Священный вертеп - Таксиль Лео - Страница 74

• Предыдущая
• 74/128
• Следующая

Наконец он не выдержал и поднялся. Инцидент удалось замять: другой диакон облачил папу в священные ризы, кардинал возложил на его чело тиару, и святой отец, благословив народ, вернулся в Ватикан, где его ждал лукуллов пир, обошедшийся в сумму свыше ста тысяч экю золотом. В нем также принимали участие римские женщины, славившиеся красотой и не очень большой строгостью поведения.

На следующий день первосвященник, вспомнив об унижении, которому он подвергся на продырявленном стуле, и не желая, вероятно, подвергать своего преемника подобному испытанию, аннулировал декретом эту церемонию исследования. Собственно говоря, эта церемония была бесполезна: почти все, кто занимал апостольский трон, дали неопровержимые доказательства своего пола.

С восшествием Льва десятого на престол в римской курии произошли довольно существенные изменения. Не то, чтобы Лев десятый был менее распутен, чем его предшественники, но его распутство носило утонченный характер и было облечено в более эстетические формы. Правление его отмечено пышностью и блеском и сопровождалось всеми безумствами, какие жажда развлечений может внушить правителю, преданному только наслаждениям. Он окружил себя красивейшими женщинами, учеными, артистами, художниками. Что касается религии, то он над ней откровенно подшучивал, публично заявляя, что религия — институт, предназначенный для того, чтобы держать народ в узде, но она отнюдь не должна связывать богатых и власть имущих.

Склонный к насмешке, он вдохновенно издевался над простаками, с почтением относившимися к ритуалам богослужения.

Лютер утверждает в своих сочинениях, что Лев десятый отрицал бессмертие души и даже как-то, выслушав спор двух искусных богословов, обсуждавших этот коренной вопрос христианства, высказал следующее замечание: «Соображения, приведенные вами в пользу утвердительного ответа, кажутся мне глубоко продуманными, но я предпочитаю отрицательный ответ, потому что он побуждает нас с большим вниманием относиться к нашему телу и сильнее дорожить сегодняшним днем».

В то же время, будучи лицемером, как все священники, и отлично понимая, какую выгоду приносит лживый вздор, который стоит за церковными догмами, Лев десятый издал декрет, предписывавший всем философам, преподававшим в университетах, «вести борьбу с учениями, уклоняющимися от вероучения церкви и утверждающими, что душа так же смертна, как и тело, и мир вечен». При этом папе необычайно расцвели науки, искусство и литература. Рафаэль, Микеланджело, Корреджо, Ариосто и другие придали эпохе небывалый блеск. Не следует, правда, преувеличивать роль Льва десятого. Все эти знаменитые люди прославились еще до того, как он вступил на престол; на его же долю выпало счастье быть современником великих людей. Он сумел использовать их многообразные таланты для собственной славы — в этом его единственная заслуга.

Многие факты свидетельствуют в то же время о том, что сам Лев десятый был человеком недалеким и ограниченным. Взять хотя бы его декрет, направленный против свободы печати.

Декрет указывал на тяжелые для религии последствия, которые повлекли за собой книгопечатание и жажда просвещения, внезапно овладевшая умами.

Далее папа ограничивал свободу писателей следующими пунктами. Все труды, предназначенные к опубликованию, проходили предварительную цензуру: ни одна книга не могла быть напечатана, не получив одобрения папского викария, или «хозяина святого дворца».

Таким образом, плоды человеческой мысли — философские, литературные произведения — были отданы на суд невежд, знакомых только с книгами священного писания; невежество этих господ ни с чем не сравнимо, и им-то вменялось в обязанность запрещать и проклинать все, что хоть как-то противоречило нелепейшим басням, на которых держалась религия.

Непослушному художнику или писателю грозило отлучение. «Отлучение? Экая глупость, — возразит читатель. — Не так уж оно страшно». Однако не улыбайтесь презрительно, а дочитайте до конца. «Виновные, — гласит декрет, — будут отлучены как еретики».

А мы знаем, что отлучение еретиков от церкви означало сожжение их заживо.

Вот как Лев десятый покровительствовал наукам и искусствам!

Папа, которого прославляли за щедрость по отношению к художникам, кроме того, тратил огромные суммы на развлечения. Женщины стоили ему очень дорого: помимо обычных преподношений он устраивал в их честь пышные празднества. Он содержал в Ватиканском дворце шутов, комедиантов, танцовщиц, музыкантов, осыпая их благодеяниями; чтобы развлекать папу, кроме спектаклей всякого рода устраивались скачки лошадей или буйволов. Страстный охотник, он обставлял охоту со всей роскошью и изысканностью церковника. Если охота была удачной, он щедро награждал всех, кто находился возле него. При неудаче несчастный, попавший ему под горячую руку, рисковал не только свободой, но и жизнью. Такое веселое времяпрепровождение пагубно отразилось на делах римской церкви. К тому времени, когда был созван Латеранский собор, папская казна была опустошена. Обрушившись жестокой буллой на книгопечатание, Лев десятый на этом же соборе опубликовал буллу в пользу ростовщичества. Разумеется, его благосклонность к этому ремеслу не была бескорыстна. В ту эпоху церковь сама являлась крупнейшим ростовщиком, и булла облегчала ей финансовые операции; увеличивая проценты в пользу ростовщиков, этот указ требовал вносить половину процентов в папскую казну.

Лев десятый спекулировал на бедности и нужде своих подданных. Он заставлял бедняков оплачивать его роскошь, вынуждая их обращаться к услугам ростовщиков.

На последнем заседании Латеранского собора Лев десятый потребовал, чтобы кардиналы проголосовали за чрезвычайную десятину, которая предназначена на войну с турками. Просто невозможно понять, как старое, уже давно использованное средство могло принести успех: сколько раз уже верующие жертвовали деньги на фантастические походы, и их даже не ставили в известность, на что эти деньги были израсходованы. Послав своих сборщиков, Лев десятый правильно рассчитал, что глупость и легковерие христиан неистощимы.

Это происходило в то время, когда Франциск первый, одержав крупную победу над швейцарцами, союзниками святого престола, прибыл в Болонью для переговоров об условиях мира с папой. Тщеславный Лев десятый, желая поразить французского короля, расточал деньги, собранные его агентами.

Пиры сменялись пирами. В свите короля было множество прелестных дам, составлявших, так сказать, его походный гарем. Лев десятый, как ценитель прекрасного пола, открыто ухаживал за красивыми француженками, и возлюбленные монарха не смели отказывать богатому, расточительному и гостеприимному хозяину.

К тому же, как добрые христианки, они добросовестно выполняли свой долг перед религией: принадлежать наместнику господа — разве это не то же самое, что и самому господу?

Беспечный первосвященник не скрывал своих галантных похождений.

Франциск первый знал о них, но вовсе не испытывал досады, а, напротив, считал себя польщенным, и его уважение к главе христианского мира возросло еще больше.

Скоро, однако, Льву десятому наскучили его легкие победы, вернее, любовь его сосредоточилась на одной, и это чувство приняло характер подлинной страсти.

Мария Годен, покорившая сердце ветреного первосвященника, была наделена небывалой красотой; перед ее очарованием трудно было устоять. Она блестяще использовала любовь первосвященника и дорого обошлась папской казне.

Возвратившись с Франциском во Францию, эта христианка увезла с собой больше денег, чем отряды неверных. А перед отъездом первосвященник преподнес ей на память кольцо баснословной цены, так называемый «Бриллиант Марии Годен».

Как видите, папа распорядился собранными со всей Европы деньгами так же, как и его предшественники.

• Предыдущая
• 74/128
• Следующая