дело.
Поскольку наваждение спало, и остальные тоже зашевелились, тот решил согласиться. Но на всякий случай устроился неподалёку от компании, слегка тявкнув для острастки.
– Срочно надо Янчуку звонить! – Ева потянулась к телефону. – Пусть завтра прямо с утра приезжает.
Ночь шкатулка так и простояла под зелёной лампой – решимости нести эту красоту в хлев не достало ни у кого.
Утро принесло новые сюрпризы.
Во-первых, Соне позвонил отец – ему вновь отказали в доступе к документам.
Во-вторых, на почту Алекса пришло официальное письмо из компании. Его уведомляли о том, что в связи с открывшимися обстоятельствами он отстраняется от работы, и ему вменяется в обязанность незамедлительно, не позднее понедельника, явиться в Отдел набора и адаптации персонала концерна для интервью.
Алекс, встревоженный, бросился искать билет на обратный рейс. Цены, как это иногда бывает, показались настолько космическими, что он никак не мог решиться на покупку до тех пор, пока синий «субару» адвоката не припарковался во дворе. На деловую встречу Янис приехал один, без Лиги.
– Слушаю. Что вы уже знаете?
Собранный, готовый к работе, – Ева никогда прежде не видела его таким – он комфортно устроился за столом, положив рядом внушительного размера папку и приготовив блокнот для записей.
Едва узнав про странное послание из концерна, он утвердительно кивнул:
– Понятно, значит, решились.
Немедленно открылась привезённая с собой папка и взору присутствующих предстала большая стопка копий всевозможных бумаг – от документов до газетных публикаций.
Оказалось, ни герр Готлиб, ни Янчук даром времени не теряли. Собрание содержало все, что им удалось накопать в отношении патентов на изобретения Алекса. Дело оказалось запутаннее, чем можно было себе представить: поскольку Алекс, как вытекало из документов, работал в концерне не по обычному трудовому договору, а по специальному соглашению, то концерн счёл возможным оформить патенты на изобретения на имя корпорации. Из бумаг явствовало, что изобретатель не имеет к правам на свои изобретения ни малейшего отношения. Более того, используя публикации Алекса в научных журналах, корпорация состряпала миллионный иск, основанный на разглашении коммерческой тайны, принадлежащей концерну, о чем Янчуку, как адвокату, вчера пришло официальное уведомление.
Новость, свалившаяся на голову, буквально пригвоздила молодого учёного к стулу. Он сидел сгорбившись, боясь даже пошевелиться. Ева с Марисом, не в силах до конца осознать случившееся, беспомощно переглядывались.
Тишину резко прервал звенящий от нервного напряжения голос Сони:
– Господин адвокат! Что с этим можно сделать? Мы же не можем сдаться и подарить им изобретения!
«А ведь Лига права, Янчук – хороший адвокат», – подумала Ева, видя, как тот согласно кивает, доставая очередные бумаги.
– С этим нужно бороться. – Тон был безапелляционным. – Я вчера посмотрел, что можно сделать и набросал проект, с чем мы можем выступить в суде. Я предлагаю подать встречный иск. К сожалению, сам представлять вас в немецком суде я не смогу, но если мы сейчас подадим иск, то у герра Готлиба будет время найти для вас хорошего немецкого адвоката.
– А если не подадим?
– Тогда есть риск, что Алекс окажется под стражей. Там ребята настроены серьёзно.
– Нужно подавать! Немедленно!
– Фройляйн Соня, – Янчук выставил перед собой ладонь, пытаясь остановить горячившуюся девушку. – Послушайте внимательно. Прямо сейчас мы пока подать иск не можем. Тому – две причины. Причина первая – мы с герром Готлибом должны над ним поработать, сейчас Лига готовит мне выборки из его материалов, я приеду – буду изучать. Вторая причина – финансы. Я посчитал размер пошлины, думаю, вам тоже надо подготовиться, чтобы её оплатить.
- Предыдущая
- 42/65
- Следующая
