Вечная Любовь - Нагорнов Николай - Страница 11

• Предыдущая
• 11/69
• Следующая

- Знаешь, что гения делает гением? Огромное недовольство всем вокруг. И в первую очередь - самим собою. Быть может, твоя вера и настойчивость помогут тебе найти таких людей и в жизни. Дерзай. В мире нет ничего невозможного. "Сражайся, Арджуна", как говорит один мой знакомый Поль Бельский.

- Поль Бельский? Кто это?

- Наша ин-язовская знаменитость, аспирант. А ты, мой друг, я вижу, ревнив? - Вы улыбнулись с дружелюбной насмешливостью. - Дальше не провожай меня. Увидимся завтра.

Бельский... Надо запомнить и потом узнать... Впрочем, что это даст? С Вашей звездной внешностью у Вас должны быть десятки поклонников... если не сотни. И мне ли на что-то претендовать даже в мыслях...

Подошедший троллейбус отобрал последние минуты.

Вы впорхнули в него, полы дубленки взвились на ветру. Вот уже подошли к заднему стеклу, прощально улыбнулись, взмах руки растворился в воздухе.

Троллейбус салютует красными сигналами и отправляется.

Эхо пульсирует среди стеклобетонных домов. Волны звука звенят о лед, по зеркальной глади замерзших луж ползут паутины трещин: "...увидимся завтра... увидимся завтра... увидимся завтра... увидимся завтра..."

Не слишком ли все это прекрасно, чтоб быть настоящим? Но нет. "Завтра увидимся." "Джойса? Я тебе принесу..."

Звезды за окнами остаются недвижимы. Уже дома. Суперстена за спиной.

И не надо света. Застыть, глядя на это неподвижное небо, на эти деревья нашего Старого Города, что тянут к небу ветви, призывая Весну придти поскорее...

Подойти к окну. И вспомнить весь этот день по минутам, пережить каждый миг заново и запомнить навсегда, чтобы ничего не исчезло, чтобы снова и снова вспоминать, как все начиналось у нас с Вами не в лучезарном и блистательном будущем - все начиналось у нас с Вами здесь и сейчас.

Завтра, завтра, завтра будет... Белый День.

Он бывает раз в тысячелетие.

Глава 7

Электрооракул

"You have just listen to "Paris-France-Transit"... - появляется во тьме и в тишине таинственный женский голос. Медленно пульсирует аккорд вибрато на синтезаторе. И начинается медленный и задумчивый электронный ритм.

Это Европа.

Это - Европа.

В этой музыке тысячелетняя усталость Нотр-Дама на острове Ситэ и Кельнского собора, Ватикана и Лувра...

Можно ли узнать свое и Ваше будущее с помощью магнитофона? Почему бы нет... Поставить наугад ленту, включить перемотку вперед, закрыть глаза, выждать время и так же наугад остановить. Слова с музыкой, что появятся, и будут ответом.

Итак...

Зажегся маленький красный сигнал. Шелестит лента. Щелчок электромагнита:

- "...и я познаю мудрость и печаль. Свой тайный смысл доверят мне предметы..."

Это первый ответ.

Дальше.

- "...и приходит радость, и уходит грусть. И поверить в счастье я опять боюсь..."

А это - второй.

Но вот и последний:

- "...вечный покой сердце вряд ли обрадует. Вечный покой - для седых пирамид. А для звезды, что сорвалась и падает, есть только миг, ослепительный миг."

Да, вот и все: ослепительный миг.

Огромная планета ждала рассвет.

Нью-Йорк и Париж еще спали. Лишь в стране восходящего солнца начиналась утренняя медитация.

Этот Вечный Город везде и нигде. Течет вода под мостом Мирабо, и несутся машины в вечерней тени Нового Арбата, и летит ветер.

Вечное солнце над вечной рекой и осенним парком. "Я искал в твоих глазах чудесные радуги острова Авалон"...

"Islands in the sky", острова в небе ждали нас где-то в полете между Москвой и Кассиопеей.

"I'll be waiting". Мы будем ждать этого времени на мосту Мирабо в ожидании чуда. Вода под мостом течет и течет.

"You my everything" - плывет над водой далекая медленная музыка.

Нас кто-то позовет к звездам под ослепительным солнцем февральской оттепели.

И будет медленно течь вода, капля за каплей, и будут медленно течь песчинки, одна за другой, сквозь песочные часы, и каждый день будет начинаться новая жизнь, и она никогда не окончится.

Это называлось временем. Это был живой поток тайн, где астронавты экипажа "Аполлон" смотрят на огромную Землю, висящую над горизонтом Луны, а где-то там, в песках Объединенных Арабских Эмиратов, где жил наш пра-отец Авраам, летит по небу ветер над цветущими в оазисах тюльпанами...

И телеспутники медленно скользят в вакууме над миром остановившихся мгновений, миром бесконечного солнечного заката над старыми городами и древними тополями, и снова плывет в эфире над морями и континентами телемолитва - "Не исчезай из жизни моей", и снова в мир приходит Вечная Весна, и снова в плавно падающем дожде висят над дорогами хрустальные радуги, и это значит, что мир не кончится, и никакой войны не будет, и опять серебристый "Боинг" заходит на посадку над океаном, и в нем кто-то чертит алмазом на иллюминаторе "I love you", и нам дан еще целый век, а может быть, тысячелетие, и мы снова посмотрим в Небо со слезами в сердце, и Мудрый Дирижер Вселенной еще и еще простит нас и подождет, когда мы станем взрослыми.

Как охватить разумом этот огромный мир древних пустынь и вечно-молодой радости?

Весь этот бескрайний мир - поразительный эстетический феномен?

И придет к тебе Вечное лето остановившихся мгновений, и старый автомобиль снова и снова и снова поедет по сквозящей аллее в старом-старом кинофильме твоего позабытого за вечными зимами, вечными веснами детства, как столько лет назад... "ничего не потеряно, ничего не потеряно... не забывай, не забывай, не забывай... Этот чудесный город и вечное солнце всегда будут с тобой, если ты этого захочешь... ты просто не знал и не знаешь, что приготовило Небо любящим Его... неужели ты думал, что все это напрасно, и ничего не вернуть из той воздушной полетности духа вечного лета над старым городом - десять лет назад двадцать лет назад - тридцать лет назад? кто вложил в твое сердце эту полетность и зачем? ведь недаром, недаром, недаром..."

И если все умрет, тот звук оставит след, тончайший в мире свет, как сотни тысяч солнц.

Еще взлететь словам над морем можно, еще взметнется музыка, еще вольется в тебя это вечное небесное золото.

И время сольется и свернется как свиток, и вечное лето сольется с вечным золотом осени и вечной весной, и солнечный свет все зальет своими лучами, и время растворится в этом плавно текущем золоте Неба, и твой старый город, и твой вечный город медленно-медленно-медленно, плавно-чудесно-загадочно, в отблесках-отзвуках-отсветах выше и выше и выше... станет уходить в закатное вечное небо, растворяясь в том льющемся золоте вместе с тобой.

А потом все двадцать четыре тональности музыки сольются воедино, и станет этой музыкой твой вечный город, станешь и ты сам.

Ты сам превратишься в живую музыку вечного лета, и это навсегда.

Сегодня седьмое марта.

И, как всегда, утро начнется с появления Бабушки. Как же это было у них тогда, во времена Блока и Рахманинова?

- Как ты познакомилась с моим дедом?

- Это было в шестнадцатом году... Благотворительный бал в Дворянском собрании в пользу раненых. Я - гимназистка, он - инженер путей сообщения на Транс-сибирской железной дороге. Пригласил меня на тур вальса... Потом проводил домой, мы стали встречаться. Он дарил мне цветы, играл на рояле, мы бывали на спектаклях, на концертах, на выставках... В семнадцатом обвенчались. Он хотел уехать из России, но я уговорила его остаться. Что бы мы с ним делали в Харбине, подумай сам...

- А потом?

- Потом он строил город на Дальнем Востоке.

Странно, что ты об этом говоришь всегда как-то заученно, слово чего-то не хочешь договаривать до конца...

Интересная ли это была жизнь? И достойная ли? Чеховские интеллигенты вели какие-то бесконечные ленивые споры, народовольцы бросали бомбы в императоров и губернаторов, нелепые купцы драли друг другу бороды, злые мужики с топорами жгли усадьбы, несчастные рабочие прятали прокламации от урядников, толстые служители государственной религии учили неграмотный народ "смирению" перед крепостническими плетками, и отнимали у него последнюю курицу и овцу, опереточные дворяне состязались в интригах и высокопарности...

• Предыдущая
• 11/69
• Следующая