Бедная маленькая стерва - Коллинз Джеки - Страница 38

• Предыдущая
• 38/105
• Следующая

— Затем, что, когда редакция купит мою информацию за миллион долларов, я позабочусь о том, чтобы тебя вышвырнули отсюда без выходного пособия.

— За миллио-он? — протянула секретарша. — Твоя история стоит миллион?

— Стоит и больше, — уверенно сказал Чип и отступил назад, чтобы девица могла оценить его по достоинству. — Кстати, ты небось видела — я приехал сюда на «Мерседесе», а это значит, я тебе не какая-нибудь уличная шпана. Я знаком с важными людьми, и у меня есть связи.

Блондинка побарабанила по стойке похожими на когти ногтями, которые, как и ресницы, тоже были накладными. Вчера на вечеринке у ее бойфренда-рэпера один ноготь у нее так некстати отклеился. Да еще она перебрала крепких коктейлей, и сегодня у нее зверски болела голова, и поэтому перепалка с посетителем не доставляла ей ни малейшего удовольствия. Кроме того, чем черт не шутит! — у этого подонка действительно могла быть ценная информация, а раз так — лучше не рисковать. Вдруг ее и в самом деле обвинят в том, что она не пропустила эту гниду к редакторам?

— Мистера Уэйтроуза сегодня нет, — буркнула секретарша, глядя куда-то в сторону. — Поднимитесь на шестой этаж — у лифта вас встретят.

Давно бы так! Не зря, значит, подумал Чип, он спросил фамилию этой крашеной дуры. На его глазах Фрэнки много раз проделывал этот трюк, и он всегда срабатывал.

Теперь и он, Чип Бонифасио, знает, как нужно разговаривать с наемным персоналом.

И это еще только цветочки!..

Прежде чем поехать в Сохо, Аннабель, не без труда преодолев свою неприязнь к телефонным аппаратам, сама обзвонила «девочек». Она хотела, чтобы они знали — иметь дело с Джени им придется лишь временно, пока сама Аннабель съездит по делу в Лос-Анджелес.

Потом она позвонила Джени и дала ей самые подробные инструкции относительно того, как вести себя с девушками, которые будут приходить на квартиру или звонить насчет заказов.

— Никаких сплетен! — строго предупредила Аннабель. — Никакой пустой болтовни. И упаси тебя господь попросить у кого-то автограф! Тебе ясно?

— Я же никогда… — начала было Джени, хотя отлично помнила, как однажды попросила одну известную модель подписать ее фотографию на развороте в «Плейбое». — Знаешь, кто старое помянет… То есть я все поняла.

Джени терпеть не могла Аннабель, это Фрэнки был ее царь и бог.

— Вот и отлично, — сухо сказала Аннабель. Вчера вечером Фрэнки предложил сообщить Джени комбинацию их сейфа, но она отказала наотрез. «Но почему?! — удивился он, как всегда готовый стоять на своем просто из принципа. — Куда, по-твоему, Джени должна класть наличные, которые принесут девочки?» — «Пусть сядет на них своей жирной задницей и сидит, пока мы не вернемся», — ответила Аннабель, не собираясь уступать.

Она, впрочем, не могла не признать, что идея Фрэнки с расчетами только наличными работала превосходно. Иногда клиенты платили вперед — как Шариф Рани, например, в большинстве же случаев деньги получали сами «девочки»: вычтя свою долю, они приносили комиссионные к Аннабель на квартиру. Это было не очень удобно, зато безопасно. Фрэнки, во всяком случае, утверждал, что так они никогда не попадутся.

Иногда его наивность просто поражала Аннабель.

Я не проститутка, не шлюха и даже не женщина легкого поведения. Все эти чисто мужские словечки рассчитаны на то, чтобы унизить женщин. Просто мне нравится секс, и я не вижу в этом ничего постыдного или странного. Если принять элементарные меры предосторожности, перепихнуться разок по-быстрому вообще ничем не грозит. Приятный пустячок, не более.

Ну а два пустячка подряд? И не таких уж быстрых, если говорить начистоту? А какая, собственно, разница? Если бы я была парнем, никакой проблемы вообще бы не возникло. Для мужчин беспорядочные связи в порядке вещей.

Как я уже много раз говорила, мой период воздержания продолжался достаточно долго, однако только из-за этого я бы никогда не стала бросаться на кого попало. Мне просто повезло, что в течение каких-то сорока восьми часов я встретила двух интересных и сексуальных парней: Марио с его потрясающим прессом, и Сэма, который оказался по-настоящему славным. И хотя «кубики» у него на животе были не такие скульптурные, как у Марио, зато все остальное работало ничуть не хуже. Короче говоря, в обоих случаях я получила секс, который принято называть «фантастическим» и «незабываемым».

С чего началось у нас с Сэмом, я сейчас даже не вспомню. Впрочем, вру — все я отлично помню. После того как я едва не оборвала телефон, договариваясь насчет отеля и лимузинов для Фрэнки и Аннабель, Сэм решил, что мне нужно немного подкрепить силы, и открыл бутылку красного вина. Мы еще долго хихикали над тем, что красное вино и яичница плохо сочетаются, однако это было по крайней мере оригинально и свежо.

Нет, я не напилась… так, немного опьянела, вот и все. Во всяком случае, настроение у меня заметно улучшилось, поэтому, когда Сэм поцеловал меня, я не стала шуметь и сопротивляться. Вместо этого я ответила на поцелуй, который в результате вышел долгим и очень, очень приятным. Умение целоваться — это настоящее искусство, в наши дни им владеют немногие; но Сэм меня не разочаровал.

Мы долго целовались, прежде чем он отважился на дальнейшие действия. Я не возражала главным образом потому, что целовался он действительно хорошо. В конце концов, мы оба были совершеннолетними, поэтому наши поцелуи постепенно переросли в нечто большее. Останавливаться нам уже не хотелось, да и причин для этого я не видела.

Сэм тоже.

Его манера заниматься любовью напомнила мне музыкальную поэму сестер Пойнтер «Твои медленные руки», в которых они воспевают неторопливый, головокружительный, сладостный секс. Вот только у Сэма это выходило даже лучше, чем в песне. Адели или Даффи стоило бы сделать ремейк — хит получился бы что надо.

Но я отвлеклась. Вкратце скажу, что в постели Сэм показал себя с самой лучшей стороны. Да, он действовал не как Марио, у него был другой стиль, но ничуть не хуже. Его прикосновения были медленными, чувственными и, пожалуй, более нежными и ласковыми. В какой-то момент мне даже показалось, что между нами установилась некая связь, хотя это и звучит достаточно нелепо — в конце концов, мы знали друг друга всего несколько часов.

Быть может, я забылась, перестала контролировать себя?

Ни в коем случае! Я нормальная, здоровая американская женщина, которая сознательно ведет себя как нормальный, здоровый американский мужчина.

И долой замшелую пуританскую мораль!

Но когда наступило утро понедельника, я снова занервничала. Еще бы, ведь мне предстояло сопровождать обратно в Лос-Анджелес мою старую школьную подругу Аннабель и ее напористого бойфренда.

Сэм отправился в душ, и мне захотелось присоединиться к нему, но, поскольку мы не были парой, я подавила в себе это желание.

Джош и я часто принимали душ вместе. Это сберегало силы и время, к тому же именно в душе, среди каскадов струящейся воды, секс приобретал особую утонченную изысканность. Интересно, Джош принимает душ со своей парикмахершей? Наверное, нет. Ведь в нашей с ним жизни инициатива всегда исходила от меня.

Интересно, почему я вообще вспомнила о Джоше?

Не знаю. Просто иногда я о нем думаю — так, без всяких причин.

Однако пора было браться за дела.

Выбравшись из уютной и теплой постели Сэма, я схватила свой «Блэкберри». Сообщений было несколько, но ни одно из них не показалось мне достаточно важным. Лишь загадочная эсэмэска от Кэролайн заставила меня улыбнуться. «Я в Нью-Йорке, возвращаюсь в Л-А сегодня, — отстучала я в ответ. — Очень хочу поскорее услышать твои новости».

Сэм вошел в комнату еще чуть влажный после душа, с небрежно обмотанным вокруг чресел полотенцем.

— В твоем распоряжении, — коротко сказал он.

Интересно, Сэм имел в виду душ или то, что было у него под полотенцем?

«Стоп!» — мысленно одернула я себя. Пора сосредоточиться на делах. Получать удовольствие было, конечно, приятно, но ведь не за этим я сюда приехала. Кроме того, мне не терпелось вернуться в Лос-Анджелес, чтобы узнать последние новости. Действительно ли Ральфа подозревают в убийстве жены, или это домыслы прессы, озабоченной, как всегда, только одним — тиражами своих изданий?

• Предыдущая
• 38/105
• Следующая