Священный вертеп - Таксиль Лео - Страница 100

• Предыдущая
• 100/128
• Следующая

Иезуиты обещали папе помочь подчинить Францию его власти. Но, почувствовав себя хозяевами в королевстве, они, как водится, забыли о своих обещаниях и возобновили распри с доминиканцами. Они уведомили Климента, что останутся покорными ему, если он встанет на их защиту и канонизирует Игнатия Лойолу.

Его святейшество заупрямился и не только не посчитался с их требованиями, но открыто стал на сторону последователей Доминика и даже канонизировал покойного Шарля Барроме, одного из руководителей доминиканского ордена, гнусного судью святейшей инквизиции.

Что касается нас, мы считаем, что Лойола и Барроме стоят друг друга, и не возражаем против канонизации обоих мерзавцев.

Иезуиты, сообщает историк, не захотели мириться с подобным оскорблением и обрушились на советника папы кардинала Альдобрандини. Один из них решил отравить его и пытался несколько раз проникнуть к нему на кухню. Настойчивость иезуита возбудила подозрения. Двое сбиров схватили его, но иезуит был крепким малым, ему удалось отбиться и спрятаться во дворце кардинала Фарнезе, покровителя учеников Игнатия.

Римский префект отправился во дворец Фарнезе и потребовал выдачи иезуита. Однако кардинал оказал вооруженное сопротивление и заставил префекта повернуть обратно.

Сопротивление длилось несколько дней.

Когда его святейшество решил двинуть на помощь свои войска, Фарнезе и его сторонники с черного хода выбрались из дворца и укрылись в его превосходном замке недалеко от Рима.

Разгневанный святой отец пригрозил роспуском ордена и известил кардинала Фарнезе, что «лишает его права управлять имением своих предков, так как он недостоин их».

Но кардинал вовсе не собирался считаться с подобным решением и продолжал сидеть в своем замке. Тогда его брат бросился к ногам Климента восьмого с просьбой помиловать Фарнезе. Климент притворился, будто согласен простить бунтовщика, и позволил ему вернуться в вечный город. Фарнезе имел неосторожность воспользоваться этим разрешением; не успел он вступить в Рим, как его схватили и препроводили в замок Святого ангела.

Видимо, Фарнезе был предельно наивен, если поверил честному, а вернее, бесчестному слову папы!

Однако сыны Лойолы вскоре отомстили за своего храброго покровителя и отравили папу.

Так кончил свои дни вероломный и преступный Климент восьмой, последний папа шестнадцатого века.

По окончании похорон Климента восьмого состоялось заседание конклава. Благодаря поддержке подкупленных кардиналов папой стал Лев одиннадцатый. Избрание это весьма обрадовало Францию и глубоко огорчило двор Филиппа третьего.

На какое-то время, пишет летописец, народы поверили, что наступит владычество доброго папы. Лев одиннадцатый начал с того, что выгнал большую часть придворных из Ватикана; объявил, что собирается осуществить целый ряд реформ в управлении церковью и уничтожить оба ненавистных ордена — доминиканцев и иезуитов; он упразднил часть налогов, которыми его предшественники облагали провинции. Все предвещало наступление эры процветания и терпимости. Но убийцы Сикста пятого и Климента восьмого зорко следили за первосвященником.

И в самом деле, с такими гуманными идеями Льву одиннадцатому не суждено было долго оставаться на папском троне. Иезуиты не могли терпеть папу, позволившего угнетать их. Они угостили его одним из самых быстродействующих ядов, и 27 апреля 1605 года Лев скончался, процарствовав всего двадцать шесть дней. Вот как вознаграждалась добродетель!

После похорон Льва одиннадцатого кардиналы вновь разыграли комедию выборов. На этот раз члены конклава разделились на четыре лагеря. Кардинал Бароний, забаллотированный на предыдущих выборах, вновь выдвинул свою кандидатуру.

Благодаря усиленным хлопотам он завербовал немало сторонников и надеялся уже торжествовать победу над своими конкурентами. Однако в последний момент полтора десятка его сторонников перешли в лагерь богатейшего кардинала Тоско, получившего сорок четыре голоса из пятидесяти девяти.

«Уже собирались перейти к церемонии поклонения, — рассказывает историк, — когда Бароний, разгневанный тем, что тиара ускользнула от него, заревел охрипшим голосом: „Вы собираетесь избрать своим главой подлеца, который не произносит ни одной фразы, не сопроводив ее омерзительным ругательством? Вы хотите избрать первосвященником безнравственного человека и навлечь на римский престол гнев народов Испании, Италии и Франции, еще более усилив то отвращение, которое мы и так внушаем народам?“ Его выходка вызвала крайнее смятение среди членов конклава и помешала избранию Тоско. Но она не вернула Баронию потерянных голосов. Наутро папой был провозглашен кардинал Камилло Боргезе, принявший имя Павла пятого».

Новый первосвященник родился в Риме. Сначала он был адвокатом, а затем избрал духовное поприще, на котором последовательно занимал посты вицелегата, члена судилища, папского викария и великого инквизитора. Наконец, при Клименте восьмом он купил титул кардинала.

До того как он оказался на вершине власти, Павел пятый всегда держался в стороне от политики, и всем казалось, что он до конца своих дней будет наслаждаться прелестями мирной жизни. Поэтому, как только он стал папой, руководители различных групп предложили ему свои услуги, полагая, что будут править вместо него. Незадачливые политики вскоре разочаровались, ибо его святейшество весьма недвусмысленно заявил, что не намерен выпускать бразды правления из своих рук. И он на деле продемонстрировал, что не изменит своего решения. Одного из племянников он возвел в сан кардинала, братьям предоставил самые высокие должности, поручив им также управление Ватиканом и замком Святого ангела, остальных родственников он осыпал щедрыми милостями и поселил близ своей высокой персоны. Что ж, по-видимому, этот папа был горячо привязан к своей семье. Во всяком случае, он хорошо пристроил своих родственников, прежде чем заняться делами святого престола.

Восстанавливая прежние традиции римской церкви, он возродил старую идею полного подчинения итальянских земель. Сначала святой отец вмешался в дела Неаполитанского королевства, затем с присущей ему папской дерзостью запретил республикам Лукке, Генуе и Венеции, а также всем итальянским княжествам заключать без его согласия какие-либо договоры между собой и с иностранными государями. Заранее предупреждая протесты герцогов, он разразился буллой, грозившей отлучением от церкви за установление каких-либо взаимоотношений с иностранцами.

Поистине, несчастным правителям оставалось только держаться!

• Предыдущая
• 100/128
• Следующая